И это пройдет…
Шрифт:
Мать Андрея рано вышла замуж, провела всю молодость по гарнизонам, работала на военном продуктовом складе, по приказу, прикрывала недостачи, получала крошечный оклад и премию в конверте, на который и обеспечивала свою семью. Благодаря матери старший сын получил удачное распределение, та же судьба ждала и Андрея. Он случайно попал в военную часть под Питером, должен был ехать на север, где уже служил его старший брат, и давали квартиру. Но что-то пошло не так. В штабе перепутали документы, Андрею необходимо было прослужить полгода в Питере, чтоб получить перевод. Он злился, не хотел прикрывать пьянки командиров, искренне верил, что если выполнять свою работу достойно, содержать в порядке технику, уметь стрелять и любить Родину, то можно исправить все недостатки армейской системы. И жена, постоянно сидящая с недовольным
Аня по наивности и неопытности вообще не задавалась вопросами, чем, в сущности, занимаются военнослужащие, когда не воюют. Почему ломается техника, которую нет повода применять. Она, любившая читать Толстого, представляла в роли современных офицеров блистательных, образованных, целеустремленных молодых людей, похожих на Андрея Балканского и Николая Ростова. Ведь такими они и были, пока учились в училище. Она познакомилась со многими друзьями Андрея. За то время, что она видела их, они не обмолвились ни одним грубым словом. Форма всегда была безупречно чистая, щеки гладко выбриты. Они уступали место старушкам в автобусе, стремились всем помочь, были друг за друга горой. Аня знала, что это восторженные, воспитанные, интеллигентные парни, которые учили языки, принимали участие в городских культурных мероприятиях, выступали с докладами на исторических чтениях, писали стихи. Но она совершенно забыла про офицерскую правду Куприна. Если бы Аня читала внимательно, то не удивлялась бы происходящему в воинских частях. А главное, была бы готова к тому, что она видела еще далеко не все.
Под темными деревьями, на автобусной остановке произошла их первая крупная ссора:
— Ты уезжаешь на совсем? — спросил он.
— Да, — гневно раздувая ноздри, ответила Аня.
— Твое право, как смогу, приеду на выходные.
Стоя в затхлом тамбуре, Аня думала о том, какое предательство она совершила. Неужели он когда-нибудь сможет ее простить? Она ведь действительно обещала быть с ним и в радости, и в горе. Но положить ради него жизнь? Нет, на это она была не готова.
***
Раннее утро. Туманный рассвет обнимал голые щиколотки, зябко покрывавшиеся мурашками. Полина стояла на перроне. Аня должна была приехать с минуты на минуту. Когда подруга ей позвонила, она даже не удивилась. Еще в загсе, видя дрожащие Анины руки, ставящие подпись, ей показалось, что ничего хорошего не выйдет. Поля не одобряла этот брак. Она часто винила себя в том, что познакомила подругу с Андреем. Чем дольше они были вместе, тем очевиднее Полине становилось, что парень подавляет Аню. Она перестала легко относиться к случайным Полиным романам, все реже куда-то ходила без Андрея. Аня проводила с ним все свободное время, говорила его словами. Иногда Поле казалось, что свое мнение у подруги закончилось. Окончательно Полину разочаровало Анино решение не поступать в театральный. Отказ Анны от мечты вывел Полю из себя. Был школьный праздник. Аня и Полина проводили его для младших классов. С ними диджеил симпатичный мальчишка на год помладше. Во время дискотеки Поля вышла позвонить на пару минут. Но когда она вернулась, в зале было темно, из динамика орало: «Скажи красавица, чего не нравится, пойми ведь я всего лишь на всего хочу тебе понравиться27». Аня сидела на музыкальной колонке, а этот парень ее обнимал. Не то чтобы Полина удивилась. Она знала: Аня любит флиртовать. Но с тех пор, как Андрей сделал ей предложение, она старалась сдерживать свои порывы.
— Ты передумала выходить замуж? — с надеждой спросила Полина.
— Нет, — тоскливо ответила Аня, — это так, просто, иногда мне совершенно невыносимо, вот как сегодня.
— Чем сегодняшний день отличается от предыдущих, — окинув насмешливым взглядом незадачливого диджея, спросила Поля.
— Я не буду поступать в театральный, Андрей против, — вздохнув, ответила Аня.
— А, ну раз Андрей против, я тебя не понимаю, — воскликнула Поля, — объясни мне, я не вижу, что ты его любишь, но ты идешь за ним, зачем?
