Хронум Книга II
Шрифт:
— Кто главный в хате?
Сзади кто-то сильно закашлялся. Мужчина, ответивший мне в первый раз, поднял на меня круглые глаза, полные недоумения, и начал хохотать.
И что это значит? Что не так?
— Молодой человек, ваши сведения о таких местах явно поверхностны и… недостоверны. Пожалуйста, не говорите глупостей и присаживайтесь к нам за столик.
— Ну, как так-то, а?! — с досадой произнес я.
Мужчина нахмурился, отложил нарды в сторону.
— Я правильно вас понимаю? Вы досадуете, что кулаками
На этих словах сокамерники выжидательно уставились на меня, побросав свои дела. На минуту в камере настала полная тишина, и только звук тикающих часов нарушал ее. Я даже застеснялся. Между лопаток было спокойно. Сменив тон на «деловой», протянул руку почтенному господину.
— Лев Ахматов.
За спиной снова кто-то начал закашливаться.
— И… прошу меня извинить за вышесказанное, — как-то быстро сдался я.
— Сергей Иванович, — крепко пожал мою руку в ответ. — Чай, кофе? Может, чего покрепче душа просит?
Такого приема я не мог ожидать. Ещё раз окинув глазом убранство камеры и ее жителей, заключил для себя, что они мало чем напоминают матерых преступников. У многих были смартфоны, они читали книги серьезных авторов. Со стороны все выглядело чинно и благородно. Да, непохоже было, что здесь сидели преступники. Если бы не подавляющие дар ошейники и серая арестантская одежда, я бы легко спутал это место с больничной палатой.
— Так и будете молчать, голубчик?
— Кофе, если можно, — спохватился я.
Сергей Иванович повелительно махнул рукой молодому парню, залипшему в телефоне:
— Петя, сделай кофе.
Петя тотчас шмыгнул куда-то. Мужчина же оценивающе на меня смотрел. Холеные черты лица, поставленная речь и этот, несколько презрительный взгляд насмешливых глаз, выдавали в нем аристократа. До меня наконец начало доходить, что в этой камере содержатся арестанты «голубой крови».
Отпуск начался, а мне так хотелось веселья… Впрочем, это я еще не отошел от битвы и в голове творился какой-то хаос. Минувшие дни, недели, были насыщены событиями. Ни минуты покоя. Я пёр напролом, наслаждаясь потоками крови своих врагов и, наконец, ударился о непробиваемую стену, имя которой — правосудие.
Я обреченно вздохнул, принимая новую реальность.
— Вы недовольны чем-то?
— Не люблю аристо, — признался я.
— Не все аристократы подонки, как вы думаете. За что попали сюда?
Отпив горький кофе из белой чашки тонкого фарфора и закурив крепкую сигарету, коротко бросил:
— За все.
— Хм, вот как? Давно пора было…
А вот это уже интересно.
— Что это значит?
Сергей Иванович устало потер переносицу, откашлялся и заговорил. Не только мне было интересно послушать его. Сидельцы навострили уши, вмиг побросав свои занятия.
— Пару часов назад сорока принесла весточку на хвосте, что, мол, ждите гостя. Я, конечно же обрадовался. Знаете ли, попадаются
— Золотой? — кто-то сострил на «пальме».
— Не перебивайте, пожалуйста, — Сергей Иванович нисколько не выдал своего недовольства и продолжил. — В общем, говорит, ждите Ахматова. Палача, главного бандита столицы, и непримиримого борца с аристократией. Добавил, чтобы были с ним, то есть с тобой, аккуратней, иначе ненавистная Ахматову голубая кровь окропит вашу камеру.
За спиной снова закашлялись. В третий раз. Я обернулся посмотреть, кто этот «болезный», но кашель мгновенно прекратился.
— Это так, Лев? Ты настолько страшен?
— И да, и нет.
Мужчина кивнул сам себе, принимая мой ответ, позволил себе короткую улыбку.
Откуда-то с дальней шконки донеслось заинтересованное:
— А правду говорят, что ты можешь убивать взглядом?
— Могу. Хочешь попробовать?
В камере повисла гнетущая тишина, и даже «болезный» уже не кашлял.
Я сказал так не от бахвальства и не потому что мне нравилось щекотать нервы аристократов. Начни я отвечать на их вопросы, остановиться будет невозможно. После неудачной попытки вычислить «главного в хате», я решил принять этот эпизод моей новой жизни как неизбежность. Будь здесь Астай, непременно напомнил бы мне о судьбе. Что некая божественная сучка ведет нас за руку, как слепых, и нужно с благодарностью принимать ее дар.
Вскоре, вопреки бодрящему кофе с сигареткой, меня начало клонить в сон. Сонный, я забрался на шконку, а перед глазами все еще стояли картины минувшей битвы.
С момента нападения на усадьбу я так и не сомкнул глаз. Флэшбэк из будущего и подлый лекарь, усыпивший меня во время лечения, не в счет.
Я рвался в бой с самого момента пробуждения. Катя же убеждала меня, что сквад держится достойно, и помощи ему не требуется.
«Лежи, Лёва, и ни о чем не беспокойся», — уговаривала она меня.
Но когда в подвале послышался третий по счету хлопок артефакта защиты, я начал разрывать веревки, удерживающие меня на привязи. Залевская сработала на опережение и прижалась своими чувственными губами к моим, задержав меня на мгновение. В это время Матвей, воспользовавшись заминкой, погрузил меня в сон.
— Подлая женщина… Подлый лекарь… — успел сказать им на краю сознания.
Проспал, казалось, вечность. Хотя на самом деле прошло не больше получаса. За это время на шее не осталось и следа от раны. Подумать только, приложи клоун чуть больше рвения, и моя смерть была бы неотвратимой. Но чудом я остался жив.
После пробуждения, взглядом испепелив «чудо»-лекаря, потянулся за капсулами, что ждали меня на серебряном блюдце. Хмыкнул про себя:
«Заботливый Молох».
Без особого промедления закинул в рот все три таблетки.