Хроники Смертельной Битвы-3: Уничтожение

Ла Имие

– Я ждал тебя, Рейден. Тебя и твоих людей, - наконец нарушил тишину Шао Кан, глядя на брата.

– Это ты вытащил его из Не-Мира?
– бесцеремонно ответил Рейден, тыча пальцем в Шиннока.

– А тебе никто не говорил, что показывать пальцем неприлично?
– не остался в долгу Император.
– Нет, к сожалению, это заслуга Нуб Сейбота, да и Скорпион ему из чувства солидарности подсобил немножко.

– Ты самым подлым образом напал на подвластный мне Земной Мир, - пафосно ответил Рейден.
–

Более низкий поступок с твоей стороны мне сложно было себе представить, однако...

– Не подвластный, а находящийся в твоей протекции, - невозмутимо парировал упрек Император. Шиннок продолжал стоять, словно каменное изваяние, с бесстрастным выражением лица глядя во тьму своими изумрудно-зелеными глазами. Тут Рейден решил привязаться уже к нему.

– Может быть, это была твоя инициатива, о мой дорогой отец? Ты развязал эту новую войну с моим миром, тебе было мало той, прежней, в результате которой ты оказался в...

– Оставь эту тему, Рейден, - спокойно ответил Шиннок.
– Ты сам во всем виноват, тебе следовало вести себя совершенно иначе, а не выступать в свое время против меня, сам подумай.

– Рейден, подло и низко повел себя ты, - Шао Кан тоже пытался сохранять спокойствие, хотя это давалось ему очень нелегко.
– Что это ты так смутился, правда глаза колет?

– Молчи уж лучше, папочкин подпевала, - парировал склочный божок.
– Сидишь на своем внешнемирском троне, лопаешься от самодовольства и еще ко мне постоянно лезешь!

– Первым полез ты!

Лю Канг, внимательно наблюдая за ссорой, одновременно снова искал глазами Шэнг Цунга. Его по-прежнему нигде не было. Интересно, куда все-таки подевался наивернейший слуга Императора? Лю предположил, что, скорее всего, его угораздило снова навлечь на себя гнев Шао Кана, и черный маг опять кукует в темнице либо на каторге. Как он вообще соглашается служить этому выродку с зелеными глазами и почему до сих пор от него не сбежал? Хотя родину не выбирают, к тому же у всех свои понятия о нормальной жизни и допустимом обращении с собой любимым...

– Ты думаешь, я бы к тебе полез, если бы ты не подставил нас первым и не лизал задницу Джиалу?
– продолжил возмущаться Император.
– Это твоя вина! Твоя! Подумал бы лучше о том, что нашему отцу пришлось пережить из-за тебя!

– А кто нашу мать убил?

– А чего ты вообще в разборки наших родителей лезешь? Во-первых, она сама виновата, во-вторых, это их личное дело, и тебе нечего совать в их ссоры свой длинный нос, чем бы они не кончались!

– Да уж, ты всегда больше любил отца, чем мать! Даже не пожелал за нее заступиться!

– Да? А что же ты сам тогда за нее не заступился, если она тебя так любила, а ты ее, как меня уверяешь, тоже? Страшно стало?

– А тебе вообще было на нее наплевать!

– Мне не наплевать, просто я, в отличие от тебя, в чужую ругань нос не сую!

"Оригинальная логика у внешнемирцев, - подумала Соня, - получается, даже если твои родственники

друг друга убивают, никто в ссору не полезет, все решат, что это их глубоко личное дело".

Шиннок, который все это время бесстрастно стоял рядом с Императором, неожиданно шагнул к старшему сыну и положил ему руку на плечо - от взглядов Избранных не укрылось то, что ногти у падшего бога были накрашены сверкающим черным лаком. Имперцы в основной своей массе вообще любили нэйл-арт, а уж черный цвет с блестками, рисунками или без них был у врагов Земли в особом почете.

В лунном свете тускло блеснули драгоценные камни в перстнях на исхудавших пальцах Киу Кана. Император мгновенно замолчал, глядя на отца через плечо.

– Перестаньте, - глухо сказал Шиннок, пристально глядя на Рейдена.
– Все эти годы я не оставлял надежды на примирение.

Император, который уже вроде бы привык к постоянным сменам настроения у своего отца, был не на шутку ошарашен, но решил промолчать.

– Я надеялся, что разум и любовь восторжествуют и что мы вновь станем одной семьей, - продолжал Шиннок.
– Нэн, я очень хотел бы снова видеть тебя вместе с нами. Менее чем через час слияние завершится!

– Ты должен остановить это - и, возможно, тогда ты заслужишь снисхождение со стороны Старших Богов, когда они осудят вас за содеянное!
– торжественно провозгласил Рейден.

– Заткнись!
– проорал Киу Кан; лицо Повелителя Ветров исказилось так, словно он в этот момент испытывал совершенно нестерпимую боль.
– Я не желаю ничего слышать о Старших Богах!

– Ты думаешь, ваши действия останутся безнаказанными?
– продолжил издеваться Рейден.

– Нэн, я готов простить тебя и дать тебе последний шанс, - отец вновь обратился к нему по имени, которое дал при рождении.
– Присоединись к нам, и мы будем править Темной Империей вместе.

По лицу Шао Кана было видно, что он меньше всего хотел бы видеть "любимого младшего братика" рядом с собой, но в душе все же понимал, что шансы на то, что Рейден примет предложение отца, близки к абсолютному нулю.

– Да я скорее... я скорее свинью поцелую!
– Рейден изобразил на лице нечто среднее между отвращением и возмущением.

Шао Кан захохотал.

– Тебе привести свинью? Видимо, это твой последний шанс наладить личную жизнь! Тьен любил уточек, а ты, судя по всему, после смерти Силины переключился на свинок.

– От тебя, братец, я и не ожидал другого ответа! Надо было отправить тебя в свое время в Не-Мир вместе с нашим папочкой!

– У тебя был такой шанс! Не использовал его - сам виноват!
– Шао Кан, который все это время и без того с трудом сдерживал гнев, окончательно пришел в ярость. Он медленно сжал руку в кулак и, размахнувшись со всей силы, засветил младшему братцу между глаз. Тот, свалившись с обрушенного остова стены, шмякнулся об землю и отключился. Шиннок принялся что-то возмущенно говорить старшему сыну, но Император лишь расстроенно махнул рукой.