Хрустальные тайны
Шрифт:
Но не совсем по-портняжному. Тонкие полоски приходилось налеплять на конец металлического прута, так как в руки их не взять — горячие, и уж на весу выкраивать.
При работе полоски моментально остывали. Поэтому возились с ними чуть ли не в самом жерле печи. Нестерпимое пламя опаляло руки и лицо. Зато ножка бокала получилась удивительно нарядной. Она вся была увита гирляндами роз.
Разгадал дядька Михайла и секрет витых кубков. Он показал Борису, как это делается. Надо только набрать баночку потяжелее, раздуть её в виде
А то ещё брал Борис из заводского музея изделия старых бахметьевских мастеров. У русских умельцев своих секретов было предостаточно.
Славилась на весь мир русская хрустальная посуда с медальонами — небольшим гладким овалом, который оставляли на стенке стакана или графина после того, как украсят его рисунком. На медальоне писали имя владельца или рисовали портрет.
Богатые помещики заказывали для себя посуду с медальонами, на которых изображался их дворянский герб. И, кроме как для этого семейства, стеклодув не мог никому другому сделать точно такую посуду.
Борис решил выдуть с медальоном кувшин, украшенный витыми ленточками. И сразу столкнулся с трудностями. Как только он начинал накладывать на стенки кувшина украшения, они залезали на гладкий овал медальона. Никак стеклодуву не удавалось оставить медальон совершенно чистым. Да ещё кувшин при работе без конца приходится вращать на трубке. Попробуй тут нанести точный узор витых ленточек.
Дядька Михайла упростил задачу. Он воспользовался своим любимым приёмом: выкроил ножницами из тонкого стеклянного листа ровный гладкий овал и в горячем виде налепил его сверху на рисунок!
Захотелось однажды Борису повторить знаменитый хрустальный стакан, сделанный когда-то бахметьевским стеклодувом Александром Вершининым. Эта вещица долго для многих оставалась неразгаданной загадкой.
Стакан был совершенно гладкий внутри и снаружи. И долго не могли понять, как же на стенках оказался нарисован рисунок. Изображён на нём ветвистый парк. В парке беседки и фонтаны. По дорожкам гуляют важные няни с детьми. У ног бегает собака.
Пригляделись повнимательнее стеклодувы и обнаружили, что у стакана двойные стенки. Мастер, оказывается, парк и людей не рисовал, а выложил между стенками фигурки людей — из разноцветной бумаги, воду — из блестящей фольги, деревья и траву — из сена и мха. Потом по верхнему краю стенки стакана спаял и кромку позолотил.
— Вот здорово, — удивился Борис. — Такую вещь не сразу разгадаешь, как делать.
— А мы и не будем её делать, — сказал Виртузов. — Хватит повторять других! Раскрывать чужие секреты — это ещё не настоящее мастерство. Настоящий художник тот, кто своё придумывает. И пусть его другие повторяют!
РУССКОЕ ЧУДО В НЬЮ ЙОРКЕ
Дело у Бориса спорилось. Уверенно уже держал он в руках выдувальную трубку. Была она всё с той же заветной
Появились у Бориса свои любимые приёмы выдувания. Понравилось ему, например, украшать хрустальные изделия цветными пятнышками: то будто бы яблоки красные разбросает по стеклу, то вроде ленточки на стенках хрусталя оставит. Вещицы от этого становились радужными и нарядными.
За что бы ни брались Борис и его дядька, всё выходило у них красиво. Слава об их работах разнеслась далеко за пределами завода. К ним приезжали художники и скульпторы заказывать по своим рисункам хрустальные вещи.
Борис к славе относился спокойно. Считал, что уже многому научился у своего учителя, но старого мастера ещё не превзошёл.
Далеко в Америке, в Нью-Йорке, в это время должна была открыться международная выставка. Во всех странах люди начали готовиться к ней.
В Советском Союзе тоже готовились к выставке, думали, какими делами своего народа можно похвалиться. Решили послать на выставку самые лучшие советские станки, тракторы, паровозы. Предлагали повезти в Нью-Йорк самые ароматные яблоки и виноград, самые тяжёлые колосья хлеба и самый белый хлопок.
А один художник предложил ещё изготовить для выставки необыкновенный хрустальный фонтан — в два с лишним раза выше человеческого роста.
Поначалу никто из мастеров не брался выполнить такую работу. Посмотрят рисунок и разведут руками: красиво, мол, но невыполнимо — слишком крупная вещь.
Но художник не унимался. Не верил он, что не найдутся в нашей стране такие умельцы.
Показал художник свой рисунок знаменитому учёному, профессору стекольных дел — тому, который всё про стекло знал: что делали когда-либо из стекла и что ещё можно сделать.
Профессор покачал головой и сказал:
— Теоретически можно выполнить, а практически — наверно, нет.
Решили ещё посоветоваться с инженером. Был в Ленинграде такой специалист, который хорошо разбирался в том, как варить хрусталь, как его отжигать, как печи разжигать.
Инженер тоже засомневался:
— Трудно будет фонтан выдувать. Очень трудно! Уж не знаю, кого и просить выполнить этот заказ.
Поехали они на завод в Пестровку поговорить с Виртузовым и его племянником Борисом. Показали рисунок и чертежи.
— Возьмётесь сделать? — спрашивают.
Стеклодувы развернули рулон бумаги, долго водили по рисунку своими заскорузлыми опалёнными пальцами, измеряли что-то линейками и щипчиками и ответили уклончиво:
— Попробовать надо. Как-никак от всего народа своё уменье показывать придётся...
Когда гости ушли, дядька Михайла сказал племяннику:
— Ну, Бориска, теперь держись. Такие вещи ещё никто не делал, не у кого будет подсмотреть, некого повторить. Покажи-ка, на чтс ты сам способен! Я тоже такой фонтан никогда ещё не выдувал.