И хочется, и колется
Шрифт:
Меня постоянно подмывало к ней прикоснуться. Потрогать. Я сдерживался, как мог. К тому же, нашёл отличное решение своей проблемы. Кудряшки. Источник прикосновений и чистого удовольствия, когда Лилька злилась.
Чем дольше мы жили, тем больше я запутывался. Ещё до свадьбы я точно знал: она будет моей. Нелогично, неправильно, вопреки всем планам, что были связаны с этой чёртовой фиктивной женитьбой.
Если бы она оттолкнула, я бы не стал настаивать. Но я сделал всё, чтобы у неё такого желания не появилось.
Да
Да, я знаю, как часто нарушаются всякие разные слова, но то, что моя молодая и очень счастливая (я так надеюсь) женушка сбежит без объяснений – такой подлянки я не ожидал.
Даже не понял сразу, что случилось. Думал, с подружками куда-нибудь отправилась, а меня предупредить забыла. Но телефон её молчал, никто её в институте не видел, и тогда я пережил страшные в своей жизни часы.
В полиции меня на смех подняли. Посоветовали температуру померить и подождать. Мне почему-то казалось, что её кто-то обидел, сотворил что-то страшное.
Я исколесил полгорода. Ввалился к Святославику с совершенно безумными глазами – тот от меня даже отшатнулся.
– Что тебе ещё нужно? – взбесился он. – Нет у меня больше ничего, нету, ясно? Квартиру я отдал, а остальное – прости – просрал.
– Лиля пропала, – произнёс я вслух два тяжёлых слова и привалился к стене в коридоре.
Святославик неожиданно подскочил и взял меня за грудки.
– Обидел её, тварь?!
Он даже попытался мне в зубы дать, а я настолько оторопел, что не отшатнулся, не увернулся, а стоял, ошарашенный Славиковой прытью.
Удар у Святославика так себе – губу лишь разбил немного. Но эта боль и кровь, этот жалкий наезд вдруг отчётливо дали понять: обидел. Я вдруг вспомнил свои слова перед тем, как провалиться в сон.
Слишком уж у нас… чересчур уж… хорошо всё было. Просто идеально. Бабка там, наверное, омывала мониторы слезами умиления – так хорошо мы получались на фотках.
Да, она требовала подтверждение того, что я свято выполняю её предписания. Женился и живу в браке. Лилю мой спонсор тоже одобрила. Так сказать, Лиля прошла через бабкин ОТК.
Если совсем кратко: я струсил. Испугался. Хотел, наверное, оставить себе хоть немного пространства, чтобы Лиля не оплела меня с головой своими корнями.
Она тогда промолчала. А утром вела себя, как всегда. А потом исчезла. Бросила меня. Ударила под дых. Выбила почву из-под ног. Не оставила шанса исправиться.
И вместо того, чтобы радоваться, испытывать облегчение: ну и замечательно, всё рассосалось само по себе, – я погрузился в пустоту.
Лиля – девочка взрослая, – убеждал я себя, – разберётся, как ей жить. Это её жизнь, а я ничего постоянного и не предлагал,
Вроде правильные слова подбирал, но успокоиться не мог. Меня всё бесило. Особенно, когда я вернулся в квартиру и обнаружил, что пропали кое-какие её вещи.
Она ничего не взяла из того, что покупал ей я. И кольцо обручальное аккуратно на тумбочку положила в спальне. Ровно посередине. Видимо, чтобы не пропустил и понял. И меня всё это бесило. Выводило из себя. Хотелось кого-нибудь побить, что-нибудь расколотить.
И – да. Я всё прекрасно понял, но всё равно искал её. Съездил к Лилиному дому. Долго долбил звонок, пока соседка не вышла и не объявила, что сейчас здесь никто не живёт.
Чуть позже я узнал, что она документы из института забрала.
– Сказала, что уезжает с мужем в другой город, – охотно пояснила секретарь, бойко стреляя в меня глазками.
И тогда я понял: её здесь нет. Нет в этом городе. Уехала без объявления войны. Вскорости я тоже покинул город детства – отправился в столицу. Решил неожиданно: брошу всё здесь, начну с нуля там. А заодно и из этой постылой квартиры свалю, где мне всё напоминало о Лиле. О моей жене.
И вот, спустя пять лет – бабах. Нос к носу. Похорошела. Округлилась, где нужно. Правда, худая, как кружево – светится вся. Не ест она, что ли. Лицо заострившееся, глаза – на пол-лица.
Когда я вернулся на место нашего столкновения, её, конечно, и след простыл. Ну, да. Не будет же она стоять и ждать, пока я принцем на белом коне прискачу. Зато Евангелина тут как тут.
– Вы что-то хотели, Геннадий Романович? – сама услужливость и нужный прогиб в спине.
– Напомните, кем у нас работает новая сотрудница?
– Лилия Белая, что ли? – холодеют её глаза, и сама она становится как замороженная рыба.
– Именно! – щёлкаю я пальцами. Я здесь царь, имею право знать!
– Уборщицей. С завтрашнего дня, – сверкают злорадством её глаза.
Моя жена – уборщица?.. Однако.
Она всё ещё моя жена. И завтра я её снова увижу. И это почему-то поднимает мне настроение. Надеюсь, она не сбежит. Или сбежит?..
И я понимаю: мне нужно пройти квест «Дожить до завтра». Потому что у меня имеются вопросы к моей собственной всё ещё жене.
Глава 13
Весёлые будни поломойки
Лилия
– Да ты что! – округляет глаза Юлька. Произносит каждое слово отдельно и дышит жарко, словно жидкого огня глотнула.
В квартире тихо. Мистер Рыж, нажравшись, лижет «хозяйство» – не спеша намывается и одним ухом прислушивается к нашему громкому шёпоту. Котя спит, раскидав руки в разные стороны, кого-то очень остро мне напоминая. Я до этого как-то и не задумывалась, а сегодня увидела – и будто кто под дых меня саданул с ноги.