Хрупкие дети земли

Шнейдер Анна

Солнце, превращая людей в длинные тени, растягивало их по асфальту. Но какой бы удлиненной не была тень Авы, падающая на квадратные метры фешенебельного торгового квартала, ее с легкостью перекрывала другая, – такая высокая, словно солнце возвело ее в степень бесконечности. На парне, который шел рядом с забавной девушкой, и который постоянно вынужден был останавливаться, чтобы не уйти от нее слишком далеко на своих длинных ногах, была самая обычная, даже заурядная одежда: светло-серые брюки, которые были такими тонкими, что вполне могли быть сшиты из покрашенной дешевым маркером бумаги; на плечах – не по размеру большая клетчатая рубашка, – то ли чужая, то ли такая, какую надевают тогда, когда планируют ходить по бутикам

в самую последнюю, – и то после рыбалки, – очередь. Ноги – в чем-то на плоской подошве: что-то среднее между изношенными балетным танцором чешками и носками, к которым слепой обувщик ради шутки пришил подобие тонкой подошвы.

Примечательнее всего в этом парне было даже не красивое лицо и высокий рост, а…он сам. Фигура, плавная походка, грация – все это было для него так естественно, что не будь этих черт, его красота была бы неполной, усеченной половиной яркого, красного яблока. От него исходило почти физически ощутимое обаяние и такое изумление всем окружающим миром, что он невольно притягивал множество взглядов. Казалось совсем неважным, что именно на нем надето, – он нес на себе одежду почти царственно, это она была для него, и потому даже группа заядлых модниц прекратила щебетать, когда он прошел рядом с ними.

Те несколько минут, которые забавная пара вышагивала по кварталу, привлекли к ним немалое внимание прохожих и зевак. Кто-то даже тыкал в них пальцами и смеялся, сбиваясь в недалекие стайки. Ава смотрела на мир сквозь темно-коричневые стекла очков, и не обращала на шум вокруг никакого внимания. Ее спутнику, напротив, все происходящее казалось удивительным, он то и дело оглядывался по сторонам, щурился от яркого солнца и улыбался людям, почему-то показывающим на него пальцем, и был похож на опьяненного теплыми солнечными лучами путника, – не закрывая ладонью лицо, высокий блондин тянулся всем своим существом к пронизывающим его тело, лучам. На его лице расплылась безмятежная улыбка. Вот солнечный луч коснулся его светлых волос, спустился ниже, к глазам…«надо попробовать его как-нибудь поймать» – подумал андроид: такое теплое, невероятное чудо, – но чья-то рука, сжав на его груди рубашку, втянула блондина в прохладный полумрак.

Остановка.

Уильям не сразу открыл глаза, ожидая, что скоро лучи снова появятся, но этого не происходило, и он вынужден был осваиваться в какой-то новой обстановке. Перед глазами, стоило их вновь открыть, поплыли яркие и зеленые круги. Андроид поморгал, но круги не исчезали.

____________________________________________________________________________

«Реакция органов зрения на чрезмерный источник света. В данном случае, – солнечного. Не беспокойтесь, сохраняйте спокойствие. Через несколько секунд это пройдет…».

_____________________________________________________________________________

Дальнейшее системное сообщение содержало информацию о разноцветных ореолах и феномене дифракции, но Уильям больше не вникал в его содержание, – глаза уже привыкли к затемненному шумному пространству, со всех сторон освещенному искусственным электрическим светом.

– С тобой все в порядке?

Андроид улыбнулся, глядя на маленькую Аву Полгар.

– В твоем голосе явно различается волнение. Почему ты волнуешься?

– А почему ты вот уже несколько минут стоишь с закрытыми глазами?

– Я занят важным, я слушаю эхо. К тому же, правила этикета утверждают, что отвечать вопросом на вопрос – невежливо, но… еще я жду солнце. Я знаю, оно там, над крышами этого центра.

– Это магазин, Уильям. Здесь мы выберем тебе одежду, а на солнце выйдем позже.

– Нам нужно идти?

Послышался вздох.

