Хроники Сергея Краевского
Шрифт:
– Клещару можете не бояться. Я знаю все его грязные делишки... Фейруз?.. Нет, он не посмеет... Хотя... Вы, наверно, правы. Лучше, если они будут где-то рядом. Меньше та-мильцев я верю только святым отцам.
– Чем же Вам так не угодили служители Создателя? Мне казалось, что Вы с ними в дружбе.
– Я??! Терпеть не могу этих жуликов! Плодятся, как крысы... И каждый норовит урвать кусок пожирней. Была б моя воля - сделал бы, как Фергюст. Рыжий эту погань на дух не переносит и давно вымел из Торинии. Ну, а Создатель...
– тут Кен перешел
Генсли, довольный своей шуткой, громко расхохотался. Затем дружески хлопнул уже не казавшегося страшным чародея по плечу и продолжил:
– Советник, нас уже заждались.
– Генсли, мы хотели позвать Федрика и...
– Ах, да, слуги, - недовольно наморщил лоб тысячник...
– Зря Вы не даете ребятам немного пошалить.
Стало заметно, что он успел хлебнуть лишнего. Но это не помешало ему ловко поймать Тамиле за талию:
– Клещару!.. Приведи ко мне Клещару.
Пришедшему на зов Фейрузу велел:
– Пока мы будем мыться, наши люди должны быть здесь.
– Но...
– Ты слышишь, что я сказал?! Приведи немедля!
По раскрасневшимся и недовольным лицам слуг было несложно догадаться, что их прервали в самый неподходящий момент.
– Ну, что я Вам говорил, - кивнув в их сторону, буркнул Кен.
– И не совестно Вам, Советник?
Безнадежно махнув рукой, он направился к приоткрывшейся двери. Краевский последовал за ним. Как только переступил порог, две пары женских рук стали его раздевать.
Теперь на нимфах остались лишь лоскутки набедренных повязок да мини-паранджи. Сергей почувствовал, как кровь приливает к лицу. Но, увидев уже обнаженного Кена, шествующего со счастливо-глуповатой улыбкой к огромной парующей бадье с горячей водой, немного успокоился.
Сама купальня, против ожиданий, была не слишком велика. Кроме высоких деревянных корыт, стоявших возле круглого бассейна, здесь поместились три накрытые мехом тахты да еще мраморный столик с множеством разноцветных кувшинчиков и пузырьков.
Вода вначале показалась невыносимо горячей, пахла ароматными травами, отдавала горечью полыни. Зажмурив глаза, Сергей погрузился с головой. По телу разлилось блаженство. Вынырнув, он почувствовал, что его волосами играют девичьи пальчики. Заринас, вылив в черпак маленький пузырек, стала понемногу лить воду на голову. Снадобье с запахом лаванды, зашипев, вспенилось, словно шампунь. Сергей вновь закрыл глаза, а пальчики продолжали свой быстрый танец. Открыв глаза, он увидел перед собой другую девушку, до этого стоявшую за спиной. Ореолы сосков ее небольшой груди налились, покраснели, а из полуоткрытых губ торчал кончик розового язычка. От усердия она мило посапывала.
"Для нее это всего лишь игра, которую затеяли взрослые", - внезапно подумал Сергей.
Ему вдруг стало невыносимо стыдно. Хорошо, что благодаря горячей водице сильней покраснеть невозможно.
Но тут взбунтовалась плоть.
"Дурак!
–
– Не смей себе отказывать. Ты же ее хочешь! Бери пример с Генсли".
"Не будь подонком!
– возразила совесть.
– Ведь она - почти ребенок".
"Да какой там ребенок!
– возмутилась плоть.
– У нее были мужчины и до тебя! А сколько их будет потом... Завтра. Послезавтра, каждый день. Это ее работа. Тем более, что дурного ты ничего не сделаешь. А если еще отвалишь с десяток империалов, о тебе будут с благодарностью вспоминать по гроб жизни".
"Не смей, подлец!
– чувствуя, что ее побивают неопровержимыми аргументами, взвизгнула совесть.
– Деньги заберет Фейруз, а ты до конца дней будешь стыдиться своего поступка. А если б это была твоя дочь?"
"Не слушай дуру!
– настаивала плоть.
– Сейчас она назовет Заринас твоей сестрой, а еще лучше матерью в молодости. Так можно дойти и до маразма. Если прикинуть, скольких ты за последнее время отправил в мир теней, то это детская забава. Когда еще подвернется такой случай? А Фейрузу пригрозишь. Забрать деньги он не посмеет".
В этот миг спорщиков прервала третья сила - чувство опасности.
Подняв тучу брызг, Сергей пружиной вылетел из воды.
С треском вывалилась дверь, и в купальню кубарем вкатился Федрик. За ним в образовавшийся проем один за другим, как из рога изобилия, посыпались вооруженные люди. Девушки с визгом бросились врассыпную, прижались к стенам. Запела сталь, рубя под корень тростинку, о которой недавно спорили совесть с плотью. Свидетелей в живых не оставят.
Сергей призвал шпагу.
И закружилось, и понеслось - смертельное танго неподвластного времени демона. Шаг вперед - выпад. Шаг назад, поворот - удар наотмашь. Вновь шаг назад, чуть в сторону - и вновь выпад. Изумленные лица, смертельный страх и тоска в глазах противника. Их стоны, хрипы, кровь. Восторженные аплодисменты Трехглавого, не замедлившего явиться на сей жуткий пир.
Бросок к уже поднявшемуся на ноги, но не успевающему отбиваться от двух головорезов Федрику. Затем, перелетая через умирающих врагов, - на помощь напоминающему затравленного охотниками медведя Генсли - голого, брызжущего с густой шерсти водой, со звериным оскалом и черпаком в руке.
Выпад, нырок, поворот. Вновь выпад... Топот ног за спиной.
Оставшиеся в живых уже ломятся в дверной проем, спасая свои жизни от гнева берсеркера-колдуна.
Тяжесть отката. Фейерверк разноцветных искр.
– Ну, маг! Ты даешь! В жизни подобного не видывал, - сквозь молочную пелену слабости пробивается голос Кена.
Руки и ноги противно дрожат, в голове карусель, а в ушах шипящий свист. Но сознание, удерживаемое волей, не уходит. Постепенно контуры окружающего мира становятся четче. Сергей медленно, обходя убитых, бредет к своей одежде. Все еще непослушными пальцами застегивает камзол. Вспоминает, что сапоги остались в соседней комнате, возле скульптуры чудища.