Художник
Шрифт:
Иржи подошел к служебному входу в ресторан и толкнул двери внутрь. Пройдя несколько шагов по светлому коридору, он миновал кухню, где сновали повара, подмастерья и официанты, выкрикивавшие заказы и уносившие их на этажи и террасу, где их с нетерпением ожидали голодные и не очень гости. Заглянув в перпендикулярный коридор, он, наконец, увидел то, что искал. В небольшом зальчике на диванах и за столиками с зеркалами и гримом сидели ожидающие выступлений артисты. Солидный конферансье с блокнотом громко зачитывал очередность выходов. Девушки кордебалета
Иржи замер в дверях, ожидая, когда на него, наконец, обратят внимание. И первой его, как ни странно, увидела сидящая к нему спиной певица с огромным пером в прическе.
– Какой хорошенький мальчуган!
– Она обернулась и с улыбкой посмотрела на него.
– Тебе чего?
– Я хочу выступить с песней.
– Иржи затрепетал ресничками и заправил за ухо черную прядку, словно случайно упавшую ему на лицо. Такие трюки он освоил еще в далеком детстве, но и во взрослом состоянии они действовали безотказно.
– Какой пусечка!
– Дама встала со стула, оказавшись на голову выше парня.
– Марик, пусть мальчуган споет!
– А ты хоть в ноты попадаешь?
– Недоверчиво поинтересовался конферансье Марик.
– Ну-ка, напой что-нибудь!
Иржи кашлянул, прочищая связки. Его оранжевый огонь успокоительно толкнулся в голову, словно игривый котенок в руку хозяина.
– Могу я попросить гитару?
Один из музыкантов встал с дивана и протянул красивому мальчику свою гитару. Иржи присел на стул и запел:
– Две гитары, зазвенев, жалобно заныли...
Эх раз, да еще раз, еще много, много раз...
В конце все веселились от души, хлопая молодому дарованию.
– Хорошо, я выпущу тебя, но только на одну песню.
– Согласился Марик, чиркая в блокноте.
– Сам понимаешь, расписание составляется не сейчас, а заработать хотят все. Хочешь, включу тебя на следующую неделю?
– Не знаю, - улыбнулся Иржи, - может быть, меня в этом городе уже не будет. А подарок девушке хочется сделать прямо сейчас...
– Ты такой юный!
– Поразилась актриса с пером.
– У тебя уже есть девушка?
– Нет, мадам, я еще слишком мал, - скромно покраснел Иржи, - но мои друзья поссорились, и я хочу попытаться вновь соединить любящие сердца. А деньги мне не нужны.
– И про что наш юный артист будет петь?
– Конечно, про любовь!
– Пойдем, объявлю.
При выходе Иржи поклонился артистам, приложив к сердцу руку.
Когда в коридоре затихли шаги, дирижер, покрутив изящными пальцами палочку, сказал:
– Я чувствую, в этом чудесном ребенке течет эльфийская кровь! Я бы с удовольствием позанимался с ним.
– Милашка!
– подтвердила певица.
– Вежливый какой! Несомненно, он достоин лучшей доли...
– А давайте пригласим его к себе!
–
– Ногами дрыгает, что ли? И какие только глупости не придут в ваши бестолковые головки!
– Одно слово - дриадки!
Девушки захихикали, а заслуженные артисты, соглашаясь друг с другом, степенно кивали головами.
Тем временем, конферансье вышел на сцену, объявляя новый номер:
– Господа и дамы! Только сегодня в нашем ресторане юное дарование споет для вас песню о любви! Итак, встречайте - Иржи и его гитара!
Иржи сел на табурет, пристраивая инструмент на колени и, перебирая струны, мягким голосом сказал:
– Мои уважаемые слушатели... эта песня посвящается всем тем, кто из-за недопонимания расстался со своей второй половинкой... время идет, но не лечит душевные раны... Иногда, просыпаясь ночью с сильно бьющимся сердцем и слезами на подушке, хочется заглянуть в глаза навеки потерянной любви... и спросить: а что было не так, родная?
Ты ушла...Отчего, я не знаю...
И не знаю, тебя где искать.
Почему же, скажи мне, родная,
Продолжаю я ждать и мечтать.
Пр.
Ах, эти черные очи,
Манят меня за собой
Кажется, дни сразу стали короче,
Тает твой образ живой.
Ты однажды войдешь в эти двери
И тихонечко скажешь: Привет!
Разве я не достоин доверья?
Соберу для тебя я букет
Из небесных созвездий летучих.
Ветром их подвяжу не спеша.
Пусть рассеются мрачные тучи,
Ведь так долго болела душа...
Пр.
Ах, эти черные очи
Манят меня за собой...
Кажется, дни сразу стали короче,
Тает твой образ живой.
Ты ушла, вмиг поверив обману,
Что с другой я тебе изменил
Нанеся сердцу милому рану,
Позабыла, что я говорил:
В целом свете тебя нет красивей