i f36931a51be2993b
Шрифт:
Дрожь не проходит. Как и непонятная тревога, выгнавшая из постели в такую рань.
Не в погоде дело - вовсе не в ней! Именно предчувствие вынудило подойти к окну. Хорошему, застекленному...
Этот постоялый двор - один из лучших в Лиаре. Далеко не каждый простолюдин может позволить себе стеклить окна. Даже в некоторых старых комнатах замка Таррент - нежилых с прошлого века - окна затянуты бычьим пузырем. А зимой ставнями закрыты. Наглухо.
У благородных дворян не хватает
Зачем здесь эти всадники?! Надо было выбрать постоялый двор в миле отсюда! Он - дешевле, туда бы они не поехали. Там вообще одни крестьяне останавливаются.
Какой позор! Разве место в том коровнике знатному лорду? Потомку одного из древнейших родов Эвитана!
Почему эти клятые всадники сами не остановились там? Почему нет запрета пускать всякий сброд в места, где ночуют благородные дворяне?!
Сколько же въехало во двор верховых... Нет, та жалкая лачуга их просто не вместит.
Жаль - в "Водовозной кобыле" как раз место подобной голытьбе!
Хотя - какая голытьба? Стоимость их одежды из окна, конечно, не оценить. Но вот кони... Отнюдь не крестьянские клячи!
Если они - за лордом Таррентом... чтобы арестовать... Вот и выговорилось! Если б незнакомцы мчались за ним - были бы в форме королевских солдат. И по знакам на мундирах Леон определил бы, кому они подчиняются. Если Всеславу...
"Не пытайся обмануть мать! Она всегда знает, что ты задумал!"
Юноша затряс головой, прогоняя ненавистный образ. И еще ненавистнее - голос!
Назад ехать нельзя. Дорога здесь одна. Не с ними же - конь о конь!
Да и не могут эти Леона арестовать! Они наверняка - вообще не солдаты.
А кто? Можно одеться как угодно - военная выправка выдаст.
Но если у них приказ - почему они не в мундирах? Зачем оделись в штатское?
А если приказ, но другой? Тайно убить Леона?! При дворе не нужна казнь лорда Таррента. А вот несчастный случай для отцеубийцы...
Сама ли умерла Ирия, или помогла мать?! Или еще кто? С тайным приказом.
Но ведь Полина - в Лютене! Любимая знала бы об обвинениях в адрес самого родного человека! Даже об опасных слухах. И гонец от нее успел бы раньше этих...
Разминуться они не могли. Дорога опять же - одна.
А что, если?..
Тот червячок сомнения зародился еще в аббатстве. И так обманчиво крепко спал - столько дней! Но теперь - подло куснул в сердце. Впервые за всё время.
Есть ли что-то ядовитее лжи Карлотты? Только если злоба Ирии. Они друг друга стоят... стоили.
Но даже это не изгоняет не слишком чистые сомнения. Да, они позорят его любовь к Полине. Но ничего поделать Леон не в силах!
Он корчится, мерзнет и не знает, на что решиться. Леон еще не научился решать... Прежде были отец, мать, Полина!
Даже игру в детстве для всех выбирала Ирия. Брат протестовал... но всегда соглашался.
Ири! Светлые как лен волосы, зеленые глаза, чуть насмешливая улыбка...
"Леон, этот венок - тебе. Смотри, какой красивый! Здесь ромашки и незабудки, и васильки..."
Ири!
Юноша вдруг совсем не по-мужски всхлипнул. Запершило в глазах. А к горлу подкатывает невыносимо горький ком.
Леон завидовал Ирии. Порой - почти ненавидел. Но только она из всех сестер и была ему интересна.
А теперь не с кем соревноваться... Не с кем поговорить, некому похвастать! Да хоть о той, первой, в замке, рассказать - некому. Он остался один!..
Сколько юноша так просидел, почти беззвучно плача? Наверное, долго.
Смазливая рыженькая служаночка рядом так и не проснулась. Ни от звука, ни от холода. И очень хорошо!
Отвлек Леона возобновившийся шум во дворе. Кутаясь в меховое одеяло и продолжая всхлипывать, лорд Таррент белкой подлетел к окну. Пытаясь на ходу унять бешено колотящееся сердце.
Всадники выезжают со двора. Они, похоже, скакали всю ночь. И не собирались надолго задерживаться и здесь. Торопятся...
От сердца отлегло. Даже если допустить бредовую мысль, что они за ним, - до Таррента пять дней пути! И столько же - назад.
Леон поедет верхом. Эти безнадежно отстанут!
И с каждой минутой проклятый отряд - всё дальше от постоялого двора! Если только не "забыли" здесь шпиона...
Да нет, зачем? Не могут же они в каждой таверне соглядатаев оставлять. Этих солдат или не солдат - всего-то пятьдесят шесть. Этак без людей останутся!
Остатки слез высохли сами. Повеселев, Леон начал насвистывать фривольную песенку - о даме с глазами "цвета юного вина". С улыбкой представляя, какие же они тогда. Светло-желтые? Или красные - как у вампира из южных легенд?
Еще у прелестницы имелось множество других достоинств. Воспеваемых в следующих куплетах.
Но вспоминать их юноша не стал. Вместо этого толкнул в упругий бочок ту, что спит рядом. С обычными для северянок голубыми глазами.
– Эй, камин растопи!
Она спросонья удивленно и даже, кажется, обиженно захлопала светлыми ресницами. Тоже северными, даже чуть рыжеватыми.
У сестер - в мать-южанку - брови и ресницы темные. Кроме Иден - та совсем блеклая.
– Не слышишь? Камин растопи!