— Он меня любит, понимаешь, как никто, он хороший, я такого больше не найду, — в глазах Ани было отчаяние и дикий страх, — я боюсь, что если расстанусь с ним, то всю жизнь буду жалеть, ну вот кто будет рядом? Такие как Даня, Паша, или этот вот, —
— Что ты такое говоришь, тебе же не сто лет, а как же влюбиться? — не унималась Полина.
— Не сто, но вот мама моя так и осталась одна. Я с ней поделилась своими сомнениями недавно, а она меня спросила: «Ты что, как я хочешь? Чтоб всю жизнь одна?», а я не хочу одна.
— Ну ты и дура, — всплеснула руками Поля.
— Пусть дура, — кивнула Аня, — но вот если бы твой этот…, — она сделала паузу и взглянула на подругу, — позвал тебя замуж, ты бы что, не пошла?
— Не знаю, — уклончиво ответила Полина, она вообще не видела себя женой, матерью, она обожала свою свободу и не готова была ее кому-то подарить, — но я его люблю, а ты Андрея нет.
— Почему нет, я его люблю, он хороший, — неуверенно, словно заговаривая себя произнесла Аня.
— Да ладно тебе, люблю. Вижу я, как ты любишь. Ты не Мира, и не будешь ему служить, не сможешь жить его интересами, — рассмеялась Поля.
— Очень жаль, что я не могу так, как Мира.
Аня с завистью вспомнила о подруге. Мира тоже не одобряла Анино решение выйти замуж, но еще больше она протестовала, когда подруга кокетничала напропалую. Внутреннюю Анину шалавеллу она порицала, не стеснялась называть вещи своими именами. Мира была одной из тех редких девушек, которые умеют искренне, честно, самозабвенно любить и ценить мужчину больше, чем себя. И эта, почти собачья, преданность удивительным образом сочеталась с пылкостью и страстностью. Чувства Миры разгорались от одного только мужского взгляда. А таких на нее обращалось много. Она всегда была очень симпатичной: хрупкая, с плечиками-елочками, огромными карими глазами под невероятными ресницами-опахалами, копной длинных, как у Рапунцель, густых черных волос, но при этом с совершенно жутким макияжем, который Аня называла «Собака Баскервилей» за обилие фосфоресцирующих теней и блесток. Но больше всего внимания привлекали ее юбки. Они были узкими, словно вторая кожа, и короткими, как армейский ремень. Аня часто припоминала Мире один их самых одиозных ее нарядов: микроскопическая юбка, топ, открывающий живот и почти не скрывающий грудь, колготки в крупную черную сетку, сапоги на тонком каблуке и шуба-чебурашка сверху. Именно в таком костюме Мира ходила в клуб. Сначала это было просто развлечение, но вскоре барышня поняла, что танцами можно подзаработать, и она начала свое продвижение в Go-Go. Мира могла проскакать всю ночь на пролет. Естественно, что в ее окружении было много парней. Но при всей своей экстравагантности она была ужасно консервативна, никогда не встречалась сразу с несколькими молодыми людьми, не клянчила подарки, в свободное от работы время училась в колледже на дизайнера, готовила борщ и пекла пампушки для своего Вовки, который ее ни в грош не ставил. Аня считала его сказочным уродом, но Мира любило его нежно и преданно.
— Чего тебе жаль, что ты не всегда наивная кретинка? — жестко осадила Поля Аню.
— Перестань, у нас у всех свои недостатки, — миролюбиво похлопала подругу по руке Аня.
— Ты пожалеешь, что вышла замуж, — пожимая плечами, ответила Поля.
Сейчас, стоя на вокзале, Полина представляла, что скажет Ане, когда та сойдет с поезда. Она ведь оказалась права. Но больше всего Поле хотелось поделиться с подругой своими чаяниями. Она завалила вступительный экзамен на архитектуру, теперь ее ждал заочный факультет педагогического института. Мать была разочарована, устроила Полю работать менеджером в фирму по благоустройству земельных участков: ландшафтному дизайну, бурению скважин и колодцев. Там к Полине начал приставать начальник, он был существенно старше и ко всему прочему- женат. Сначала Поля хотела пожаловаться маме, но из-за того, что это был ее знакомый, она побоялась.
Поезд распахнул двери, на перрон, стуча чемоданом, вышла Аня. Поля помахала рукой. Подружка радостно бросилась к ней.
— Привет, спасибо, что приехала, — обнимая Полину, сказала Аня.
— Я не могла не приехать, ты слишком громко ругалась и всхлипывала в трубку, — улыбнулась Поля, — как ты?
— А ты как думаешь? Ужасно, я не знаю, как сказать маме, что я ушла от него, что уж говорить об остальных, — тяжело вздыхая, говорила Аня.
— Ну с мамой, конечно, придется поговорить, но остальным ты объяснять ничего не обязана. Что Андрей сказал?