Художник

Бердичева Екатерина Павловна

– Тихо, успокойся. На вот, выпей еще.
– Младший братец Альеэро налил в бокал Ваареда вино.
– И давай попробуем спокойно разобраться.

Хоть все члены клана Подгорных змей считали младшенького светским шалопаем "со странностями", но, когда надо было что-либо проанализировать или продумать наперед, приходили к нему за советом. Даже их двоюродный дядюшка, суровый и задумчивый маг, построивший себе отдельную башню для темномагических опытов, внимательно относился к его мыслям и словам.

–

Так вот, мой хороший. Ромаалы, все, без исключения, рассеянные по нашему миру - огромная семья. И каждый там знает о каждом. Поверь мне, все те, у кого ты про девушку спрашивал, наверняка знали, о ком ты говоришь. И более того, знали, где она находится. Но тебе не сказали. Теперь вопрос: ты ее мог чем-то обидеть?

– Нет, Альеэро, я очень внимательно относился к ней. Знаешь, как мы познакомились? Я спас ее из-под ног паникующей толпы в день Солнцеворота в нашем городе.

– Странно. Обычно они - честнейшие и благодарные люди. Сколько ей лет?

– Она почти ребенок. Лет пятнадцать.

– Да, по сравнению с нами - совсем малышка. Но людской век короток. Ромаалы - народ кочевой, магов сильных - один, два и обчелся. Поэтому женятся и выходят замуж рано. Как правило, имеют много детей. Артистичны, талантливы, свободолюбивы. Может, ее выдали замуж и откочевали?

– Нет. У отца с матерью она одна. И, как мне кажется, они были только рады, что я оказываю их дочери знаки внимания. Поскольку праздник прошел, а они все не уезжали.

– Хорошо.
– Альеэро прикрыл свои раскрашенные глаза и подпер рукой подбородок.
– Вспоминай тот день, когда их уже не было в городе, но ты об этом не знал. Ты пришел туда, где они стояли... и что? Уехали все или кто-то остался?

– Уехали все, кроме трех семей и одной вдовушки. Когда я приходил к девушке, она вечно строила мне глазки. А тут набросилась с поцелуями, словно бешеная! На всю площадь кричала, что теперь я ее "коэно". Я пытался узнать, где семья Ганика, но остальные ромаалы даже не соизволили со мной заговорить. Прицепили повозки и уехали. А я - остался.

– А скажи-ка мне, дорогой коэно, ты и в самом деле провел с ней ночь?

– С кем?

– Выпей еще и не тупи! С вдовушкой, конечно!

– Ты сошел с ума, рыжий!
– Блондин пьяно оперся о стол локтями.
– Я готовился к экзаменам, а потом спал в собственной постели. Один.

Альеэро допил бокал и налил еще. Братья, затаив дыхание, слушали разговор, но вторую, не начатую, бутылку Эрнаандо втихомолку поставил рядом с ножкой своего стула.

– "Коэно", братец, на их языке значит "любовник" или "тот, кто приходит на ночь". Ромаалы патологически не выносят лжи. Так скажи мне, мой девственный родственник, почему вдова к тебе так обратилась, а?

– Да не знаю я! Не знаю!
– по щекам Ваареда потекли пьяные слезы.

Луисо

сочувственно поцокал языком, вытащил из кармана собственный носовой платок и вытер тому слезы.

– Выходит, - продолжал выкладывать причинно-следственную связь Альеэро, - у нее ночевал кто-то очень похожий на тебя. Как ты думаешь, сладенький, кто бы это мог быть? Кому ты похвастался своими любовными подвигами?

Вааред, наконец, включил мозги, перестал рыдать и даже надкусил отставленное ранее яблоко.

– Меня с ней видел Коорад. Он рассказал отцу. Тот...

– Посоветовал посетить заведение "Пастушки Греты". Не так ли?

– Ну да. Сказал, что если вместо крови в голову стучится... понятно что, надо периодически сбрасывать напряжение либо тяжелой работой, либо ходить к "овечкам".

– Но ты уже влюбился и с негодованием отверг дельное предложение отца. Точно?

– Ну да, где-то так.
– Снова повесил нос Вааред.

– Теперь картина наконец-то стала прозрачной.
– Альеэро посмотрел на фонарик сквозь бокал с вином и вздохнул.

– Ну!
– На него с нетерпеньем взирали три пары глаз.
– Не тяни варана за хвост!

Младшенький, не торопясь, смахнул со щеки ресничку, тряхнул головой, чтобы сережки в ушах заиграли разноцветными лучиками, промокнул салфеткой подкрашенный рот и изрек заплетающимся языком, но при этом взирая на родственника совершенно трезвым и несколько жалостливым взглядом.

– Скажи, рыбонька моя золотая, тебе дороги твои родственники? Твоя семья? Что ты собирался делать дальше с этой ромаалкой: притащить ее к себе во дворец или уйти к ней в кибитку?

– Я не думал об этом.
– Сознался Вааред.
– Я просто любовался ей, словно розой, салатовым рассветом над горами...

– Короче, пудрил девушке мозги с последующим желанием затащить ее в постель. Так?

– Не знаю, может быть.

– Так вот, мой птенчик, с ромаалами такие номера не проходят. Они своих дочерей сначала девушками выдают замуж, а только потом она с мужем ложится на брачную постель. Если все произойдет наоборот, девушка замуж больше не выйдет. Ясно? Или ты хотел дипломатического скандала? Отец тебе это рассказывал? А ты, как самый умный, продолжал свои тайные походы?

– Знаю, что дурак. Но не видеть каждый день ее черные волосы и огромные черные глаза я не мог... А как она пахнет! Я дышать ей мог вечность!

– Короче, твои родственники сделали все, что могли. Коорад ведь на тебя похож? Он и сходил на ночку к вдовушке. После чего она пошла к отцу девушки и объявила, что ты - ее любовник. И так как у них с этим строго, семья твоей подруги сразу уехала.

Альеэро взрезал твердую кожуру сладкого фрукта. Сняв верхушку, он взял маленькую ложечку и начал выковыривать мякоть.