i 42cf63a15e16204e
Шрифт:
Олег поморщился.
– В мои планы не входит превращаться в жертвенную овцу.
– Тогда я спокоен, - широко улыбнулся Павел, - поставлю на тебя пару сотен кредитов, хоть и уверен, что коэффициент будет не в твою пользу.
– Почему?
– Скоро узнаешь. А впрочем, разве мало одного этого?
Он снова кивнул на мужчину с обожженным лицом перед ними, который сейчас будто спал самым спокойным сном.
У Олега не нашлось ответа. Вопреки его представлениям о триумфаторах, которые до этого момента были лишь глянцевыми картинками, развешанными по всему городу, в жизни каждый из них был совершенно
– Обычно я не ошибаюсь в выборе фаворитов, - продолжал говорить Новак, глядя на свои ногти, - но до финала ты не дойдешь.
– Посмотрим.
– Буду рад ошибиться. Ты мне нравишься.
Разговор исчерпал себя. Павел о чем-то размышлял или просто любовался собой. Альбинос все так же полулежал в кресле. Никто не спешил позаботиться о нем, но, судя по ровному дыханию, в каких-то немедленных действиях он не нуждался. В современных реалиях, поправил себя мысленно Олег, где на помощь тебе мог спешить только чудом сохранившийся близкий человек, который никогда не позволял себе забывать о морали и пытаться понять, что же такое предательство.
Не предал ли он свою любовь, оставив Марго одну? У него не находилось однозначного ответа на этот вопрос.
С одной стороны Олег, конечно же, надеялся на победу. Верил, что сможет дойти до конца, перегрызть глотку каждому, кто встанет у него на пути. Но сегодняшний день если и не заставил его в этом сомневаться, то поставил его перед фактом, что другого выбора у него не осталось. С другой, он в любом случае думал только о ее будущем, понимая, что имея средства к существованию, девушка сможет прожить гораздо дольше, чем, если он просто будет рядом с ней, глядя, как она умирает от голода или очередной болезни.
Пальцы вновь непроизвольно сжались, впившись ногтями в кожу. Ладони сильно зудели, но боль плохо отрезвляла.
Олег почувствовал нечто похожее на давно забытую усталость. Во время бойни внизу он не ощущал притока адреналина или сумасшедшего сердцебиения. Этого не было, потому что он оставался равнодушным или всячески старался этого добиться. Жнецы сильно выбили его из колеи, заставив во многом сомневаться. Трудно было не знать об этом, трудно было принять это знание, которое холодным ядом растекалось по всему телу вместе с потоками крови.
Хотелось сделать хотя бы глоток воды, но в комнате ничего не было кроме удобных кресел.
Они просидели, не шевелясь, около получаса. Новаку это давалось нелегко, но, по-видимому, он проделывал это не в первый раз и держался уверенно. Олег несколько раз представлял, как руки триумфатора достают из топорщащегося кармана брюк небольшой кубик Рубика и собирают его меньше чем за минуту. Что-то подсказывало, что именно планирование и умение разбираться в ситуации сильная сторона Павла, а не махание мечами и стрельба из автоматического оружия. Хотя и с этим он наверняка неплохо справлялся. Олег вновь отметил его мускулатуру, совершенно не свойственную многим жителям Новой России, которые едва ли могли себе позволить плотный обед, не говоря
– Пора, - оповестил триумфатор, поднимаясь на ноги и похрустывая пальцами.
У него на руке был надет электронный браслет с небольшим экраном и динамиком. Мобильное средство связи, вроде рации, только более, совершенное, надежное и таящее в себе еще множество функций, помимо основной. Передовые разработки корпораций, подстроенные под реалии нового мира, легко приживались у любого, кто мог себе это позволить.
– Что там?
– еще раз спросил Олег, подойдя к двери.
– Если я скажу, - хохотнул Павел, - легче тебе не станет.
Он хлопнул Олега по плечу и кивнул ему на ручку, выполненную в форме морского конька из белой кости или какого-то стилизованного металла.
Войдя в следующее помещение, Олег не сильно удивился такой же минималистической обстановке, как и раньше: круглый стол, слой лака на котором бликовал от единственной лампочки, свисающей на проводе посреди комнатки. Здесь было значительно меньше места: буквально сделать два шага вперед и сесть за стол, на стул с высокой прямой спинкой. По ту сторону, на таком же стуле, уже ждала его полная женщина с пышными волосами пепельного цвета. Ее запястья были опутаны серебряными цепочками, а пальцы украшали толстые кольца и перстни с разноцветными камнями. Часть волос закрывала ее лицо, позволяя видеть лишь подбородок с глубокой ямкой и тонкие бледные губы, сжатые так сильно, будто незнакомка постоянно испытывала сильную боль.
Заняв единственное пустое место, Олег побарабанил пальцами по столу. Светлое дерево позволяло увидеть мутное отражение без четких линий и очертаний.
– Если хочешь, можешь звать меня Бридой.
У нее был самый обычный голос. Никаких хрипов, картавости или чего-то подобного, что ожидаешь услышать, глядя на подобный облик.
– Хорошо. Зачем я здесь?
– Странный вопрос, - Брида покачала головой, - это ты ведь вошел в эту дверь, а не я.
Олег посмотрел себя за спину, где в тусклом свете можно было различить красный цвет межкомнатной перегородки.
– Справедливо. Я пришел для того, чтобы участвовать в состязании.
– И снова странно. Кроме самого себя здесь тебе не с кем состязаться. А бывает когда-нибудь иначе? Что ты видишь, когда закрываешь глаза? Борьбу со своими мыслями или со своими желаниями?
– Я знаю, чего хочу, и бороться за это вынужден только с людьми.
Брида звонко засмеялась, но быстро сменила этот приятный смех на злобное хихиканье.
– Знать, не значит обрести. Под силу ли тебе понять это? Когда-то мы все имели так много, что и представить не могли, как на самом деле важны мелочи и крохи, сегодня ставшие всем в этом проклятом мире.
– Прекрасно. И что дальше?
Женщина широко улыбнулась, обнажив почерневшие и начавшие гнить зубы.
– Мы будем разговаривать, пока ты не поймешь.
– Пока не пойму тебя?
Олег вопросительно изогнул бровь и посмотрел на свою собеседницу, которая изо всех сил разыгрывала перед ним глубокую скорбь и печаль, вызванную глупостью сидящего перед ней человека. Казалось вот-вот и она вскочит на ноги, чтобы взять его за грудки и трясти в воздухе, пока он не начнет кивать, как деревянный болванчик.