Хватит ныть. Начни просить

Палмер Аманда

К моменту закрытия нашего проекта, который за месяц собрал больше миллиона долларов, меня поразила вовсе не собранная сумма. Меня поразило количество людей: всего было немногим меньше двадцати пяти тысяч жертвователей. Это точна такая же цифра продаж, которая в глазах звукозаписывающей компании выглядит полным провалом. Я прыгнула в толпу, а они поймали меня. Все мои покровители были вне себя от радости, а все, кто помогал мне в работе над проектом, были на седьмом небе от счастья.

Но в прессе и музыкальных блогах началась отрицательная реакция. Некоторые журналисты недоверчиво относились к артистам, которые прибегали к помощи краудфандинга, называя Kickstarter «онлайн попрошайничеством». О своей позиции я написала в своем блоге и расписала все свои расходы,

чтобы люди могли понять сущность всей системы: краудфандинг не является благотворительностью, как думают некоторые, – мои жертвователи покупали определенный товар. Это инструмент, который помогает осуществить бизнес-модель, основанную на просьбе и доверии. Я делала то, чем занималась задолго до этого, я обратилась напрямую к своим фанатам и попросила купить их все заблаговременно: альбомы, билеты, высококачественные проигрыватели и выступления на домашних вечеринках. Некоторые журналисты не понимали, как работает краудфандинг, и считали, что все деньги являлись пожертвованиями, а не авансом за те товары, которые мне предстояло создать и предоставить.

Меня шокировали мои образованные друзья, которые занимались бизнесом, которые спрашивали, что я буду делать с миллионом долларов. Я объясняла, что этот миллион пойдет на закрытие долгов, в которые я залезла, чтобы записать альбом, а также на производство нескольких тысяч альбомов в высококачественной упаковке и на печать иллюстрированных изданий, и на зарплату тридцати пяти художникам, которые их создавали, и на оплату доставок,

и на оплату перелетов, чтобы я могла доставить то, что обещала. И после этого останется не так уж много.

Что самое странное – некоторые мои знакомые, которые поддерживали концепцию краудфандинга, – обособили меня. Они ворчали, что у меня не было права просить фанатов сделать предварительный заказ моего альбома с помощью Kickstarter, так как я не была «настоящим независимым артистом» – я была беглецом из крупной звукозаписывающей компании. По этой причине мне нельзя было использовать Kickstarter, который, по их мнению, должен помогать только неизвестным людям.

Такого рода критики писали целые тирады о том, что мне следовало найти «другой способ» выпуска своего альбома. В этом и заключалась вся ирония для меня. Я нашла этот «другой способ»: краудфандинг.

Я задумалась. Кому можно было пользоваться краудфандингом? Кто мог напрямую просить о помощи у своих фанатов? Леди Гага? Мадонна? Джастин Бибер? Ответ прост: это мог делать любой человек. Краудфандинг – это демократический инструмент, и мега поп-звезды имеют такое же право его использовать, как и неизвестная группа, которая играет в гараже и не имеет фанбазы и каких-либо преимуществ.

Пару недель мне было очень тяжело читать Twitter, так как на каждую тысячу поздравлений приходилось сто оскорблений в мой адрес. Их было очень больно читать.

«Мне правда нравилась Аманда Палмер, пока она не начала клянчить деньги у своих фанатов».

Люди называли меня бесстыжей, но я решила воспринимать это как непреднамеренный комплимент. Разве стыд… это хорошо? А что насчет страха? Ну, то есть никто ведь не употребляет слово «бесстрашный» в качестве оскорбления.

Я отшучивалась от этих комментариев, но на самом деле было трудно не позволять закрасться доле сомнения в свою голову. Я знала, что усердно работала и неоспоримо верила в свои песни, в свою группу и в свою способность создания чего-то превосходного для моих фанатов. Но мое эго страдало от всех комментариев людей, которые говорили, что я бесполезна, которые назвали меня нарциссом, который выманивает деньги у своих же фанатов.

Во всех этих обвинениях я четко слышала до боли знакомое «Найди работу».

