И аз воздам

Чернова Ирина Владимировна

— Импотенция, — задумчиво произнес голос. — Неплохо придумано. Вмешательства будет немного, зато лечения хватит до конца жизни. А что такое проказа?

— Жуткая болезнь, которой сейчас почти не болеют у нас с очень большим инкубационным периодом. Если во-время не заметить ее, то лечению не поддается… Ты кто? — завопила я, оборачиваясь по сторонам. Никого вокруг не было, дорога в сторону Колпино была пуста, если не считать раздолбанного трактора далеко впереди.

— Господи, по-моему у меня шизофрения в чистом виде, — заговорила я опять вслух сама с собой. — Я сошла с ума и все, что мне осталось, это повеситься на ближайшем дереве. Раздвоение сознания…кому я отвечала? Я так привыкла жить одна, что уже не замечаю, что со мной творится. Сперва я кидалась на людей, потом чуть не угробила того абрека, теперь я слышу чужие голоса… Скоро должны появиться зеленые человечки? Во что я превратилась? Может быть, надо самой пойти по врачам,

пока еще не поздно? Но психам колют жуткие препараты, от которых наступает сплошной мозговой разжиж и мозги превращаются в кисель. Нет, я не хочу ложиться в психушку, пока я не опасна для окружающих и кроме одного случая больше ничего не было. На работе мне давно бы указали на дверь, если бы заметили, что со мной творится неладное. Тогда, на той чертовой даче, мне было очень плохо, но я оправилась самостоятельно и меня не мучили ни головные боли, ни понос, ни золотуха. Даже отдел кадров не знает, что я уже давно живу в другом месте, а уж там обожают вынюхивать все подробности личной жизни. Нет, надо прогуляться подольше, — спустилась я в обыденную реальность, — устать посильнее, пока не начался дождь, потом купить себе бутылку хорошего вина и дернуть на сон грядущий стакан-другой. В пьяные мозги перестанут лезть депрессивные мысли, а наутро я встану с пустой головой и перестану третировать самое себя!

Кто-то отдаленно хихикнул и я опять заозиралась по сторонам в поисках суперагента, крадущегося за мной по мокрым канавам и грязным кустам. Пролетевшие мимо иномарки обдали меня грязью и накатившая злость мигом вытеснила все остальные мысли. Куртка и штаны покрылись толстым слоем жидкого месива и мне страшно захотелось, чтобы те двое надолго застряли на дороге. Желательно до темноты, и при этом чтобы у них сели трубки и они не могли даже вызвать эвакуатор.

Возвращаясь назад, я доползла до поворота и остолбенела — две машины стояли на обочине, а их водители открыли капоты и переругивались друг с другом то пиная колеса, то дергая провода аккумуляторов.

— Коля, ничего не получается, — расстроено сказал плотный мужик в кожанке, вытирая грязные руки. — Надо звонить Сереге, пусть хоть на галстуке дотянет.

— У меня труба сдохла! — рявкнул в ответ второй, зло хлопая дверью. Он был в дорогом костюме и тонком плаще кофейного цвета, а запах туалетной воды я почувствовала уже издалека.

— Сейчас сам позвоню, — отозвался плотный и полез в нутро машины. — Что за чертовщина, — воскликнул он, — я же только что ее заряжал! Блин, сволочь, паскуда такая, — ругань прозвучала для меня райской музыкой, когда я поравнялась с заглохшими машинами.

— Девушка, вы не дадите трубку позвонить, — окликнул меня кто-то из двоих. — Вы не беспокойтесь, мы заплатим, у нас почему-то все мобильники сдохли…

Растерянный голос не вызвал у меня никакого снисхождения и я злорадно улыбнулась.

— Я домой спешу, если вы уже успели заметить, потому что вы облили меня грязью в километре отсюда, — замедлила я быстрый шаг. — За то и платите сейчас!

— С-сука! — выдохнул кто-то сзади. — Ну и тварь…

Безудержная эйфория била через край и я засмеялась, тряхнув головой. Есть, я это сделала!

— Не ты, а я, — вкрадчивый голос облил меня тоннами ледяной воды и замолчал.

— Кто…ты? — на всякий случай я обернулась, но два молодца так и топтались у своих иномарок в ожидании проезжающей машины.

— Не смотри, им еще до темноты стоять, — усмехнулся голос. — Как заказывала.

— Кто ты? Откуда ты в моей голове? Зачем?

— Это три вопроса, а я сегодня совсем без сил. Поговорим, когда отдохну.

Голос пропал, а я сбавила шаг и пошла по краю асфальта, где не было луж. До темноты здесь никто не проедет, так что могу идти хоть с закрытыми глазами. Постепенно приближался переезд и мне стало интересно, почему это до темноты по дороге не будет ни одной машины. На переезде горел красный сигнал, суетились люди и со стороны Шлиссельбургского шоссе были видны стоящие на повороте машины. Сразу же за шлагбаумом поперек дороги лежал грузовик, полностью перегородивший движение в обе стороны. Около него ходил ДПСник в ярко-желтом жилете и что-то орал по рации. Улучив момент, я перебежала через рельсы и стала рассматривать на ходу перевернутую машину.

— Уроды! — опять заорал в трубку мент, — куда только эти кретины смотрят, когда технику таким баранам доверяют! Иваныч, это уже вторая машина сегодня, а в воскресенье ни до кого не дозвониться, мать их ети! — Рация что-то проверещала в ответ и постовой, плюнув, пошел к стоящим легковым машинам, размахивая полосатым жезлом.

