I'm all you see around
Шрифт:
Невилл безмолвно застонал, а Малфой потешался над ним, что есть мочи. Гермиона, хоть и хотела треснуть Малфоя за насмешки (Невиллу и так достаётся от Снейпа!), всё же была рада оказаться с ним в паре. У неё появился шанс, не вызывая недоумения со стороны, сделать шаг к «обольщению» слизеринского принца. Осталось понять, с чего начать. Мнение Малфоя о ней законсервировано на несколько долгих лет вперёд, а, может, и на всю жизнь. Он её терпеть не мог, хоть и перестал звать «грязнокровкой». Гермиона серьёзно задумалась над этим, поэтому не сразу заметила пристальный взгляд чёрных глаз на себе. Аудитория тем временем откровенно хихикала над летающей где-то в облаках гриффиндоркой и нависшего над
— Мисс Грейнджер, — спокойно позвал он её и ухмыльнулся, когда девушка резко вздрогнула, заметив перед собой профессора.
— Профессор, простите, — залепетала Гермиона.
— Я так понимаю, что известная всезнайка Гриффиндора решила отдохнуть на седьмом курсе? — Снейп продолжал сверлить её взглядом, от которого у Гермионы бегали мурашки по телу. — Вы считаете, что репутация примерной и лучшей ученицы будет работать на вас, а вы будете прохлаждаться? Так вот, спешу вас разочаровать, мисс, — он медленно отошёл от неё к своему столу. — Чтобы сдать экзамены и написать диплом, придётся всё-таки напрячь мозги, как вы пытались делать до этого.
«Пыталась делать до этого? Вот же гад!» — обидевшись, подумала Гермиона. Ей очень хотелось, чтобы он сейчас прочёл её мысли о себе. Она была оскорблена, и от злости закусила губу. И ещё этот Малфой потешается над ней, вот же хорёк белобрысый! «Нет, не буду ничего делать, пусть тур с Малфоем выиграет Джинни!», — твёрдо решила про себя гриффиндорка.
***
Гермиона, с мыслями о неминуемом поражении, писала Томасу Булстроуду записку о сегодняшнем свидании. Джинни же сияла и ходила довольная весь выходной день. Они решили на день сократить тур с Томасом для ровного отсчёта недель. В выходные вряд ли можно было бы получить отказ от свидания из-за нехватки времени и кучи заданных уроков.
Записки были готовы и посланы оппоненту вместе с Лавандой и Парвати.
Парень явно не ожидал всего за неделю стать таким популярным среди немалоизвестных представительниц слабого пола Хогвартса. Парни с его факультета откровенно завидовали ему, и он стал пользоваться среди них особым почётом всего-то за первую неделю обучения. Некоторые стали спрашивать совета у него по части обольщения девушек. Том был явно доволен собой, хоть и не знал, что такого случилось с ним. Должно быть, просто он вырос, стал привлекательным и сексуальным. Он теперь стал подолгу рассматривать себя в зеркале и даже уловил намёки на эти качества. Получив две записки с просьбой о свидании сегодня вечером, Том сначала широко улыбнулся, но, внимательно посмотрев на время свидания, заметно сник и погрустнел. Двадцать ноль-ноль. Он вспомнил Джинни — красивую, а главное популярную девочку школы, она такая смелая с ним… Том мечтательно закатил глаза. А её поцелуй был просто незабываемым, соблазнительным и вовсе не потому, что у него он был первым. Джинни намекала на что-то большее, говорила что для этого назначит время в выходные… И что в итоге? Он сжал записку и нервно сглотнул. Развернул вторую. Гермиона Грейнджер. Староста школы, внезапно к нему привязавшаяся. И всю неделю помогала с уроками… А родители так сильно хотят, чтобы их сын отлично сдал все СОВ, а в особенности зелья, они ведь уже спланировали судьбу сына и подобрали ему необходимую работу, требующую навыков в этом предмете, а главное, отличных оценок. Но парень был вовсе не способен к отличной учёбе. А тут такой шанс! Всё-таки родители, Мерлин их за ногу, есть родители. Том тяжело вздохнул, будто отправляясь на каторгу, и медленно спрятал записку Грейнджер в кармане.