Я узнала этот голос.

«Тебе нельзя просить об этом. Ты этого не заслужила. Ты не настоящая».

Это был мой голос.

* * *

После

успеха на Kickstarter моя жизнь превратилась в ураган событий из-за предстоящего тура, который предполагал посещение десятков стран в течение почти одного года. Я хотела, чтобы выступления стали незабываемым, чередующимся празднованием выхода нового альбома, который помогли мне выпустить фанаты, и с этой целью я хотела организовать столько краудсорсинга, краудсерфинга и прочих мероприятий по сближению с фанатами, насколько это вообще возможно. Я работала с Майклом (МакКилкеном, барабанщиком из Grand Theft Orchestra, который по совместительству был и театральным режиссером) над кучей идей: мы сделали эскиз платья со шлейфом длиной во весь танцпол, которое я надела во время краудсерфинга, я накрыла фанатов огромным куском голубой прозрачной ткани, пока их руки перемещали меня по залу, группа надевала то, что приносили фанаты и кидали на сцену. Мы попросили людей выкладывать фотографии, которые относились к определенной теме песни: детские спальни, ценные вещи, любимые люди, которых больше нет, – а мы показывали эти фотографии на огромном холсте над сценой с помощью проектора. Мы сближались.

Мне также показалось, что будет здорово попросить членов фанбазы присоединиться к нам на сцене и исполнить аранжировки, которые мы записывали для альбома на струнных и духовых инструментах, вместо того, чтобы отыгрывать эти партии на пианино и гитаре. Я делала то же самое с музыкантами, танцорами и разными волонтерами на протяжении многих лет – обществу всегда это нравилось. Сотни жаждущих музыкантов откликнулись по электронной почте, и мы выбрали по четыре или пять добровольцев для каждого города. Оплатой за выступление с нами на сцене служила обычная краудсорсинговая валюта: бесплатные билеты и внесение их друзей в списки приглашенных. Сувениры, пиво за кулисами, объятия и любовь. Фанаты знали весь процесс. Первые несколько шоу прошли просто идеально.

Потом мне написала открытое письмо в своем блоге девушка, играющая на валторне, она сказала, что очень хотела бы присоединиться к нашим гастролям, но вот отсутствие оплаты было неэтичным. Этот пост стал вирусным, об этом написали в the New York Times, и через несколько дней возникла дискуссия.

Вдобавок историю исказили. Многие критики стали утверждать в Интернете, что я получила миллион долларов и не платила моей группе.

На самом деле я платила своей группе. Они получали зарплату, а это значило, что они получали деньги даже за выходные дни. А что касается волонтеров, они вызывались добровольно. Никто не ждал, что их выступления будут рассматриваться как политическое заявление. Они понимали, на что шли, когда откликались, и просто хотели сыграть с нами.

Изначальные споры о моем проекте на Kickstarter касательно «онлайн попрошайничества», которые только начали стихать, начались по новой, и на этот раз все стало еще хуже. Сейчас я не просто клянчила деньги у фанатов, я также эксплуатировала музыкантов в поисках бесплатной рабочей силы. Это было ужасно неприятно. На сайте новостей и сплетен о знаменитостях Gawker мое использование краудсорсинога сравнили с мошенничеством. Блогер из New Yorker написал: «Афера Аманды Палмер стала полуреальной и полусимволической версией борьбы за последний доллар из тайника нуждающихся».

Большинство слухов шло от людей, которые никогда не слышали обо мне или моей фанбазе. Теперь в Twitter и в блоге вместо привычных сообщений с поддержкой наблюдались и те, которые оставляли люди, которые хотели выразить свое возмущение. Союзы классических музыкантов начали подписывать петицию против моего неэтичного краудсорсинга. Через день после выхода статьи в the Times я получила письмо от профессиональной скрипачки, которая долгое время работала в симфоническом оркестре моего родного города, которое начиналось: «Аманда, ты невежественная девка…» – и дальше она писала, какой я ужасный человек, и вдобавок, что я необученный, непрофессиональный, плохой музыкант.