Хроники отряда Кси. Противостояние
Шрифт:
– - Как называется ваш корабль? — тихо спросил он.
– - Фрегат Объединенного Космофлота «Алконост-2».
– - А вы…
– - Я — Александр Измайлов, командир.
– - Слава богу… -- пробормотал супервиро. — Командир, я хочу сделать заявление.
– - Может быть, сначала отдохнете?
– - Нет-нет… прямо сейчас, пока слышат все... По букве и духу пятнадцатого пункта устава Объединенного Космофлота я прошу убежища на «Алконосте».
* * *
– - Так ты его все равно отправил под арест? — спросила озадаченная Дана примерно час спустя. — Дал убежище и закрыл?
– - Конечно,
– - Саня, ты формалист.
– - Я — псионик. У этого парня душевная буря. Чтобы понять это, даже телепатии не надо.
– - Он симпатичный.
– - Он сверхчеловек, и это не похвала, хотя... и не порицание тоже.
* * *
Отсек, в который поместили Армана Крозье, кроме обычных переборок окружало силовое поле. Одна из стен была прозрачной. Супервиро сидел на койке, скрестив руки и опустив голову. Заметив Измайлова он, казалось, приободрился, встал и подошел к бронированному стеклу.
– - Добрый день, капитан, -- произнес супервиро на хорошем эсперанто, использовав вмонтированный в стену микрофон стационарной связи.
– - Добрый. Хотя, если быть точным, сейчас вечер. Как вы?
– - Нормально.
– - Просьбы, пожелания есть?
– - Никаких, кроме одной — оставить меня на борту.
– - Вы и сейчас на борту, с этим проблем нет. Только смотрю я на вас, сеньоро Крозье, и не понимаю, кто в этой пустой части Вселенной настолько напугал аж настоящего супервиро. День был тяжелый, я и не спрашивал, а вот сейчас хочу знать.
Крозье прижал раскрытые ладони к прозрачной переборке, приблизил к ней лицо и при выдохе на стекле осталось похожее на облако пятно.
– - Вы знакомы с историей восставшего меркурианского братства? — глухо спросил он.
– - В общих чертах -- знаком.
– - Я — из тех самых супервиро, которыми торговали на Меркурии.
– - Сочувствую, но в версии вашей нестыковка. Все, проданные до момента восстания, давно рассеялись по разным планетам и братством себя не называли. А вот из повстанцев, а было их около сотни, выжил только один. Зовут его Кай Эсперо, личность известная. И ни о каком Армане Крозье он, представьте себе, не упоминал.
– - Конечно… -- супервиро улыбнулся натянуто и одновременно грустно. — Как раз Эсперо меня и убил. Ничего экстраординарного, так… юношеская ссора.
– - Когда?
– - Еще там, на Меркурии.
– - Тогда кто вы такой сейчас?
– - Не поняли, капитан? Я клон, сделанный из клеток убитого, -- Арман отстранился от стекла и принялся нервно ходить из угла в угол. — Да, меня создали всего восемь лет назад, а потом искусственно ускорили рост.
– - Судя мыслям и речи, вы — вполне взрослый человек.
– - «Гениальность супервизор», -- Крозье криво улыбнулся. — Да, я хорошо соображаю, складно говорю и вообще взрослый парень, из-за ускорения развития сгорю к сорока, но… Я я ведь не жаловаться сюда пришел. Есть разговор о более серьезном.
– - О чем?
– - Меня послали вас убить.
– - Вот как… Интересное признание… Кто послал?
– - Месси Шеффер, «отец» проекта на Меркурии. Вы как
– - Интересное признание… У меня на фрегате триста человек. Зачистить всех... Вам не кажется, что задание безнадежно?
– - Вовсе нет, капитан. Достаточно убить пару десятков первых попавшихся, деморализовать остальных пробиться к системе жизнеобеспечения, отключить ее... Тогда все люди на борту умрут. Вы тоже умрете.. Конечно, я бы тоже пострадал, но супервиро живучи. К тому же, в крайнем случае, Шеффер обещал сделать второго клона.
– - Ваш клон — это не вы.
– - Я сам не знаю, кто я. Живу как дерьмо, которое болтается в невесомости.
– - Смачно сказано. Зачем вы во всем признались?
– - Затем, что нуждаюсь в убежище. Согласен за него платить, например, информацией и преданностью. Затем, что вы честный человек и я это сразу понял. Затем, что нет сил оставаться рабом Шеффера.
– - Рабом?
– - С ним других отношений не бывает. Месси легко пускает в ход хлыст. Не в переносном значении -- в прямом.
– - Звучит странно. Вы же супервиро -- сильный, смелый, быстрый.
– - Да, я супервиро, но посаженный на нейрошокер. Вы же слышали про такое? Одна частота сигнала -- боль, вторая -- сон, третья -- паралич. Из-за этой штуки у меня в мозгу, я порой беззащитней ребенка.
– - Вы могли бежать.
– - Мог, но куда? После суда в Йоханнесбруге все шарахались от "брата" Эсперо-Брауна.
– - То есть, вы скрывали "родство"?
– - Да. Можете мне верить или не верить, только не отправляйте на «Лили». Я буду сидеть в изоляторе и не доставлю вам неприятностей. Поверьте, меркурианцы не привередливы.
Глава 33. Вспышка
У изолятора с Арманом Крозье побывали все, кому не лень — Прозоровский, Максимов, Сотников, Дана и весь научный отдел. Доктор Шаманов сам просмотрел записи сканирования и наличие нейрошокера в мозгу супервиро подтвердил.
– - Все правда, капитан. Извлечь это, как извлекли из Эсперо, не получится, так что с операцией я бы повременил. Пускай все остается на месте. Вернемся на Землю -- там можно собрать консилиум нейрохирургов.
Измайлов с идеей согласился, Арману ситуацию объяснил лично.
– - Я вас не тороплю, -- сдержано ответил супервиро. — Я ни на что не претендую, сами знаете, капитан.
В отличие от жесткого и острого на язык Эсперо-Брауна, этот меркурианский брат оказался человеком приятным и неудобств капитану «Алконоста» не доставлял. На заточение не сетовал, дерзких шуток не отпускал, синтезированную еду не ругал и в целом держался пристойно. Тревога экипажа быстро улеглась, и даже напротив — новый человек в коллективе, даже сидя в изоляторе, все же создавал разнообразие. Как-то раз Измайлов застал Армана за беседой с командиром научной части Караваевым, оба они решали одно и то же уравнение — Караваев у себя на виртпланшете с помощью искина, Арман — карандашом бумаги по другую сторону стекла. Супервиро решил первым, но хвастаться не стал и уважительно подождал, пока Караваев закончит.