Хроники раздора
Шрифт:
— Да кто ты такой?! — не в силах поверить, что её атаки бесполезны, удивлённо воскликнула чемпионка. — Мне нет равных в этой игре!!!
— Это правда, ты сильна, — наступая на неё и продолжая игнорировать всякие попытки себя остановить, согласился Секретарь. — Но я вне понятия силы, — в одно движение он оказался вблизи Мисато, схватил её за руку и поднял вверх. — У тебя был шанс отступить. Орден не сражается со слабыми и невиновными. Но ты выбрала себе иную судьбу.
— Да пошёл ты! Чокнутый! — крикнула в отчаянии чемпионка, заряжая очередную атаку.
Секретаря
— Турнир не будет сорван! Бои продолжатся после небольшой технической паузы!
Бои-то, конечно, продолжились, но ни быстрый вылет «Ковров Бергама» в бою за третье место, ни внезапное поражение «Лабораторий Нинэк» в финале после произошедшего уже никому не запомнились.
Порт города Фрасция тонул в лучах закатного солнца, отражённых от по-августовски спокойного океана. Такая умиротворяющая картина могла навести на множество мыслей, однако атмосферу покоя нарушала вездесущая суета, царившая здесь: скрип досок и натянутых верёвок, хлопки парусины, ругань рабочих и матросов, споры между капитанами кораблей и многочисленными желающими взять с них деньги за любое действие. Порт Фрасции являлся важным транспортным узлом, особенно в те дни, когда дороги вокруг Амбваланга стали небезопасны. Поэтому нет ничего удивительного, что жизнь здесь не затихала ни на секунду не только вечером, но и ночью тоже.
Портовый инспектор Гольденхард как раз заканчивал свою работу. Ничего сложного: проверять происхождение грузов и заносить это в документы, которые затем исчезали в аккуратной папочке. Вроде бы мелочь, но целая куча людей и даже гильдий были готовы заплатить за эту информацию порой совсем нескромные суммы. А уж в эти «весёлые» времена, когда через порт Фрасции проходило до семидесяти процентов всех грузов, путешествующих с севера континента на юг или наоборот, расценки на подобные сведения и вовсе взлетели до небес.
Конечно, владельцы порта, на которых формально работал Гольденхард и городское управление Фрасции, регулярно хотели содрать с него долю от подобных сделок, но получалось это у них не часто. Сложно потребовать свою часть от сделки, которая проходит в формате «я потерял копию одного листа, зато нашёл кошель полный монет» и вообще нигде не фиксируется.
Одну из подобных сделок портовый инспектор как раз собирался совершить. Получив подпись у капитана о том, что тот согласен с тем, как оценили его груз и мешочек монет, звон которых сумел скрыть от учёта, а также часть трюма, Гольденхард направился в свой «кабинет». По факту это была крошечная будка на отшибе порта, главным украшением которой являлся массивный сейф, неприступный для взлома. Последнее достигалось не хитрыми замками или магией, а банальной сваркой, не позволявшей открыть дверцу сейфа. Всю же ценную информацию портовый инспектор держал в своей папке, с которой расставался
В будке Гольденхарда уже ждали, правда, не совсем та, кого он ожидал увидеть — черноволосая с одной белой прядью дворфийка в аккуратном костюмчике и в очках. Портовый инспектор было испугался, что его подставили, но приглядевшись понял, что одна из его самых частых покупательниц — Кимера — просто сменила имидж. Опознал он её просто: по массивному рюкзаку, который всегда находился где-то неподалёку от журналистки.
— Тебе идёт новый стиль, — с усмешкой заметил Гольденхард.
— Старый опять примелькался, — вскользь заметила Кимера и сразу перешла к делу, — ты писал, что у тебя есть что-то интересное для меня?
— Да, — портовый инспектор выудил из своей папки несколько заранее им сделанных таблиц. — Некоторые мои… покупатели просят не только данные по отдельным кораблям, но и сводные таблицы. Недавно я как раз делал несколько таких и заметил довольно странную штуку… в общем, думаю, ты и сама поймёшь о чём речь.
Он протянул журналистке один из листов, остальные пока оставив при себе, позволяя той самостоятельно изучить содержание таблицы.
— Орден, Орден, снова Орден… Двадцать два корабля за… сколько ты говорил? — удивилась Кимера.
— Два месяца, но вообще-то, по моим расчётам выходит в десять раз больше, — поправил её Гольденхард. — Здесь даже сейчас полно кораблей, битком забитых оружием, произведённом в Ордене или по его заказу. И плывут они все в Рахетию. Много же, наверное, Император заплатил Фрайку за это всё.
— У Рахетии нет денег — только долги и обязательства, — продолжая изучать содержание листов, попутно делая пометки в своём блокноте, рефлекторно заметила журналистка.
— Ну да, — усмехнулся инспектор, тоже слышавший эту поговорку. — Зато Союз Запада может выдохнуть, а вот на месте южан…
— Нет больше Союза Запада, — не отрываясь от своего занятия вновь вставила Кимера.
— Да?
— Завтра узнаешь из новостей, — закончив записывать, криво усмехнулась журналистка. — Особенно если будешь читать их между строк.
— Жаль, — вполне искренне заметил Гольденхард. — Хорошее было местечко — тихое, спокойное. Самое то для начала игры.
— А мне не жаль, — убирая блокнот в рюкзак, не менее искренне сказала Кимера. — Я обо всём этом писала. Если дураки предпочитают доверять репутации Фрайка и сказочкам людей вроде Жоля — то им уже ничего не поможет. Сколько я тебе должна?
— По две сотни за каждый лист, коих пять штук, — не моргнув глазом заявил инспектор.
— Дёшево, — перекинув ему кошель, заметила Кимера и, подумав секунду, спросила, — сколько Кара заплатила тебе за разговор со мной?
Гольденхард на секунду опешил:
— С чего ты взяла, что…
— Сколько? — не поддалась журналистка.
— Она «потеряла» некоторые мои бумаги, которые, как мне казалось, были ОЧЕНЬ приватными, — признался портовый инспектор. — Там была вся моя отчётность, я вообще не думал, что…