Хрупкость тени

Форд Ша

И это она считала довольно мудрым решением.

Этой ночью в воздухе была странная магия. Килэй прошла один из костров и увидела с удивлением Элену, сидящую рядом с Сайласом, они даже не толкались локтями.

Элена потрясла руками над головой, ее ладони гремели.

– Спроси, что хочешь, - громко сказала она. – Я теперь все знаю!

– Хмм, - глаза Сайласа заблестели. – Я встречу красивую кошечку весной?

Элена разжала ладони, выпали знакомого вида руны. Она сделала вид, что изучает их.

–

Боюсь, что нет.

– Что? – встревожился Сайлас. – Они сказали, почему?

Элена указала.

– Эта говорит, потому что ты – дурак.

Он зашипел на нее.

Через пару шагов она увидела Джейка и Шамуса. Мужчина был уверен, что Джейку плохо, так что укутал его шкурами и усадил у огня. Бедный маг потел, когда Килэй подошла к ним.

– Я уже говорил: я не простужен. Просто перенапрягся, - медленно говорил он, словно уже несколько раз объяснял. – Я не рассчитал расстояние и силу взрыва.

– Ага, простуда замутняет сознание человека, - согласился Шамус. Он вложил в его ладони миску чего-то горячего. – Выпей, ты встанешь на ноги.

Джейк решил, что спорить бесполезно, и сделал, как ему говорили.

Большая часть их ребят сидела рядом с мотами. Они сидели широким кругом у одного из небольших костров, начинали танцевать. Моты по краю круга хлопали и пели, а в середине круга танцевали. Их движения были грациозными, но резкими, а не плавными: они прыгали, двигали ногами и руками в сложных узорах. Убийственная грация их танца придавала ему сходство с боем.

Некоторые мужчины подходили слишком близко, и Надин втягивала их в круг с собой. Те с трудом изображали движения. Моты переставали петь, смеялись над этим, а потом снова пели хором. Их песнь замедлилась, Надин показывала мужчине шаги, и песня ускорялась, когда он учился двигаться.

Пара мужчин присоединилась к другу в круге, а те, кому не хватало смелости, стояли у круга и хлопали в такт.

Килэй любила танцевать. Она словно говорила так на другом языке. Она ощущала, что движения тела могут выразить то, что она не могла высказать, что танец может говорить за приглушенные крики сердца. И она бы присоединилась к ним.

Но ей не хотелось танцевать.

Она смотрела, как моты хлопают вместе, и жар покинул ее кровь. Она устала. Она вряд ли смогла бы уснуть в таком шуме вокруг, так что выбрала самый тихий костер и попыталась успокоить сердце.

Она вытащила черный кристалл из кармана и покрутила. Две головы сияли в свете огня, отражая языки пламени, словно зеркало.

– О, это редкая штучка.

Килэй подняла голову и увидела рядом мужчину средних лет из пустыни. Его глаза изучали камень, как у пирата изучали бы карту, словно он уже придумал, что делать.

– Вы мастер? – догадалась она.

Он кивнул.

– Меня зовут Асантэ. Можно?

Она

отдала ему камень.

Не поднеся его к огню, Асантэ посмотрел на него на фоне ночного неба.

– Это звездный оникс, или камень влюбленных, как его называют люди, - добавил он с хитрым взглядом. – Его секрет раскрывает только ночь. Смотри сама.

Килэй подняла камень высоко над собой. Ночь наполнила его, сделав ярче, как не мог даже огонь. Первая звезда коснулась камня, и он стал почти прозрачным: она легко видела свет звезды сквозь оникс.

– Я видела много светящихся кристаллов, - тихо сказала она, разглядывая камень. – Но я никогда не видела, чтобы камень одалживал свет у звезд.

– Это редкий камень, - согласился Асантэ. – Еще реже встречается один в виде пары. То, что ты держишь в руке, может прокормить человека всю жизнь. Нет, оставь его, - сказал он, когда Килэй протянула камень ему. – Он пришел к тебе, ты найдешь способ использовать его.

– Я не ношу камни, - она пыталась вложить камень в его руку. – Прошу, возьмите для своей семьи.

– У меня нет семьи. Только мое ремесло, - просто сказал он. Он в последний раз посмотрел на камень. – Пообещай только, что, не разлучишь камень. Они были вместе, когда земля еще была молодой, - он крепко сжал ее ладони. – Будет жестоко разлучать их.

Асантэ ушел, больше ничего не сказав. Килэй легла, подложив руку под голову. Она смотрела на ночное небо, пытаясь потерять боль сердца среди звезд.

* * *

Хоб умер, и чары рассеялись. Освободить великанов стало просто.

Каэл выпустил сначала великанов Северного амбара, и они тут же приступили к работе. Некоторые взломали сараи и раздавали косы, другие пошли к другим амбарам, освобождали товарищей, небольшая группа побежала за телегой с водой, некоторые решили запереть Невспаханных в их загоне, на всякий случай.

Бренд бегал всюду, собирал великанов в группы, объяснял им, что делать. Каэл ожидал сопротивление, кто-то должен был усомниться в мятеже. Но никто не спорил с Брендом. Они брали косы и вставали, ожидая приказы.

– Сколько нужно в башню? – сказал Бренд.

Каэл вдруг понял, что все смотрят на него.

– Эм… десятерых хватит, - его голос звучал удивительно громко в тишине, но он не отступил. – Двое нужны для телеги…

– Готово, - сказали два голоса. Великаны уже застегивали упряжь телеги. Они широко улыбались Каэлу.

– Хорошо… остальные помогут увести женщин к дороге. Те, кто не может бежать, сядут в телегу, - он повернулся к Деклану, который не отходил от него. – Нужно, чтобы ты отвел группу на Фермы. Ждите моего сигнала, чтобы отпирать двери. Нужно разобраться с Финксом, а он не сдастся с легкостью.