i bea48bc5b4563f46

Admin

– Так ты действительно думаешь, что Иисус Христос это бог?
– полюбопытствовал он.

Эрих Янкер говорил о том, что Иисус - представитель иной цивилизации, оставившей на Земле Копье Судьбы.

"А может, не только это Копье, но и другие интересные вещицы", - мысленно добавил Габлер.

– А кто же еще?!
– взвился Лапи.
– Разумеется, бог, самый настоящий! Доказательств можно привести множество...

Габлер, словно защищаясь, выставил перед собой ладони:

– Не надо, я о них слышал.
– При этом он не забывал следить за всеми проходящими мимо кафе.
–

А вот интересно, что было бы, осуди Пилат на казнь не Христа, а того разбойника... как его?..

– Варавва. Но...

– Да, Варавву, - не дал собеседнику развить мысль Крис.
– Вот предположим, что народ не захотел терять превосходного лекаря и подал голос не за Варавву, а за Христа. Того отпустили, не распяли, и он не смог искупить своей смертью первородный грех. Продолжал проповедовать, исцелять, рассказывать всякие притчи апостолам и прочее там... Воду в вино превращать... Шли годы, и апостолы постепенно его покинули. Кто вернулся домой, кто женился, кто умер. Да и сам Иисус постарел, и в конце концов закончил, так сказать, свой земной путь и вернулся к родителю. Не выполнив свою миссию. И проповеди его благополучно забылись, и главным стал, например, этот... буддизм. А потом главный буддист принял решение о переходе всего человечества в нирвану для соединения с Буддой. И все подчинились и чикнули себя ножичком по горлышку. Могло ведь такое быть, да?

Крис не импровизировал, а просто пересказывал то, что плел когда-то в кабаке Граната. Он ожидал, что сейчас последуют громы и молнии, но собеседник только снисходительно усмехнулся:

– Предположить можно что угодно.
– Тон его был менторским.
– Ева отказалась есть плод с древа познания добра и зла, Понтий Пилат отпустил Иисуса... Но случилось именно так, как случилось, потому что иначе случиться просто не могло.

Габлеру оставалось только развести руками. Собственно, в разговор он вступил, чтобы скоротать время до посадки на шаттл. И никогда не был силен в подобных делах. Вот если поспорить о достоинствах и недостатках ходовой части боевых кораблей, информерах, рексах и прочем оборудовании...

– Вот ты говоришь, три терновых венца, сотня гвоздей, - неторопливо начал он, почти физически ощущая таинственный юнит в нэпе на своей спине.
– А что-то еще с тех времен сохранилось? Ну, там, одежда Иисуса... Стражники ее забрали, так ведь?

– Да, забрали и разделили между собой, - кивнул знаток.
– Только, опять же, истинные ли куски тут хранятся? О плащанице не говорю - не та она, сто процентов. А вот частицы ризы... Когда-то были, но сейчас найти невозможно... при этом бардаке...
– Лапи вновь протяжно вздохнул.
– Мало, ох мало заинтересованности. И наша задача - раздуть пламя веры.

"Боже упаси от такой напасти", - усмехнулся про себя Крис.

Неофит окинул его медленным взглядом:

– Вижу, брат мой, интересуешься. Неравнодушен к Господу нашему?

– Нет-нет, - торопливо ответил Габлер.
– Мой интерес с верой никак не связан. Это я так, из чистого любопытства. Что-то где-то слышал...

Лапи явно напрягся. Файтер почувствовал, что еще миг - и неофит набросится на него, оплетет сетями слов и утащит в

болото собственных убеждений. И поспешил отвести внимание "ценителя Христа" от своей персоны:

– Не берусь судить, бог Иисус или нет. Мне просто интересно... Если считать описанное в евангелиях правдой... Его ведь копьем под ребра ткнули, да? Что-то я слышал об этом копье, только уже не припомню.

Знаток кивнул:

– С копьем тоже... Одно в музее хранилось, тут, неподалеку, в Хофбурге. Другое - в монастыре. Какое истинное? Еще два - подделки. А может, оба первые именно те, с Голгофы. Может, Спасителю на кресте не один удар нанесли, и не только Гай Кассий...

– Так копье не одно?
– удивленно пробормотал Крис.

– Увы, не не одно, а ни одного, - вздохнул человек-лапи.
– Их давным-давно никто не видел... Во всяком случае, мы о них ничего теперь не знаем. С этой войной...
– Знаток удрученно махнул рукой и тут же придавил ладонью свой хохолок.
– Правда, Хофбургское копье еще до войны пропало... В Нете вообще никакой инфы нет, у нас другие источники... Только проверить ничего невозможно. Есть такие сведения, что было совершено очень тщательно спланированное нападение на музей, и Хофбургское копье похитили. Кто? Зачем? Неизвестно. Никаких следов...

Габлер вновь едва удержался от того, чтобы не поежиться. Наверное, именно Хофбургское копье и покоилось в его нэпе. Если бы только знал этот "ценитель Христа"...

– А то копье, что в монастыре?
– спросил он.

Лапи столь же удрученно пожал плечами:

– Эчмиадзинского монастыря больше не существует. Там теперь одни развалины... до сих пор радиоактивные... Может, успели копье вывезти, может, нет... Никто ничего не знает.

Он понурился, придвинул, не глядя, к себе свой бульон, уже подернувшийся пленкой жира. Покрутил чашку в руках и вновь поставил на стол.

– Мда-а...
– протянул Габлер.
– Загадок в мире хватает...

Лапи вздернул подбородок:

– Не загадок, а безответственности хватает, брат мой, маловерия и, возможно, злых умыслов.

Габлер промолчал.

– А что касается Хофбургского копья, - вновь заговорил "ценитель Христа", - то есть один документ, посвященный его похищению. Ни автор, ни время создания неизвестны... и вряд ли его можно считать документом, то есть истинным свидетельством... Однако текст весьма любопытный в том, что касается схемы похищения. Хотя остальное автор, конечно же, нафантазировал. Иисус Христос вечен... Но, во всяком случае, о копье самое главное узнаешь. Давай качну.
– Лапи порылся в кармане плаща и вытащил унидеск.

– Хорошо, почитаю на досуге, - согласился Габлер и достал свой.
– Новые знания никогда не помешают.

– Истинно так, брат мой.

Теперь голос у Лапи был довольным. Он уже видел Криса в рядах своего общества.

Покончив с перекачкой инфы, человек-хохолок убрал унидеск, но рука его пустой из кармана не вернулась. Теперь он извлек визитку.

– Если не утратишь интерес, держи с нами связь.
– Он протянул серый прямоугольник файтеру.
– Мы поможем встать на истинный путь. Я ведь тоже очень долго блуждал во мраке.