И хочется, и колется
Шрифт:
И эта «формула» действительно работала на «ура».
На новой работе в «СеверИнХоум» я пообвыклась, завела знакомых. Простые люди меня любили. Улыбка, добрые слова, позитив порой творят чудеса – этот урок я тоже выучила на «пять» с плюсом. Впрочем, мне нетрудно было: я и без всяких принуждений, насилий над собой и успокоительных
О Крокодиле я даже забывать стала, но он неожиданно напал из-за угла. Хищник – что с него взять?
Геннадий
Она действовала на меня как удав – завораживала.
Да, я следил за ней. Исподтишка. Всё думал: что в ней такого, что все эти люди тянут свои лапы, мечтают её пощупать, похлопать по плечу, улыбнуться в ответ.
Лилька на мелочи не разменивалась: сияла щедро, как летнее солнце. Её тепла хватало на всех. Кроме меня, естественно.
На глаза я ей старался не попадаться. Выжидал и вынашивал планы… сам не знаю чего. Всё время тянуло на «а поговорить». Но все мои мысленные диалоги сводились к спорам и выяснениям отношений. Явно не то, что сейчас нужно.
Сил поговорить спокойно я в себе не чувствовал. Адов трэш. Я вообще не подозревал, что вид работающего человека может так… возбуждать. Будоражить. Приводить меня в неистовство.
Я думал о ней постоянно. И днём, и во время деловых переговоров, и ночью, когда пялился в потолок. А когда засыпал, она приходила в мои сны. Вскоре мне стало казаться, что я и на работу хожу исключительно за тем, чтобы хоть одним глазом её увидеть.
Нереальная чушь. А ещё она вызывала непонятные доселе чувства. Я смотрел на Лильку и хотел о ней заботиться. Оградить её от всех. Накормить, в конце концов. То ли жалость, то ли жмотское собственническое чувство меня терзало – я так и не разобрался. Ни усиленные
Я строил стратегии и менял тактику. Мысленно, конечно же. Ломал голову и ничего толком придумать не мог. Отупел, наверное.
И тут вмешался Тот Самый Случай. Зацепка, что наконец-то помогла прочистить мозги и успокоиться.
Недели через две после того, как Лилька прочно обосновалась уборщицей в моём офисе, позвонила бабка.
– Я умираю, – заявила она мне без всяких предисловий. Бабах – и просто раздавила мозг слишком тяжёлым известием.
Не то, чтобы я её любил – я её и знал-то лишь по фотографиям да недолгим разговорам. Но она всё же родной человек. Я даже привык к ней за пять лет общения. У меня кроме неё и мамы нет больше никого.
– Джина, – произнёс её имя и завис. Что говорят в таких случаях? Какие правильные слова найти?
Бабку на самом деле звали Евгения, но она большую часть жизни прожила в Америке, поэтому требовала обращаться к ней именно так. Воспитанный немного в других традициях, я доблестно избегал подобного панибратства, не называя её вообще никак. Но сейчас особый случай. На сердце как-то тяжело стало.
– Я возвращаюсь на родину, – ударила она под дых. – Хочу умереть дома. А заодно погреться в тёплых лучах твоей семьи. Надеюсь, вы с Лилей не откажетесь подарить немного любви старому умирающему человеку.
Сердце ухнуло куда-то в желудок, а потом в пятки. Семья. Лиля. Капец, одним словом. Я лихорадочно искал выход, как крыса, что попала в капкан и у которой лишь два пути: либо лапу себе отгрызть и спастись, либо сдаться и сдохнуть. Я не хотел ни того, ни другого.
И тут меня осенило. Ну, конечно же. Лиля! Вот он – мой шанс немного покрутить колесом фортуны!
Конец ознакомительного фрагмента.