И грянет буря

Левковская Анастасия

Ого, а медальон-то с секретом! Интересно, какой умелец его сделал, раз даже подумать нельзя, что он открывается? Явно не маг, в украшении ни грамма волшбы.

– Прости, Элина, - глухо проговорил дед, глядя на раскрытый медальон.
– Я обещал тебе, что сберегу ее. Но не смог…

Элина?!

Я тут же рванула к нему, чтобы заглянуть… Но он уже спрятал украшение обратно и поднялся на ноги. После чего молча вышел из комнаты.

А я осталась одна, переваривать новые сведения.

Элина… Так звали

мою мать? Что же, это похоже на правду. И, судя по всему, в живых ее нет. Раз уж дед (отец?) каялся перед, наверное, портретом, а не лично.

Хорошо. Это уже ниточка. Что-то с чего можно было бы начать поиски. Ах, как же все-таки жаль, что нельзя просто спрoсить деда… Лучше называть его дедом даже мысленно, а то может конфуз случиться.

Хлопнула дверь и я, вздрогнув, уставилась на сурового деда в компании немного растерянной Осенней.

– Слушаю, - сухо процедил он, сложив руки на груди.
– И учти, если ты врешь…

Девчонка поежилась и мельком глянула на меня.

– Мне нет смысла врать, - бесцветно проговорила она и поправила oчки.
– Ваша внучка обещала мне денег за помощь. Она, кстати, стоит у окна сейчас.

Дед тут же повернулся ко мне и, прищурившись, спросил:

– И давно она тут стоит?

Я сразу же насторожилась. Не очень верит в слова сиротки, но если правда, хочет знать, сколько я слышала?

– Передай, только что появилась, - решилась я.

сенняя послушно повторила.

– Доказательства, - потребовал дед, после чего она растерянно посмотрела на меня.

– Скажи ему… - я вздохнула.
– Что в детстве он называл меня гоньком.

– Вы называли ее Огоньком.

И я увидела, как дед тут же расслабляется. Полностью. Если до этого момента он был словно скрученная пружина, то теперь казался больше похож на светский образ самого себя.

– Ох, девочка, порадовала ты старика! – заулыбался oн Осенней.
– А я думал, что единственную радость моей жизни оплакать придется… Не знаю, сколько тебе там Диана пообещала, но я сверху отсыплю обязательно.

Как говорится, смотрите и трепещите: моментальное превращение из главы службы безопасности в стареющего, но все ещё крепкого герцога Кертиса Ольрейма.

– Спасибо… - неловко потопталась на месте сиротка.
– Я могу идти?

– Постой, поможешь мне с внучкой поговорить, - мягко потребовал он.
– Спроси, знает ли она, кто ее?..

– Скажи ему: кто угодно, – фыркнула я.
– От парней, которым не досталась, до лжеподружек, от зависти готовых съесть собственные бальные туфли.

Мои слова деда развеселили.

– Узнаю свою внучку! – хохотал он. – Именно так она бы и сказала… Посиди здесь, хорошо?
– указал Осенней на мягкое кресло.
– Я сейчас вернусь…

– Подождите! – она рванула к нему и ухватила за руку.
– Пожалуйста… Не рассказывайте,

что я медиум!

– Почему?
– удивился дед.
– Это почетно и уважаемо. К тому же… - он окинул ее пристальным взглядом. – Обеспечит твое будущее. Мне кажется, для тебя это важно.

– Я росла в приюте при храме, - сглотнула Осеннняя и сделала шаг назад.
– И там жил медиум… Я не хочу даже время от времени делить тело с духами.

– Хм… Как мне тогда объяснить ректору твой приход?

Она замерла и принялась нервно ломать пальцы:

– Я… не знаю…

– Ладно, ладно, не трясись так, - хохотнул он и легко хлопнул ее по плечу.
– Ректор мне обязан, договоримся. Будем считать, что это тебе признательность за помощь, - и задорно подмигнул.

Осенняя рассыпалась в благодарностях, а я смотрела на всю сценку скептически.

Я прекрасно знала своего деда. Так что ни о какой признательности речи быть не могло. Разве что отчасти. Куда весомее было то, что для службы безопасности очень удобно иметь в распоряжении медиума, о котором никто не знает. Впрочем… На службе у деда, даже неофициальной, вселять духов не заставляют, а платят прилично. Так что сиротке повезло.

Когда дед вышел, я заинтересованно спросила у нее:

– Если так боишься раскрыться, зачем согласилась мне помочь? Даже за деньги.

– Потому что деньги сейчас очень нужны, – рассеянно отозвалась Осенняя, глядя в сторону двери.
– Шон потерял стипендию, ему жить не на что. Он такой же приютский, как и я. если он продолжит горбатиться на трех подработках, съедет по учебе и его отчислят. Он же не стихийник, которых тянут, чтобы хоть как-то закончили.

– Понятно, - пробормотала я.

Вины своей я все равно не oщущала. Серьезно, сам, дурак, виноват. Но самоотверженность сиротки впечатляла. Интересно, этот Шон ради нее тоже готов на такие жертвы?

Вскоре дед вернулся вместе с ректором. И они вдвоем принялись задавать мне вопросы, которые, скажу честно, были достаточно бесполезными. Потому что почти каждый в этом демонском институте мог желать мне смерти. Кроме, разве что, Осенней и Ричарда.

– Задачка!
– недовoльно цокнул языком дед и повернулся к сосредоточенному ректору.
– Что скажете, маркиз?

– Что… я старый идиот, - вздохнул тот устало. – Кроме целителя, нужно было сразу вызвать ведьму. Только сейчас вспомнил, что такие последствия может дать неконтролируемый направленный выброс их силы. У нас так давно наловчились выявлять ведьм ещё в детстве, что я даже не подумал, что в моем заведении может учиться одна из них. Если Диана перешла ей дорогу, та могла случайно, сгоряча ее проклясть.

– Но точнеe может сказать только дипломированная ведьма, - понимающе кивнул дед. – В таком случае, я сейчас же свяжусь с главой Ковена.