Преодолев переход, я направилась к своему дому, заскочив по дороге в «Пятерочку» за обещанным самой себе вином и сыром. Отполоскала на кухне заляпанные мерзкой грязью вещи, заперлась в комнате и стала размышлять на тему странного происшествия. Итак, непонятный голос. Раньше мне ничего не чудилось и в роду у меня шизофреников не было, чтобы я вот так, на ровном

месте, начинала сходить с ума. С другой стороны, свалившиеся мне на голову неприятности могли кого угодно довести до сумасшествия. Но оно начинается, когда невозможно контролировать себя, а подобными психозами я никогда не страдала, в истерики не впадала и всегда пыталась трезво анализировать происшедшее и сделать из него должные выводы. К тому же одно дело отвечать самой себе, а другое дело — слышать чужие вопросы и ответы, идущие вразрез с моей собственной логикой. Я была уверена, что сама остановила и обесточила тех двух мужиков на иномарках неконтролируемой ненавистью к ним, которая каким-то образом переродилась в энергетическое поле неустановленного характера. Голос же со сдержанным достоинством сообщил, что это его рук дело…ну не рук, а чего-то другого, но сути это не меняет. Тогда возникает законный вопрос — КАК это все сделано? Грузовик просто так не перевернешь, а на том повороте захочешь — не разгонишься, сама за рулем сижу и ситуацию знаю, да и пост там рядом, надо быть полным идиотом, чтобы так лететь мимо него. И последнее — вопли мужиков, что у них сели все трубки, говорят о наличии мощного электромагнитного излучения кратковременного действия в том районе. Странно, что сами мужики на это излучение не реагировали ни головной болью, ни потерей зрения, хотя это могло быть и немного позже. Их уже не спросишь, а я по себе ничего не заметила, значит, воздействие было очень узконаправленное. Жаль, что я не физик, тогда еще больше можно было бы гипотез настроить с научной точки зрения, а не с уровня среднеуспевающей студентки технического вуза. Прикинув на глаз, что в бутылке осталась ровно половина, я решительно убрала остатки в холодильник. Напряжение сняла, голоса ушли, можно ложиться спать.

Два дня я прожила абсолютно спокойно — никто не разговаривал со мной из моей черепной коробки, но я почему-то была уверена, что голос обязательно вернется. Зачем-то я была ему нужна, иначе бы не было устроено для меня показательное выступление и демонстрация приложения непонятных сил. Можно предположить, что обладатель голоса действительно где-то поправляет пошатнувшееся здоровье и заодно дожидается, когда во мне разгорится здоровое любопытство. А как еще можно завлечь того, с кем ты хочешь наладить контакт? Нужна заинтересованность, основанием для которой может быть что угодно — от обещания мирового господства до подкидывания аппетитных косточек в виде избавления от болячек. Например, иметь никогда не портящиеся зубы или нестрадающие известкованием сосуды. Стимул? Еще какой! Тогда встает второй вопрос, а зачем это вдруг понадобилось налаживать этот контакт и причем именно со мной? Чем это я привлекла внимание и для чего понадобилась тому, кто со мной говорил? И, кстати, а где он находится в своем материальном воплощении?

Очертив себе за два дня этот круг вопросов, я так и этак прикидывала сложившуюся ситуацию, но было слишком мало вводных данных, чтобы ответить хоть на один.

— Ну как, ты подумала над моим предложением? — голос возник в голове неожиданно, без привычных здравствований и пожеланий.

— Подумала, — я подхватила не успевший закипеть чайник и пошла в комнату, чтобы продолжить диалог там. Заперла дверь, завернулась на постели в одеяло и уселась с кружкой кипятка. — Давай сперва определимся, как лучше всего с тобой разговаривать — мысленно или вслух.

— Лучше вслух, — через некоторое время выдал голос. — Когда ты говоришь, ты концентрируешься на разговоре и у тебя лучше складываются фразы, а то мысли в голове носятся какими-то обрывками и я не всегда могу уловить их суть.

— Договорились, — я отхлебнула кипятка из кружки. — Теперь я хочу услышать ответ, почему я. Чем именно я так привлекла твое внимание? Что послужило причиной?

— Выброс эмоций. Ты так сильно ненавидела, что твои эмоции прошили пласты реальностей и отголоски этого выброса до сих пор бродят в них. Сейчас уже нельзя с прежней точностью определить, где был источник, но поначалу твое местоположение было видно издалека и мне стало интересно, что тут произошло.

— Допустим, я поверю тебе, но на Земле живет больше четырех миллиардов человек и мне мало верится, что мои эмоции были круче всех. Можно подумать, что я единственная такая, кого бросили по всем статьям. Кроме того, есть материнские чувства, которые могут горы свернуть, если их любимому чаду что-то угрожает, есть радость…неважно, от чего полученная, есть любовь в конце концов!

— Ненависть самое сильное чувство, которое пока что испытывают разумные существа на уровне эмоций, — возразил голос. — Материнские чувства, радость, боль, любовь — все это притухает со временем, а вот ненависть живет внутри годами. Не знаю, кто там рядом с тобой живет, но твой выброс был слишком силен по сравнению с остальными. Это все равно что если бы ты шла с факелом в руке, а остальные — с затухающими головешками. Твой факел до сих пор излучает тепло и может разгореться в любую минуту с новой силой, стоит только дать ему пищу для этого.