Хроники особого отдела
Шрифт:
В красных пасхальных облачениях, спешно присланных вместе со служками из главного храма в Елохове, с массивными, старого серебра пасхальными трисвешниками в руках, шли старшие чины Святого Синода. Воскресение Словущее, знаменовало изменения жизни, победу над злом, возрождение народа. Воителя. Труженика. Героя, принявшего неисчислимые страдания за будущее всего мира. Народа Победителя.
В первых рядах стояла Ксения. В белом платье, лаковых туфлях, с высокой прической под широким шелковым шарфом она казалась невесомой. Рядом, былинным богатырем возвышался Илья, потея и хрустя зачем-то накрахмаленной гимнастеркой под плотным новым кителем. Рано утром в Великую субботу
— Церковь, как Партия ( прости меня Господи) обязана помогать найти свою дорогу к праведному труду, к борьбе с Нечистым. Недаром несёт она на себе крест Христов, утешая в скорби православных. Наше слово и дело правое. Не противьтесь, отроки...
Ян, стоя в дверях улыбался сведённым к носу угольно чёрным бровям недовольной Ксении, давно верующей в Господа. Илья же только кивнул, и стрельнув глазом в сторону начальника, молча согласился.
В эту торжественную первую, почти послевоенную пасхальную ночь все примыкающие к Храму улицы были заполнены народом с зажженными свечами. И лился над Красной Москвой малиновый звон православного мира.
Почти у амвона стояла ещё одна яркая брюнетка со жгучими глазами. Она умрет в Киеве в 1991 году и навсегда останется честной и преданной своему мужу. Даже глубокой старухой эта женщина выглядела безупречно. Ее элегантные наряды, выбранные с потрясающим вкусом были предметом дикой зависти других «кремлевских жён». Умная, спокойная, изящная, в строгости воспитавшая талантливого сына и всегда верная своему мужу — Нино Берия...
Все прошедшие по коридорам подземного Кенигсберга крестились в эти святые дни. Отец Василий лично окунул каждого в привезённую из Кремлевских кладовых серебряную купель...
И громко пел на хорах Иван Козловский, вкладывая душу в святые слова, словно был он юродивым из оперы «Борис Годунов», зная заранее о предстоящих бедах своей страны.
Имеются абсолютно точные данные официальной Хроники, которая свидетельствует, что в апрельскую ночь 1944 года в храме молилось 2500 человек.
****
Рашид Ибрагимович торопился. В течении двух последних часов он разбирал папки с документами, в основном перекладывая их из одной объемной кучи в другую. Технические расчеты, схемы, дословный перевод аналитической части — он кто, в конце концов, он кадровый офицер, не физик и не математик. Каким образом он может сообразить как, где и с кем решать проблему ядерного синтеза? Фитин назначил на 16.00. Вот сейчас он откроет дверь и громко поставит вопрос о несоответствии задания и его должности. Он занимается разведкой. Он не техник.
Навстречу ему пробегали младшие офицеры, слегка притормаживая перед человеком в кителе без знаков отличия. Кто то кивал головой, остальные просто спешили по своим делам. Никому не было никакого дела до погрязшего в формулах генерала. Наконец, он увидел дверь с гордой буквой «М» и ухмыльнувшись решительно открыл ее. Здесь ещё висела не убранная штора затемнения. Он подошёл к ней и сорвав плотную бумагу тупо уставился на закрашенное белой краской наглухо забитое маленькое окно, выходящее на внутренний дворик.
«Так и доложу», — упрямо решил он и уже не размышляя отправился к руководителю.
В приемной толпился народ.
Подойдя к адьютанту Худояров поправил китель и негромко сообщил:
— Назначено лично, по «вертушке» на 16.00.
Последний молча кивнул и открыл тяжелую дверь.
В
Хозяин кабинета, Начальник 4 отдела СМЕРШ Утехин, который сидел за длинным столом совещаний и курил, глубоко вдыхая едкий папиросный табак и Начальник Особого Отдела, сидевший в кресле под портретом Вождя. Последний расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Он плохо переносил папиросный дым. Худояров знал, что рана на груди так до конца и не зажила.
Присутствующие кивнули головой, приветствуя.
Георгий Валентинович посмотрел на Худоярова и с раздражением начал:
— До каких пор Вы с вашей сомнительной шайкой состоящей из попов, кошек и собак будете безнаказанно обманывать партию?
Утехин скорее всего готовил эту фразу и хотел произнести ее возмущённо, но страх за свою собственную судьбу в случае ошибки превратил фразу из резкой в риторическую. При этом, сидящий в кресле широко улыбнулся и парировал:
— Вам бы шпионов ловить да о своей судьбе думать, а не о собрании домашних питомцев...
— Я всегда был чист перед Партией, соблюдайте субординацию, полковник.
Он повернулся к молчащему Фитину и добавил:
— Вы как никто знаете это! Операция «Энормоз» плод всех отделов разведки и моей вины нет, учитывая тупость наших технических служб, не сумевших в поставленные Партией сроки завершить ядерный синтез, в отличии от американцев...
Потом он посмотрел на портрет Вождя и добавил:
— А вот что делала эта шайка мне не известно...
Павел Михайлович посмотрел на резко бледнеющего Худоярова, прикидывающего КОГО только что назвал «шайкой» начальник СМЕРША, не рассчитавший где удобно расположится хозяин попов и собак и резюмировал:
— Я вижу вы не совсем понимаете масштабов происходящего. Приказы по операции издавала Ставка, и лично (он понизил голос до глухого шепота). Если там решат, что мы виновны в дезинформации, то пощады не будет. Приказ который отдан мне (пока устно) исключает всякую возможность выйти из под удара. Мне популярно объяснено, что в случае провала аресту подлежит все руководство. Вы надеюсь понимаете, ру-ко-вод-ство. Вместе с кошками собаками попами и присутствующими здесь и сейчас, в этом кабинете.
— Разрешите мне объяснить, — тяжело закашлялся сидящий в кресле.
Он встал и подошел открыть окно. Утехин подумал, что поведение этого человека граничит с преступлением.
— Итак, — начал Ян откашлявшись, — приказ о нашей совместной работе подписан Берия и не желательно начинать сотрудничество с примитивных угроз и грызни.
Он глубоко вздохнул и увидев серое от страха лицо Худоярова продолжил:
— Впереди стране предстоит разгром Квантунской армии. Наш отдел создан как абсолютно самостоятельный организм МГБ на самом непонятном и трудном направлении. Именно эта новая для Советской Безопасности структура уже как минимум дважды позволила всем выйти сухими из воды. Это и события в Трансильвании и последние, связанные с артефактами неизвестной силы. В любом случае психотропная бомба в наших руках... Естественно, ни Трумен, ни, тем более, Черчиль не желают видеть СССР в Европе. Никто из здесь присутствующих не сомневается в способности Запада развернуть военную машину против нас. Я беседовал вчера с Курчатовым. Теория ядерного синтеза на основе привезённых из Колорадо ( он позволил себе криво улыбнуться) документов, уже рассчитана. Создание данного типа вооружения планируется на 46—47 годы. Нам надо успеть до этого времени уничтожить трансильванскую проблему. И не мешать ученым, потому что всякое запугивание ведёт только к отрицательному результату.