i 90c04fe5f626ac82

Admin

В таком месте вряд ли встретишь ванную, и тем более не следует ожидать, что ее принесут в номер. Про баню я сам не спросил. Трактир имеет свою конюшню; отстроить баню - сам Сиолирий велел. Но... Не стоит юлить перед самим собой - мне жутко лень. Не терпится принять горизонтальное положение и сомкнуть глаза. А завтра можно будет по-человечески отмыться в какой-нибудь парильне.

При всем при этом никакое дискомфортное состояние не помешало мне уснуть быстрее, чем можно было бы разложить постель.

***

Утром я проснулся отдохнувшим и готовым совершать подвиги. Правда, для этого нужно встать, а этого делать напрочь не хочется. Я долго ворочался с боку на бок, тянулся, зевал, впадал в короткие сновидения, снова просыпался, крутился

и так минут двадцать. В конце концов мысль о том, что очередная лишняя минута, проведенная в трактире, отсрочивает встречу с Энкс-Немаро, взяла верх над моей ленью. Я неторопливо оделся и вышел в коридор. Мимо двери идет девушка, очевидно, из путешественниц - высокие сапожки, короткие кожаные шорты и жилетка. Волосы еще пока распущены, но несмиренная [Несмиренные - женский орден, основанный около пятиста лет назад. Женщины в нем воспитываются искусными воинами, что позволяет им в дальнейшем поступить в армию.]– а это именно она - угадывается и без того. Нет сомнения, что она проснулась немногим раньше меня, но выглядит гораздо бодрее. Она подсказала как пройти к умывальне, и вниз я спустился проснувшимся и готовым к дальнейшему походу. Финальные аккорды моей песни путешественника. Зал пуст, за исключением четырех странников, лениво потягивающих горячий чай. За большим столом умиротворенно сопит пара пьянчуг, так и не сумевших подняться на ноги после вчерашних увеселений.

Бео стоит за рабочим местом и неторопливо протирает тарелки. Тряпка в его руке двигается в такт задорно насвистываемой незатейливой мелодии. Такое ощущение, что он и не ложился спать, порядочно блюдя свои обязанности. Завидев меня, он улыбнулся.

– А, Трэго! Доброе утро! Яичницу?

– Доброе... Да, пожалуй. И...
– я принюхался точно собака, почуявшая лакомство.
– Фруктового чаю.

– Будет сделано.

Я прошел к столу около окошка. Оно выходило не на дорогу, а размещалось с торцевой стороны здания. Снаружи ходят люди, деловито, со знанием дела; им не до утренних посиделок и светских бесед. Молодая женщина с прутом в руке пытается догнать непослушных гусей, молодой парнишка лет пятнадцати ведет на поводке подрастающего землежора. Лаят собаки - требуют еду, будя заспавшихся хозяев. Сухощавый старик возвращается с ранней рыбалки, в руке его болтался улов, нанизанный на прутик. Вот все, что я увидел. Край земляной дороги - единственная и неизменная сцена спектакля.

Тем временем трактирщик принес завтрак и направился обратно к стойке. Оглядываясь на вчерашний вечер, я был уверен в том, что он сядет со мной и поболтает. Но Бео меня удивил - он ограничился парой фраз и ушел, якобы, дел у него невпроворот. Может, так оно и есть, но от меня не укрылось виноватое выражение лица - с самого утра трактирщик ходит точно побитая собака.

Я почти допил чай и полез было за кошельком, чтобы расплатиться и уйти, но с грохотом открывшиеся двери трактира отвлекли меня. Дохнуло свежим утренним воздухом, однако проем тотчас заслонили люди. Они коротко перебросились фразами и процессией из шести человек ступили за порог. На четверых из них надеты кирасы не первой свежести - видно, что их много раз выпрямляли и чинили. Небритые, с красными носами, они давно не следили за своим видом, хоть и находятся, как я понял, на службе. Они в своем репертуаре. Оставшиеся двое постарше свиты, носят длинные плащи - красный и синий. У первого человека на голове красуется маленькая черная шапочка как пиала кверху дном. Староста. С сединой, но не старик, лицо зрелое, но без морщин. Не будь на нем этой шапки, знака старосты, принял бы его за ростовщика или купца. Его спутник имеет куда более внушительный жизненный опыт, и опыт этот изрядно потрепал его. Щербатый рот предательски выдает малое количество зубов, а сам носитель синего плаща еле заметно подхрамывает - при походке левая нога немного подкашивается. Смотрится он не так солидно - на обветренном лице глубокие морщины перемежаются со шрамами. Несмотря

на одеяния в человеке виднеется военная выправка. Плащ этот напрочь не идет ему и никак не вяжется с простым лицом.

