Хвостатая для мажора
Шрифт:
Понятно было, что Николь все поняла. Я сомневалась, что она еще когда-нибудь вытворит что-то подобное. Думаю, она бы призналась во всех грехах, даже в тех, в которых не была прежде замечена, лишь бы заслужить прощение хозяина. Николь плакала и просила пощады. Она так боялась тонких ветвей, что умоляла Артура наказать ее ремнем, пусть и в двойном размере – я бы на месте Николь так не рисковала. Понятно, что Артур не отреагировал на мольбы. Он просто попросил меня крепче держать Николь, а затем с еще большим рвением принялся ее пороть. Комнату наполнили слезные мольбы и свист, который возникал каждый раз, когда Артур рассекал ветвями воздух.
Не знаю, сколько Артур порол Николь – если считать удары, то их было не меньше тридцати.
Мне хотелось сразу же забыться тревожным сном, но не получилось, а когда я стала засыпать, ко мне заглянул Артур. Я тут же вскочила с постели, предчувствуя что-то плохое. Он заставил меня раздеться, но не полностью – на мне остались чулки и лифчик, и я была очень благодарна Артур за это. Артур сказал, что я была послушной девочкой, но он не может оставить меня без порки. О боже… меня словно окатили ледяной водой.
– Эрика, моя дорогая. Если молодых и наивных девушек регулярно шлепать, то им это пойдет на пользу. Заметь, я делаю это только для твоего блага, – мне лучше было молчать, чтобы не вызвать на себя гнев Артура, – но поскольку ты сегодня была послушной, то я отшлепаю тебя расческой, – когда я принесла Артуру расческу, он сдернул с моих бедер трусики и уложил на подлокотник кресла. Признаюсь, что лежать так было не совсем удобно, ножки скользили по коврику, и мне было сложно собраться, но очень скоро я забыла об этой проблеме, когда Артур нанес первый удар…Чтобы расческа прикладывалась к моей попке, а не выше, Артур положил руку на мою спину, таким образом придерживая меня и не позволяя скользить по ковру.
Если честно, то мне пришлось сегодня пожалеть о том, что я была послушной девочкой, ведь за это я получила больше двадцати ударов… Затем Артур заставил меня целовать расческу, а после всего этого он приказал ложиться в постель. Он сказал, что не хочет, чтобы я надевала на себя рубашку или трусики. Он говорил, что может навестить меня утром. И что-то внутри меня подсказывало, что в этот раз Артур непременно придет. О, мне даже казалось, что он навестит меня ночью, но ночью Артур не пришел...
Он явился ранним утром – растолкал меня и стал мять груди. О-о, я не успела опомниться, как рот Артура уже прижимался к моему. Я робко ответила на поцелуй, но дальше я не знала, что мне делать, поэтому Артур продолжил руководить – он хриплым голосом приказал раздвинуть ноги… и приоткрыть рот, чтобы подготовить его. Артур стал коленями на кровать и принялся водить своей штукой по моим губам. Он зарычал, как зверь, когда я поцеловала его… конец. Мне казалось, что я еще сплю, одна, что возле меня никого нет. Что все это кошмар. Мне было очень стыдно, поэтому я закрыла глаза. Но они распахнулись в ту же секунду, когда он начал целовать меня… Он целовал меня там… между разведенных ног. Вытворял с этим местечком такие вещи, о которых я не даже не слышала. Просто не знала, что мужчины делают такое. Ох, мне было довольно трудно сказать, нормально это или нет.
Я чувствовала горячее дыхание Артура и его язык. Хотелось провалиться под землю, но Артур крепко держал меня за бедра, не позволяя от него убегать. Я повиновалась до тех пор, пока не почувствовала, как его язык
А затем Артур вылез на меня, развернувшись лицом к разведенным ногам. И он приказал, чтобы я ласкала его торчащую штуковину в то время, как он будет… хм, целовать меня. Артур сказал, что я должна посасывать его, словно это леденец – облизывать, трогать языком. О-о, я делала то, что приказал Артур, выкручиваясь и дрожа под ним.
Артур ласкал меня там до тех пор, пока я не стала стонать после каждого прикосновения к коже… Я никогда не чувствовала чего-то подобного. Мои груди словно напухли и затвердели. О боже, мне казалось, что я сейчас взорвусь. И когда я была уже готова это сделать, Артур слез с меня. Он стал возле моего лица и попросил снять лифчик. Когда я сделала это, Артур захотел, чтобы я поласкала его штуковину руками.
– Хорошо, моя дорогая. А теперь оближи его, чтобы я мог легко войти в твою сладкую киску. Ты же постараешься, правда Эрика? Чем больше он станет, тем слаще прозвучат твои стоны. Как же я хочу проткнуть тебя им, моя девочка, – я сделала все, что просил Артур. Да, не было никакого смысла спорить с ним, кроме того, я все еще находилась под впечатлением от откровенных ласк.
Я словно находилась под гипнозом, послушно выполняя желания Артура. Мне нравилось, как Артур смотрит на меня и как он гладит меня по волосам, когда я прикасаюсь к его штуке... Очнулась я только тогда, когда Артур вошел в меня. Артур тут же накрыл меня своим крепким телом и держал за плечи, чтобы я и не пыталась ускользнуть. Мне пришлось обхватить бедра Артура своими ногами. Я впивала в его спину пальцы, когда он глубоко входил в меня. Артур вторгался в меня до самого дна. Он почти выходил и снова вонзался в мою нежную плоть. Мне было страшно, что Артур повредит меня, еще я боялась забеременеть, поскольку он не надел на себя ту странную штуку, защищающую меня от беременности. Нет, я хотела детей, но не сейчас, когда я живу в чужом доме на правах рабыни, а мой мужчина занимается этим… не только со мной, но и со своими служанками.
Артур овладел мной там… он также вторгался в мой рот – боролся своим языком с моим. Это была так странно и приятно, что я задрожала. Он целовал меня, а я стонала, входил в меня, и я двигалась в такт его движениям. Как же сложно было улежать на одном месте... Мое тело не слушалось меня. Я ерзала под Артуром до тех пор, пока он не просунул руки под попку и не сжал половинки пальцами. Артур входил все жестче и жестче, я же могла только всхлипывать. Это продолжалось до тех пор, пока я не почувствовала обжигающую низ живота волну. Тогда Артур вышел из меня и положил… штуковину на мой дрожащий живот. Мне захотелось, чтобы он вернулся, но вместо этого Артур проник в меня двумя пальцами, а второй рукой стал тереть что-то тверденькое, такое, как и его возбужденная штуковина.
Когда он делал так, моя плоть трепетала. Я никогда не ощущала чего-то подобного. Мне было сложно лежать на одном месте, но при этом я не хотела, чтобы это прекращалось, поэтому все, что я позволяла себе – крутить головой и закусывать губу. С горла вырывались хрипы, слезы текли по моему лицу, а я лежала раскрытая перед Артуром, растерзанная им, трепетная и влажная. Но в следующую секунду я стала более мокрой. Что-то горячее выстрелило на мой живот, забрызгало грудь и даже лицо. Я закричала от пережитого страха и удивления… И уже в следующий момент забилась под руками Артура. Казалось, что чья-то крепкая рука схватило меня, а затем бросила в горячую воду. Внутри стало влажно, горячо. Руки Артура буквально обожгли меня. Было так… так… меня просто разрывало на части. Я не знала, что такое бывает.