Хватайся за соломинку. Жар бабьего лета

Серова Марина Сергеевна

Я хорошо знала, почему ее доктор не отпустил, но не докладывать же об этом Истоминой. Для меня столь незначительная сумма – не деньги. Не стоит вынуждать подругу чувствовать себя в долгу.

– Ладно, преступница, – невольно рассмеялась я, – лучше расскажи, как ты так лихо сумела провести «близнецов»?

Ленка пожала плечами:

– Сама не знаю. Я ведь еще в милиции одну таблетку скушала. Хорошо, что они у меня с собой оказались. Да ладно. Подумаешь, эка невидаль. Сама же говоришь, с кем поведешься… – и тоже рассмеялась.

– Ну что, до вечера. Приеду за тобой, как договорились.

Мы

с ней распрощались, и я отправилась по нашим общим делам. Кортнев остался в квартире руководить своим бизнесом по телефону.

Сначала я съездила в пятую школу и предупредила администрацию, что учитель французского языка заболела и в ближайшие несколько дней вести уроки не сможет. Пусть Ленка не обижается на меня за самоуправство, но бездарно рисковать жизнью я ей не позволю.

Когда с благородной миссией было покончено, я отправилась в тот двор, где меня угораздило подвесить «жучка» на мусорный бак. Там было пустынно – ни души. Словно вымерли все. Я послонялась немного, изучая окрестности, прошла в гаражи, где вчера парковала машину, проверяя, нет ли за нами слежки.

Ворота одной из «ракушек» были распахнуты. Под видавшим виды «москвичонком» торчали ноги в старых растрескавшихся ботинках с толстыми подошвами. Хозяин ботинок и старого драндулета, ремонтом которого он в данный момент занимался, насвистывал незатейливый мотивчик песенки про то, что мальчик хочет в Тамбов.

– Эй, на барже, – обратилась я к трудяге, – привет.

Сбоку из-под машины высунулась перепачканная рожица. Парень в шапке-ушанке доисторических времен посмотрел на меня с явным любопытством:

– Привет, коли не шутишь. А вот выпить нет.

– В смысле?

Я не сразу сообразила, что это, если можно так выразиться, «искрометный» юмор.

– Что, – крякнул хозяин «Москвича», вылезая из-под своей развалины, – с юмором, что ли, напряг? – Парень взял с верстака замасленную тряпку, вытер ею руки и продолжил: – А впрочем, таким красивым матильдам мозги и не нужны. Им остального хватит, – и заржал, довольный очередной «удачной» шуткой.

Меня передернуло от столь грубого юмора. Если бы во дворе не было столь безлюдно и нашлись бы другие, более достойные кандидатуры для беседы, я бы ему, фигурально выражаясь, врезала. Не смогла бы удержаться. Но в данной ситуации выбирать не приходилось. Да и что хорошего ждать от самовлюбленного коротышки. И все же от легкой «зуботычины» не удержалась:

– Конечно, не нужны. В наше время редко встречаются молодые люди, способные оценить ум.

– Че хотела-то?

– Кое-что спросить, Геркулес, – я изобразила нежнейшую улыбку, рассматривая этого тщедушного юмориста.

– Иван, – серьезно представился парень и протянул мне черную от мазута руку, совершенно проигнорировав имя, которым я его назвала. Пришлось ее пожать. И тут же вытереть платочком.

Увидев это, парень немного смутился. Даже на «вы» перешел, хотя только что «тыкал» напропалую:

– Извините, я не подумал. Картер пробило. Я злой как черт сегодня. С утра колупаюсь.

– Бывает, – посочувствовала я ему.

– Ищете кого-нибудь? – Он уже был настроен довольно миролюбиво.

– Федорыча. Знаете такого? Как мне сказали, этот Федорыч часто роется в мусорных баках, стоящих в

вашем дворе, бутылки собирает. На выпивку, насколько мне известно.

– Бог ты мой. Везет же Федорычу. Такая женщина его разыскивает. А если скажу, что мне за это будет?

– Обещаю, что из-за выданной секретнейшей информации вам точно ничего не будет, – отпустила я ответную шпильку и тут же пожалела. Парень насторожился:

– Вы из милиции, что ли?

Не любят у нас милицию почему-то. Виноват ли человек, безгрешен ли, аки ангел, однако насторожится, узнав, что перед ним представитель органов правопорядка. Посему я поспешила исправить оплошность и тут же назвалась журналистом:

– Я пишу статью об ограблении владельца джипа. И у меня есть информация, что некий Федорыч, к сожалению, не знаю его имени и фамилии, все видел собственными глазами. Вот я и хотела поподробнее все расспросить. Из первых-то рук интреснее, правда?

– Это, конечно, так. Федорыч всем нам уши прожужжал, как, дескать, тому парню повезло. Только его самого не поймешь. То так скажет, то этак. Может даже быть, что он про перстень с каким-то там камнем навороченным вообще наврал.

– А почему, Ваня, вы так думаете? Он вообще лгун по природе?

Парень достал из кармана смятую пачку «Астры», облокотился на верстак, закурил, прищуривая правый глаз от едкого дыма.

– Ну почему сразу лгун? Не могу сказать, что замечал его во вранье. Просто он по-разному каждый раз про ограбление рассказывает. Как выпьет, так начинает пургу мести, что, мол, перстень у мужика украли и бумажник. И что, мол, ему крутые ребята, которые там тоже случайно оказались, дали денег на бутылку, чтобы шел своей дорогой, не вмешивался и в свидетели не лез. Короче, мнит себя агентом национальной безопасности.

А вот это интересно, если мужику и впрямь предложили подержать язык за зубами. Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Возможно, таинственный Федорыч, которого мне пока не довелось повидать, говорит правду именно по пьяной лавочке. Надо будет его подпоить, когда разыщу.

– Вань, а вы сами вообще пьете или нет?

– За чужой счет пьют и язвенники, и трезвенники, – парень довольно хохотнул, словно эту крылатую фразу из известного кинофильма только что сам изобрел. – Вообще-то я непьющий. Точнее не слишком пьющий. Но иногда с хорошими людьми выпить не грех. А уж сегодня такой паршивый день выдался, что вообще надрался бы как черт. Может быть, составите мне компанию?

Я притворно вздохнула:

– Я бы тоже с удовольствием выпила. Но мне нельзя. А то статья не получится. Но если вы мне организуете компанию Федорыча и раскрутите его на разговор об этих крутых ребятах и обо всем остальном, то с меня причитается. А я скромненько послушаю. Скажете, что я ваша старая приятельница. Зашла поболтать.

– Согласен, – Иван хлопнул в ладони и потер их одна о другую в предвкушении приятного времяпрепровождения.

– Вот и ладненько, – я достала деньги и протянула парню. – Дуй за бутылкой и Федорычем, я посторожу твою… – тьфу ты, черт, едва не назвала его «роскошную» тачку рухлядью, а ведь ни один автовладелец не потерпит от чужака столь нелестный отзыв в адрес своего драгоценного транспортного средства, – …твою машину.