***
В гриффиндорской башне, в гостиной царило напряжение. Но конечно, только среди знающих о споре людей.
Дин Томас и Рон Уизли делали ставки, и подговаривали на это других. Но спора
Две девушки сидели в напряжённом молчании вот уже целый час. Гермиона иногда нервно проводила пальцами по ручке кресла, злясь на себя за бездарно потраченное время, а Джинни вздыхала и то и дело оборачивалась на портрет в стене.
И вот наступил долгожданный момент — в гостиной появились Лаванда и Парвати, неся запечатанные записки. Две.
Гермиона и Джинни соскочили со своих мест, и с нетерпением набросились на записки, вырывая их из рук вошедших. В гостиной установилась полная тишина, лишь слышался шорох распечатываемой бумаги.
— Да-а! — победно вскрикнула Гермиона и подпрыгнула на месте, веселясь как маленькая. — Я знала это! — добавила она, чуть спокойнее, но ей, конечно, никто не поверил.
— Это только первый тур! — сощурила глаза Джинни. — Это ни о чём не говорит! Он просто испугался старосту, не мог не послушать, это ведь чревато проблемами.
— Всё было честно! — вспыхнула Гермиона и скрылась в спальне девочек, напевая какую-то весёлую песенку.
Рон и Дин так и остались с открытыми ртами, не в силах сказать и слова. Они что-то явно перестали понимать в этой жизни. То же самое выражение лица — полного недоумения — было у Лаванды и Парвати. А Гарри и Кэролин, переглянувшись, лишь загадочно улыбнулись чему-то своему.
***
Снейп был в смешанных чувствах. Он теперь не мог так спокойно снимать баллы с Гриффиндора. Не мог теперь даже сказать своё излюбленное «непроходимые тупицы» о львином факультете, ведь это бы относилось и к его дочери.
Пару часов назад он, наконец-то, добрался до домашней работы семикурсников в ожидании чего-то хорошего. Сзади него приятно потрескивали поленья в камине, грея слух.
Снейп решил начать проверку с работы, которая заранее была обречена на провал — работы Невилла Лонгботтома. Первая двойка заметно улучшила его настроение. Он в этот раз даже не так долго возмущался интеллектом, а точнее его отсутствием у мальчика. Так не терпелось ему перейти к работе Кэролин. И, в ожидании приятного, он продолжил проверку. Он даже не сомневался, что девушка обладала тонким чутьём зельевара, как и он. Предпоследние работы были работами Драко Малфоя и Гермионы Грейнджер. Как ни крути, проверяя работу невыносимой всезнайки, Снейп не мог не признать (не без труда конечно, и скрипя зубами) способностей девушки к зельеварению.
Но вот, наконец-то, работа Кэролин Принц. Он не сомневался, что Дамблдор даст девушке другую фамилию, но никак не ожидал, что фамилию его матери.
Итак, мелкий, как у него самого, витиеватый почерк с сильным наклоном вправо. Красивый. С затейливыми завитками главных букв. Снейп с улыбкой (которую он мог позволить только находясь наедине с собой), развернул пергамент и стал читать. Спустя пять минут улыбка медленно начала сходить с его лица. Он свернул пергамент и снова развернул, тщательно вглядываясь в написанное. Нет, здесь какая-то ошибка, думал он, точно-точно, ведь не может этого быть, он не верил своим глазам.
Задыхающийся, с пергаментом в руке, Снейп ворвался в кабинет МакГонагалл, очень её тем самым встревожив, и сел в кресло у камина, с трудом переводя дыхание.
— Минерва, — только и смог сказать он.
Минерва, окинув беспокойным взглядом зельевара, быстрым ловким движением налила Снейпу успокоительного — самой часто приходилось наливать себе. Снейп опустошил кубок, и тогда она осторожно протянула руку к пергаменту, который он сжимал в руке. Быстро пробежав глазами исчерканный красными чернилами пергамент, и прочитав фамилию его автора, Минерва вздохнула: