Хронос. Ледяной поход
Шрифт:
Полак остановил мыслительный процесс и просидел так пять минут.
Решение принято.
Операцию одобрить. Наверняка в России Воронцов будет под плотным колпаком русских. Главное, чтоб уехал в Нью-Йорк.
«Там уже наша территория», — улыбнулся про себя директор.
Джеймс активировал метальный режим передачи встроенного персонального компа.
: Том, срочно ко мне, — отправил он мыслепакет Макгуайру.
55. Программер Тоха
(Формально —
Фактически — Добровольческая армия)
16 (29) марта 1918 г.
ст. Ново-Дмитриевская
— Смотри, вон две хаты, — показал Роман в темноту, когда они спешились в небольшой рощице.
Тоха с трудом различает очертания, но что-то такое есть. Ночь звёздная и безлунная.
— Между ними, саженей на двадцать ближе к нам, пост, — продолжил князь. — Пулемёт и трое часовых. Вот как раз между этими хатами и постом Прилуцкий создаст портал. Времени около часа. До смены ещё полтора часа. Расклад не очень хорош, но, думаю, справимся. Мы снимаем часовых, ты остаёшься у пулемёта. Мы за языком.
Роман сделал паузу и грустно улыбнулся:
— Ну что, Антон, пора прощаться. Рад был повстречать такого человека, как ты.
Тоха пожал протянутую руку. Поручик крепко прижал программера к себе и прошептал на ухо:
— Прощай, дружище.
— Прощай.
У попаданца в горле встал ком.
Рома разжал объятия и обратился к разведчикам:
— Вперёд, господа! Котов, Заварзин, — кивнул он на двух сотников, — охраняете лошадей и прикрываете нас.
Весь разведдозор — шесть офицеров и двое нижних чинов.
Пошли вдоль балки. Земля подмёрзла и ступать, не вызывая шума, очень трудно. У казаков и Романа получается. У Тохи с этим полный туган. Нет-нет, а хрустнет под ногами смёрзшийся грязный снег или чёрная земля.
Вот уже слышен тихий разговор часовых. Глядишь, за беседой и не услышат неуклюжих шагов программера. Идущий впереди хорунжий сделал Тохе знак, чтоб тот присел. Программер, придержав шашку, послушно опустился на корточки и осмотрелся. Пост, мешки с песком, едва видимый контур толстого ствола «максима». Чуть дальше можно различить очертания хат.
С поста кто-то тихо свистнул. Тоха побежал на свист. Трупы уже убрали.
— Располагайся, Антон, — прошептал Роман. — Мы будем уходить правой окраиной. У тебя сорок минут. Удачи.
Разведгруппа растворилась в темноте.
— И вам удачи, ребята, — прошептал попаданец.
Тоха стащил пять мешков с песком и положил их на землю шагах в пяти от поста. Взялся за «максим».
— Тяжёл, сука, — прошипел программер, стаскивая пулемёт на землю.
Подхватив коробку с лентой, выволок его с поста и, изрядно повозившись, пристроил агрегат на мешки, направив ствол в сторону хат. Наверняка там большевики. Матерчатая лента уже заправлена.
Вытащил из кармана шинели выкидной нож и, вспоров один мешок, вытряхнул из него песок. Расстелил мешковину на подмёрзшей земле. Есть на что лечь.
«Ну что, граф, — подумал программер, — ждём-с. Только б портал этот грёбанный разглядеть».
Тоха вздрогнул от двух сухих выстрелов вдалеке и понял, что задремал.
«Неужели наши нарвались?», — мелькнула мысль.
Скрипнули двери ближайших хат. Несколько человек выскочили наружу и столпились около двери. Их силуэты едва заметно выделяются на фоне стен.
— Эй, на посту!
Ясен пень, им никто не ответил. Тоха взялся за тучки пулемёта.
Ещё два сухих выстрела вдалеке.
— Уснули, что ли?
— Ага, — прошептал попаданец, — мёртвым сном, — и нажал на спуск.
Сквозь грохот пулемёта раздались крики боли и вопль:
— Кадеты!
От левой хаты стреляют. Тоха развернул пулемёт и выпустил короткую очередь по вспышкам выстрелов. Выстрелы справа и спереди. Пули впиваются в землю всё ближе. Программер продолжает огрызаться короткими очередями. Позиция очень невыгодная. Сейчас его обойдут и либо кончат, либо — плен.
Рядом что-то шлёпнулось. Граната! Тоха откатился. Взрыв. Острая боль в бедре. Тоха взвыл схватившись за рану.
Пространство вокруг подёрнулось, и в голове раздался знакомый голос:
— Попытка номер два.
Тохе уже не нужно повторять, что это значит.
Он снова стреляет вправо и влево. Рядом шлёпается граната. Программер вскакивает и бросается назад, вниз по склону. Взрыв. В спину вонзаются осколки. Тоха воспаряет над землёй и отчётливо видит внизу своё тело, лежащее на животе с раскинутыми руками. И отчётливо видит человек пятнадцать красных, взявших его в полукольцо.
И снова твёрдый голос:
— Попытка номер три. Последняя.
Тоха снова за пулемётом.
— Ну на хер, — шепчет он, вскакивает, подбегает к посту и переваливается за мешки.
Взрыв.
— Живьём брать гниду кадетскую! — раздаётся чей-то злобный вопль.
— Ага, щаз, — прошипел программер.
Быстро поднялся, выхватив шашку, и выскочил из-за мешков. Тут же чуть не напоролся на штык. Отбил винтовку рукой и с разворота режущим движением, как учил Роман, рубанул солдата по корпусу. Тот, завопив, рухнул. Вряд ли рана смертельная.
Попаданец рванулся к хатам, где что-то едва заметно мерцает в воздухе.
— Живьём брать!
Мерцание чуть ближе.
Тоха отбил удар прикладом и рубанул мужика по руке. Тот, завопил, и закрутился, сжимая раненую руку.
— Стоять!
Мужик в кожанке и комиссарской фуражке навёл на программера маузер. Да него шага три.
Мерцание прямо за «комиссаром». По телу уже давно бегут щекочущие потоки энергии. В пространстве плавают едва заметные «ручейки». Очень знакомые «ручейки». Тоха лишь сейчас обратил на них внимание.