Хроники Реликта. Том 2
Шрифт:
Ставр настолько был оглушен новостью, что не скрывал этого.
– Тогда зачем все это? Наша возня… борьба… война с ФАГом?.. Все равно мир изменится – что под влиянием ФАГа, что под влиянием других сил, тех же Сеятелей. Человечество не уцелеет ни в том, ни в другом случае.
– И все же будет лучше, если мы поучаствуем в процессе преобразований, – мягко сказал Грехов. – Существует закон, который игнорирует ФАГ: абсолютно правильная этика отождествляется с классом решений, динамически оптимальных. И Архитекторы и Конструкторы действовали в рамках этого закона, подгоняя параметры существования домена под необходимые для нормального развития условия жизни всего Универсума.
Если
– Такие случаи уже бывали? – спросил Диего, ничуть не встревоженный нарисованными перспективами.
– Много раз, – ответил Ньюмен. – Именно поэтому Универсум потерял некоторую вероятностную свободу мотиваций при определении концепций выигрыша в каждом конкретном случае, то есть в каждой конкретной своей клетке-вселенной. О человеке в этой ситуации мы бы сказали, что у него температура.
– Воспалительный процесс, – подсказал Диего.
Инк заставы посмотрел на него, но продолжать не стал.
– У вас ко мне лично нет вопросов?
– Расскажите о своей вселенной. – Диего сделал вид, что не заметил взгляда. – Я человек простой, масштабы, уровни, цели Универсума меня не волнуют, однако оценить условия жизни в домене я, наверное, смогу.
– Нет ничего проще, – подыгрывая ему, ответил Ньюмен. – Пространство нашей метавселенной имеет дробную размерность – три и четырнадцать сотых [64] , из-за чего фигурами равновесия являются фракталы [65] . Звезд и планет, подобных Солнцу и Земле, нет, хотя атомы и молекулы существуют. Но это не знакомые вам протоны, нейтроны, электроны и другие частицы, а возбужденные состояния местного вакуума, представляющие для нашей вселенной элементарные «кирпичики» мироздания. Зато устойчивых изотопов – конфигураций местных «протонов» и «нейтронов» – существенно больше, чем в вашем мире. Время здесь тоже имеет дробную размерность, что наглядно человеку Земли представить невозможно. Процесс эволюции напоминает в нашем мире синтез и распад одновременно, расщепление и слияние струек воды с «разным временем». Фигура симметрии из-за этих эффектов – нечто вроде трезубца с шипами разной длины.
64
Число p («пи»).
65
Фрактал – непрерывная нерегулярная последовательность, прин– ципиально не поддающаяся интегрированию.
– Очень любопытно, – оживился Диего. – Возле нагуалей в нашем мире появились здакие трехголовые «змеи горынычи», уж не аппараты ли Сеятелей?
– Возможно, – улыбнулся Ньюмен. – Хотя я лично ничего об этом не знаю. Хотите увидеть, как выглядит наш космос?
Ответом было общее молчаливое согласие.
Интерьер земного бара исчез, компания ненадолго оказалась в темноте, а потом со всех сторон проступила удивительная картина: тысячи, миллионы пушистых ажурных шаров сверкали вокруг, как необычные новогодние елки, украшенные гирляндами огней!
Форма «елок» не везде была идеально круглой, но их ветви образовывали нечто вроде перекати-поля, сгустка травы или мха, кончики которого и светились разноцветными огнями, создавая впечатление «включенного освещения».
Некоторые из «елок» были очень большими и невероятно сложными, хотя можно было заметить, что их веточки
Космос здешней вселенной не был темным, потому что его вакуум не был континуумом с наинизшим уровнем энергии, – он искрил, флуктуировал, постоянно рождал новые «кусты звездопланет», многие из которых тут же гасли. Вселенная мерцала, вспыхивала, бликовала, пускала зайчики в глаза, пенилась, взрывалась и гасла, и любоваться этим многокрасочным неистощимым фейерверком можно было вечно…
– Да-а! – с шумом выдохнул Диего Вирт через несколько минут. – Жить здесь весело!
Картина космоса Сеятелей исчезла. Люди снова оказались сидящими в креслах за столом в окружении вполне земных вещей. Правда, к ним теперь прибавился Ян Тот. Поприветствовал всех бокалом с ярко-оранжевой жидкостью.
– Не скучаете?
– Здесь не заскучаешь, – ответил Диего, поднимая свой бокал с шампанским.
Грехов смотрел на Тота вопросительно, и Ян ответил на его невысказанный вопрос:
– Ваш приятель сюда не возвращался. – Тот имел в виду серого призрака, с которым Грехов отправлялся в путь «верхом» на Конструкторе. – Он поставил себе задачу: найти родную метавселенную, где они родились, откуда их предки – тартариане были катапультированы и внедрены в нашу.
– А если до сих пор он не вернулся, – закончил Диего, – то не нашел. В таком случае придется распрощаться с идеей встречи с ним, а заодно и с надеждой на помощь.
– Не совсем так, – возразил Ньюмен. – Я устрою вам встречу с одним из моих создателей, а вам придется доказать ему важность ваших целей.
– Спасибо, этого достаточно, – кивнул Грехов. – Сколько вам потребуется… – Он не договорил.
Ставру вдруг показалось, что черная лапа сжала ему голову, тут же отпустила, но, исчезая, попутно искривила пространство вокруг, создала волну леденящего ветра.
Инк заставы исчез. Какая-то сила продолжала колебать пространство, размывать знакомые контуры объектов, затуманивать сознание.
– Что, черт возьми, здесь про… – начал Диего, вскакивая.
Ставр, прислушиваясь к своим ощущениям, понял первым:
– Может, я и ошибаюсь, но это – погоня!
– Ты прав, эрм, – медленно проговорил Грехов, становясь полупрозрачным. – Нас настигла погоня второго рода… а я надеялся, что мы ушли тихо. – Он посмотрел на Диего. – Тебе это ни о чем не говорит?
Диего Вирт сжал руки в кулаки и сунул в карманы.
– Странно все это… если не сказать больше. Неужели они добрались до моего первого Я?
– Увы, так оно скорее всего и есть. Хотя не понимаю, как Я-первый допустил это.
– А может быть, за нами следили?
– И это возможно. Факт остается фактом: нас достали.
– Будем уходить на цыпочках?
– Как раз наоборот, устроим шум. Пусть Игрок убедится, что мы все вместе и продолжаем путь.
Рядом возникла живая глыба Мориона.
«Враг вползать… решение успеть… делать отпор?»
«Что значит – погоня «второго рода»?» – спросил Ставр.
«Пси, – ответил Грехов. – Эмиссар ФАГа, отвечающий за весь наш домен, пустил по следу «пси-собак». Но поле Сил этой вселенной ему не подчиняется… как и нам, впрочем. Зато у нас есть шанс его остановить».