Тот, что в шапке, поздоровался с Бео, окинул взглядом помещение и, увидав меня, направился вместе со своим товарищем прямо к моему столику. Свита их двинулись следом. Они подошли вплотную.

– Вы позволите?
– вежливо спросил староста, наглядно демонстрируя глазами, что был бы не против присесть.

– Пожалуйста-пожалуйста, присаживайтесь, - без особой охоты промямлил я, подозревая, что разговор будет не самым удачным.

Интересно, что им от меня надо? Набедокурить я не успел, не напился, разве что мало чаевых заплатил...

Староста сел напротив меня и положил руки на стол, сцепив пальцы. Он нервно поправил шапочку, наклонился в мою сторону и спокойно начал:

– Я так понимаю, вы и есть Трэго? Отлично. Я староста Малых Пахарей - Фидл Нейксил. А это глава обеспечения безопасности нашей деревни - Хомт Сорли. У нас есть к вам дело...

– Стоп-стоп-стоп!
– бесцеремонно перебил я, едва не поперхнувшись чаем.
– Честно говоря, мне совершенно не до дела, не до делов или дел. Со своими бы разобраться...
– запротестовал я, однако... Эй! Чуть не упустил одну детальку. Неодобрительно глядя в глаза Фидла, я медленно изрек: - Поскольку вы знаете мое имя, то вы также должны знать кто я. Следовательно...
– Я стрельнул глазами в сторону Бео. Пусть почувствует всю ту злость, что вскипела и разлилась по всему телу точно убежавшее молоко. Тарелка выпала из рук трактирщика. Сам он исчез под стойкой. Лучшего повода скрыться с глаз не придумаешь.

– Совершенно верно. Милорд Бео выполнял мое поручение, можете на него не гневаться. На протяжении пяти лет в его задачу входит докладывать мне о любых посетителях, обладающих магическими способностями. Вины его нет.

– Очень здорово! Побольше бы таких старост с приказами - тогда обо мне, глядишь, все Верхнее Полумирие узнает!

Но на мою иронию никто не отреагировал. Обладатель синего плаща отодвинул стул и бесцеремонно грохнулся рядом с Фидлом. Смурной, смотрит исподлобья, на вид лет шестьдесят.

– Ты, парень, шлушай давай, что тебе штарошта говорит. А коли мы явились, жначит, не прошто так! Эй, Бео, принеси-ка мне пива!

Во время разговора он шипит и шепелявит - сказалось отсутствие большинства зубов. Мне было сложно выслушать его до конца и не рассмеяться. Буквы давались ему с трудом, некоторые слова сопровождались потешным свистом.

Где-то из-под стойки голос изрек:

– Сейчас все будет, я только осколки подниму!

Хомт рассмеялся и гаркнул:

– Да ты их там пять минут шобираешь! Давай неси, да поживее!

Фидл неодобрительно кашлянул и осторожно продолжил:

– Дело в том, что сегодня у моей дочери день рождения. Ей исполняется двадцать лет. Я задумал грандиозное торжество, но есть один нюанс, мешающий этому. Вопрос касается безопасности.
– Недвусмысленным жестом он указал на охрану.

– Так у вас же есть глава этой самой безопасности. Чего еще нужно? И ребята вон. Мало что ли?

– К сожалению, этого недостаточно...
– виновато протянул староста.

– Однако же... Что, боитесь, гости напьются до смерти? Или лопнут от количества выпитого и уделают вам дом?
– утренний сарказм лился из меня так же неудачно и неуместно, как вода с дырявого ведра.
– Так охрана не поможет! Здесь надо тряпок побольше!

Кто-то из свиты хихикнул, и это оказалось единственным проявлением чего-то живого на их каменных лицах. Пожалуй, можно еще засчитать завистливые взгляды, бросаемые на бокал с холодным пивом в руке Хомта. Интересно, когда это пронырливый трактирщик изловчился принести его незаметно от меня?

– Хы-хы-хы-хы, не, Фидл, ну ты шлышал вообще?
– звуки смеха главы безопасности явно украдены у лая старого пса-доходяги.
– Надобно бы усмирить прыть мальчонки, а то мы его жабавы тут до вечера шлушать будем!