И будет светлым мир
Шрифт:
Как это всё не вовремя, остался небольшой шаг, и мы бы оставили эту вселенную другим. Теперь придется закрыть много направлений, точнее перепрофилировать на военные нужды, благодаря нанотехнологиям это займёт несколько дней, если не часов. К счастью медленный индустриальный век давно миновал, не надо строить заводов, создавать агрегаты, готовить специалистов. Теперь дал нанороботам команду, и те сами будут строить корабли, оружие, укреплять броню.
В мире нанотехнологий время течёт совсем по-другому. За неделю создаём то, на что в индустриальном веке понадобился бы десяток лет, а то и больше. Один потерянный
В душе начала разгораться злость, я удивился, давно такого не было. Котёнок, почувствовав изменение настроения заурчал ещё громче. Я глубоко вздохнул, прогоняя ненужные эмоции. Нет, как бы там ни было, работу над проектом фазового перехода сворачивать не будем, даже ускорим.
В круге появилась Светлана, щенок радостно взвизгнул приветствуя, подбежал, запросился на руки. Светлана подхватила, посюсюкалась носом в мокрый нос, опустила на землю, щенок от радости опять стал наворачивать круги.
– Привет, – сказал я с кровати, извиняясь кивнул на урчащего, на животе котёнка.
– Привет. – Светлана подошла, поцеловала, села на край кровати. – Дима это серьёзная проблема?
– Очень, – ответил я, – но этого знать никому не надо. Пусть думают, что мощь наших технологий непобедима. Пока.
– Почему пока?
– Светлана, к нам приближается огромная армада, по самим скромным подсчётам в триста тысяч кораблей. А мы на один истратили восемьдесят процентов ресурсов. Так что разговоры о могуществе наших технологий в скором времени окажутся блажью. Эта информация пока засекречена.
– Думаешь, могут узнать Тайные? – спросила она.
– И они тоже. Не знаем, что в их головах. Что взбредёт и что предпримут, узнав такое.
– Постройку флота скроете?
– Нет. Зачем? Скажем, стоим для возврата в нашу солнечную систему. Мол, высылаем ученых и технику, чтобы терраформировать Марс, или что-то подобное. Сложнее будет объяснить, зачем оживляем военных. Но нам главное выиграть хотя бы две недели. Потом объявим об армаде, и скажем, мол, вот какие мы предусмотрительные, не зря начали строить корабли. Думаю после этого, тайные нам не будут помехой.
– Дима, с каких пор ты перестал обращать внимание на человеческие слабости? – покачала головой Светлана. – Даже сейчас, достигнув невероятного могущества, став бессмертными, мы ещё очень слабы.
– Гм, и в чём проявляются наши слабости?
– Мы только в начале великого пути, как младенцы, – ответила Светлана, – но могущественные младенцы. Нам не грозят опасности, угрожавшие, когда были простыми людьми… Кроме одной…
– Какой? – спросил я заинтересованно.
– Идеи… Нас всегда будет преследовать опасность возникновения идеи-разрушителя.
– М-да. Согласен. Но идея развитая группой Санилевича перед катастрофой, до сих пор не утратила своих позиций.
– Да-да. Человек это ребенок – Бог, который должен взрослеть. Но Дима… Появляется много разных трактовок. Одни говорят, что мы уже Боги, другие, что где-то оступились, третьи ещё что-то. Люди несознательно ищут чего-то нового.
– Не думаю что это возможно, – отмахнулся я, – Санилевич и его группа работали лет тридцать. Обработали огромный массив информации, собрали весь опыт человечества
– Я бы так не была уверенна, – сказала Светлана. – Когда было последнее выступление Тайных?
– Не помню… Лет пять, шесть после катастрофы.
– Вот-вот. Потом пропали, и с тех пор ни слуху, ни духу. Тебя не настораживает.
– Нет. Мы их уничтожили… Ринат, постоянно следит за всем, малейший сдвиг в опасную сторону заметим и примем меры.
– Дима, ты самый мудрый человек на планете, – горестно вздохнула Светлана. – Неужели не понимаешь – это невозможно. Тайным, тысячи лет. Им хватит маленького росточка, чтобы вырастить могучее дерево. Несомненно, что этот росточек уцелел. Представляешь, что могло вырасти за столько лет.
– Думаешь, ждут удобного момента, чтобы этим деревом нам да по кумполу?– уже встревожено спросил я.
– Это наиболее вероятно.
Я умолк задумавшись, Светлана тоже умолкла, привыкла за столько лет узнавать моменты, когда не надо мешать. Неужели с Тайными, так всё запущено. После поражения они умолкли, мы уж думали, удалось уничтожить всех. Но недавно Ринат заметил странности в поведении выживших после катастрофы. Вроде бы ничего существенного, но что-то витало в воздухе очень тревожное. В душе шевельнулось гадкое чувство страха. Как будто спешишь по очень важному делу, а тебе уроды всякие ставят палки в колёса, и мелкие ямки на пути выкапывают.
Да будь оно всё неладно. Страх смело волной непонятного гнева и злости. Уничтожим всех, тайных, инопланетян и остальных которые мешают. Будь они сто раз правы а мы нет, уничтожим, без остатка, не оставим даже атома. Тем более мы правы. Тряхнул головой, уже второй раз ощущаю едва контролируемую злобу, туманящую мозг и мешающую ясности мысли. Закончится когда-нибудь эта вечная борьба, которую ведёт человечество само с собой, а теперь ещё и с другими.
Глава 4
Полтора суток понадобилось на сбор останков людей и флота пришельцев. Все мельчайшие частички людей бережно собрали и поместили в криохранилища. Мы уже давно обладаем достаточными знаниями, чтобы восстановить тела. Но, увы, генетики хоть и достигли немалого, но ещё не могут восстановить саму личность, если восстановим просто тело, будет обычный жующий и испражняющийся овощ. Знание о сущности человека пока лежит за гранью наших возможностей.
Где только человечество не размещало сущность или по другому – душу человека. В своё время обителью человеческой души были селезёнка, печень, сердце, мозг. Но сделали пересадку сердца, печени, селезёнки и нет, человек каким был таким остался. Сейчас добрались до мозга, ковыряемся, пересаживаем части, заменяем нанороботами и прочее, прочее. Но уже догадываемся, и там человека нет. Мне всё чаще кажется, люди вообще существуют где-то за гранью этих тел, в каком-то параллельном мире, а тела используют только для общения друг с другом.