– Да.

– А нам обязательно идти вот так?

Глаза девушки закатились под верхние

веки, и андроид, сверившись со своей базой данных, решил, что Аве Полгар стало плохо. Он уже наклонился ниже, чтобы успеть подхватить ее, – Уильям знал, что человеческий череп – это довольная хрупкая конструкция, деятельность которой непременно будет нарушена при столкновении с полом, покрытым сверкающей напольной плиткой, – когда глаза Авы приняли обычное положение, и она с немалой нотой удивления произнесла:

– Прости!

Расцепив пальцы, сцепленные на груди андроида, – с того момента, как она затащила его в торговый центр, – и выпустив, наконец, его рубашку из тонких пальцев, Ава смешно махнула локтем поврежденной руки влево, и сказала, что им – «сюда». Уильям нахмурился, с сожалением оглядывая помятую рубашку. Электронный сенсорный отпариватель остался в доме Авы Полгар. Если они еще раз пойдут к этим магазинам со стеклянными дверями, он непременно возьмет его с собой, – нельзя допускать неопрятный внешний вид. Это очень…некомфортно. Передернув плечами, андроид пошел за Авой, которая уже успела заговорить с человеком из магазина. До слуха Уильяма донеслись ее слова о «полном гардеробе» и «побыстрее».

Оглянувшись по сторонам, Уильям вынужден был признать, что ошибся насчет магазинов, и слишком быстро вынес им пренебрежительный вердикт, потому что этот, – со множеством деревянных стеллажей и полок, на которых была аккуратнейшим образом разложена одежда для человеческих мужчин, – ему…понравился. Он хотел уточнить у Авы, правильное ли слово, – для существующего контекста, – он выбрал, но она была занята разговором по черному наушнику, торчащему прямо из ее уха. Уильям задержал взгляд на изящной форме ее ушной раковины, которую он очень хорошо видел потому, что волосы девушки были собраны в высокие темные башни, и медленно переключился к разноцветным стопкам, сложенным из футболок поло. Некоторые из них, – с небольшим зеленым крокодилом, вышитым на груди, – ему весьма понравились, другие он оставил без внимания. Уильям как раз проверял состав рубашек с помощью тактильного анализатора, расположенного на кончиках его пальцев, когда к нему подошла девушка в черно-белой форме, и, радостно улыбаясь, спросила, что ему нравится из ассортимента, представленного в их магазине?

– Я еще не успел исследовать все, но это, – андроид указал на белое поло с вышитой фигуркой крокодила, – выглядит интересно.

– У вас хороший вкус. – Девушка снова улыбнулась, и предложила Уильяму свою помощь. Он задержал свой взгляд на ее лице, ровно до тех пор, пока на нем не выступил румянец, – почти такой же, как на лице Авы Полгар сегодня утром, правда, не такой яркий, – и, кивнул:

– В этом случае я буду вам очень благодарен.

Девушка трижды быстро моргнула, облизала губы и поспешно отошла от андроида на несколько шагов, подняв указательный палец вверх, как иголку. Сняв с вешалки черный костюм-тройку в тонкую белую полоску, она показала его блондину. Светлая бровь нахмурилась, поднялась вверх. Тихо вздохнув, Уильям медленно пошел к стеллажу, —необходимо было объяснить бедняжке элементарные основы этикета, принятого в мире моды, и, вместе с тем, пресечь любое проявление плохого вкуса в его гардеробе. Просто немыслимо, чтобы он стал носить подобные костюмы.

– Хуже может быть только воротник рубашки, выправленный поверх пиджака, – Уильям улыбнулся, а консультант нервно сглотнула.

Так началось «обновление гардероба», которого, впрочем, у андроида никогда прежде не было.

***

– Четыре часа!

– Требовалось все предусмотреть!

– Четыре часа, Уильям!

– Я не могу ходить в чем попало, Ава Полгар! К тому же, ты сама поручила этой очаровательной девушке подобрать для меня одежду.

– В жизни не встречала такого щепетильного андроида! Я сама никогда не трачу столько времени на магазины.