И дух наш молод
Шрифт:
С ним яростно спорил некий Сидоров, не то прапорщик, не го унтер-офицер. Смелый до отчаянности, верный товарищ, но страшный путаник в теории:
– Как аукнется, так и откликнется. Нам бы только власть взять, и меньшинство станет большинством. Мы же не для себя берем власть - для народа.
– Ну и сказал! Бухнул в колокол, не глянувши в святцы. А заглянуть, товарищ, не вредно. Революция меньшинства, революция без широкой, активной поддержки трудящихся в конечном счете даже выгодна контрреволюции, так как развязывает руки тьерам и кавеньякам.
Еще яростнее разгорались споры о Советах.
Лозунг "Вся власть Советам!" был нам дорог. Под
Но как быть теперь? Советы, где верховодили Чхеидзе и ему подобные, по-прежнему существовали. Однако это были уже не те Советы. Они не играли той роли, как в период двоевластия, а стали придатком буржуазного правительства, удобной ширмой, орудием его.
– В Совете заседают, а мы, - горько пошутил кто-то из наших, - сидим.
Шутить шутили, но не так-то просто было сориентироваться в новой обстановке, расстаться с доиюльскими лозунгами, настроениями, иллюзиями. Старшие товарищи в ответ на наши вопросы в "клубе", отвечали, как правило, что-то не очень вразумительное.
"Вся власть Советам"... Каким? "Советам", которыми заправляют Чхеидзе и К°? Но, с другой стороны, как отказаться от привычного, действительно хорошего лозунга?
Во второй половине июля до нас дошли слухи о новой работе В. И. Левина "К лозунгам". Прочитал я ее полностью на второй день после своего освобождения на квартире Барановского. Но содержание статьи нам стало известно еще в тюрьме. Ленин писал, что при крутых поворотах истории порой необходимо быстро менять лозунги, ибо каждый из них должен быть выведен из совокупности политических явлений, обстановки. "Надо смотреть не назад, а вперед, - писал он. - Надо оперировать не со старыми, а с новыми, послеиюльскими, классовыми и партийными категориями". Практически это означало такой решительный шаг, как снятие временно лозунга "Вся власть Советам". Временно потому, что Советы еще сыграют свою роль, но не теперешние Советы, не органы соглашательства с буржуазией, а органы борьбы с ней, "что мы и тогда будем за построение всего государства по типу Советов, это так. Это не вопрос о Советах вообще, а вопрос о борьбе с данной контрреволюцией и с предательством данных Советов"{95}.
Ни растерянности, ни уныния. Оптимизм Ильича{96} передавался и нам, беспокойным узникам Временного правительства.
В ответ на требование рабочих правительство Керенского было вынуждено пойти на определенные уступки. Стали быстро разбирать дела арестованных. 28 июля (10 августа) на рассвете освободили и меня.
Куда податься? В свой полк? Неизвестно, какая там обстановка. Решил пробираться за Нарвскую заставу - там завод, райком партии, дружинники, товарищи. В завкоме Путиловского завода встретил Смолина, Войцеховского и других товарищей. Все меня поздравляли с освобождением. Оказалось, мы не первые. Накануне освободили еще несколько групп. Войцеховский спросил, куда я намерен пойти работать. "Пока, - говорю, - не знаю.
Вот в полк не пошел". - "Ну и хорошо сделал, пошли Я райком партии".
Народу в райкоме было много, особенно дружинников. Организатор района провел короткое заседание бюро, а потом группами и в одиночку приглашал людей к себе.
Вдруг слышу раскатистый, знакомый басок. Смотрю: Яков Михайлович. Я не видел его со дня ареста. Все в райкоме с тревогой посмотрели на неожиданного гостя. Свердлов это заметил и весело стал с каждым здороваться. По его просьбе быстро собрали в зале пропагандистов, командиров дружин, весь
– Это решение направлено прямо против нашего съезда. Каждую минуту, каждую, - повторил Свердлов, - можно ждать провокации, нападения полиции, войск, даже ареста делегатов.
После совещания президиума и членов ЦК съезд выделил представителей от делегаций - что-то вроде "малого съезда" - с предоставлением ему прав пленума.
– На закрытом заседании "малого съезда", - продолжал Яков Михайлович, сегодня был избран ЦК партии во главе с В. И. Лениным в составе 21 члена и 10 кандидатов.
Сообщение о кознях и угрозах Временного правительства всех страшно возмутило.
– Чего захотели! - говорили активисты. - Прикрыть съезд! Не выйдет, господа хорошие!
Эмиль Петерсон, обычно сдержанный, гневно сжал кулаки:
– Эх, сволочи, прихлопнут съезд.
– А мы не позволим им этого сделать, - твердо и решительно сказал Свердлов. - Опыт у нас большой. Вспомним старое время - перейдем на нелегальное положение.
Сказал, что Выборгская сторона уже известна ищейкам, поэтому работу съезда решено перенести за Нарвскую заставу.
– Как Вы на это смотрите, товарищи? - обратился к присутствующим Яков Михайлович. - Сумеете ли подобрать удобное помещение, организовать охрану, найти квартиру делегатам, снабдить питанием? Все эти вопросы нужно решить в течение суток.
– Справимся, товарищ Свердлов, - раздалось в ответ. - Не впервые. Партию не подведем.
Яков Михайлович стал давать конкретные указания, словно сам всю жизнь работал в нашем районе. Он знал, сколько за Нарвской заставой боевых дружин, в чьих руках и где находятся органы самоуправления, где лучше расставить патрули, чтобы не пропустить шпиков, карателей Керенского. Свердлов пробыл в райкоме партии не более полутора часа, но все вопросы размещения, охраны съезда и обеспечения делегатов были решены.
Я всегда удивлялся тому, как быстро, на ходу Свердлов схватывал индивидуальные способности каждого работника и, заражая энергией, волей к действию, направлял по пути, который наиболее соответствовал возможностям именно этого человека. Наблюдательность и знание людей, интуиция почти никогда не подводили Якова Михайловича. Исключительная собранность, железная воля, ум, практическая хватка, бесстрашие и безграничная преданность делу революции за несколько месяцев поставили Я. М. Свердлова в ряд видных деятелей партии и государства.
"Готовьтесь к новым битвам"
Наши "квартиранты". "Товарищ Безработный" (Дмитрий Захарович Мануильский). Редкий дар. Мы охраняем съезд. Ленинская гвардия. Ошибка ошибке рознь. Приветствие рабочих. Споры вокруг лозунга. Курс на восстание. Задачи молодежи.
– Васька, черт! Здоров! Дай-ка на тебя посмотреть. Похудел, возмужал. Что, не сладко пришлось в "гостях" у Керенского, на казенных харчах? Знакомьтесь, товарищи. Мой братуха.
Так встретил меня Митя 28 июля поздно вечером, когда я, захлестнутый с утра вдруг навалившимися на меня делами, наконец-то добрался в Шелковый переулок. В нашей комнате кроме Мити застал двух незнакомых мужчин "квартирантов".