И летели наземь самураи...
Шрифт:
— Рассредоточьте хорошенько все вертолеты на местности, — сказал Тейлор, — чтобы самолеты-заправщики могли между ними маневрировать. Все должны замаскировать машины, прежде чем выйдут даже по нужде.
— С помощью обычной автоматической системы маскировки? — спросил Мередит.
Тейлор поджал губы, затем согласился.
— Конечно, это не слишком хорошо. Но мы должны быть готовы к быстрым действиям. И давай посадим наших ребяток немного к югу, чтобы эти жирные птички не сели прямо на нас. Мы наведем их потом, когда у нас будет с ними связь.
Капитан Паркер
Полковник Тейлор повернулся и протиснулся в проход, ведущий в кабину пилота. Козлов почувствовал облегчение, так как это была временная передышка от дальнейших вопросов, а следовательно, и того чувства стыда, которое он испытывал, отвечая на них. Кроме того, ему трудно было смотреть на этого человека: от напряжения последних дней шрамы еще сильнее выступили на лице американца, подчеркивая его уродство. Сейчас Тейлор напоминал Козлову дьявола.
За стенами командного отсека раздался приглушенный гул моторов: это боевые машины начали опускаться на русскую землю.
Дул хотя и южный, но очень холодный ветер. Ветер проносился над иранским плоскогорьем, затем охлаждался, пролетая над Каспийским морем, и сейчас дул с такой силой, что приходилось закрывать глаза. Вертолеты "М-100" были очень устойчивы, и внутри невозможно было определить силу ветра. Но здесь, в этом месте, где мертвая, бесцветная трава простиралась от горизонта до горизонта, ничто не преграждало путь ветру. Куда ни посмотри — никчемное пустынное место, в котором невозможно было укрыться от ветра.
Тейлор взглянул на часы, затем на небо.
Ничего.
Начинало темнеть.
Сама мысль о том, что все может так бесславно закончиться, была невыносима. Все эти годы он очень хотел получить возможность нанести ответный удар настоящему врагу, скрывающемуся за спинами тех, которых называли врагами его страны. После борьбы и потерь, ожесточенного планирования и потрясения при виде прижатого к стене президента становилось больно при мысли о том, что все это закончится в этой пустыне только из-за отсутствия топлива.
Он знал, что это будет конец, и не мог понять, почему никто другой, казалось, даже не осознавал этого. Поражение сейчас, в этот день, в этом месте, определит порядок в мире на целое поколение или даже больше. Им придется ззз уйти обратно в свое истерзанное полушарие, а японцы получат то, к чему они так долго стремились.
Он старался избавиться от своих предрассудков. Но это было очень трудно. Он во всем винил японцев. И не мог ничего поделать. Больше всего на свете он хотел встретиться с ними в последний раз, держа оружие в руках.
Он снял шлем, и ветер взъерошил его спутанные волосы. Он подумал о Дейзи и горько улыбнулся. Он не мог поверить, что был настолько глуп и вообразил, что между ними было что-то серьезное. Ни одна женщина, даже поблекшая, не могла связать с ним свою жизнь. У него было одно, и только
Не может быть, чтобы все закончилось здесь. Когда они так близко подошли к цели. Он взглянул на небо, там никого не было.
До его слуха донесся чей-то голос, прежде чем ветер унес его прочь. Он обернулся. К нему шел Мерри Мередит. За спиной офицера разведки "М-100" казались естественными пятнами на фоне ландшафта. Автоматическая система маскировки развернула свои веера, а ее датчики, определив цветовую гамму земли, окрасили их внешнюю поверхность в нужный цвет. Маскировка была эффективной на любом фоне, кроме снега. Обшивка не могла окрашиваться в белый цвет и становилась лишь пятнисто-серой. Но здесь, в высохшей голой степи, маскировка работала отлично. Чтобы увидеть вертолеты, противник должен был точно знать, где их искать.
Все это — и техника, и испытания, и волшебство, и жертвоприношения… Нет, не может быть, чтобы все вот так закончилось.
Мередит нагнал его. Его кожа стала грубой от холода, но, глаза горели как обычно.
— Сэр, — сказал Мередит.
— В чем дело, Мерри?
— У меня появилась идея. Возможно, она вам не понравится. Но это все, что я могу предложить.
— Относительно чего?
— Относительно выполнения задачи. Есть возможность осуществить наш план без дополнительного топлива.
— Каким образом?
— Если исходить из того, что у нас нет достаточно топлива, чтобы долететь до Баку и вернуться в безопасное место на советской территории…
— Допустим. Дальше, — согласился Тейлор.
— Отлично. Тогда куда еще мы можем полететь? После того как нанесем удар по Баку?
Тейлор вопросительно взглянул на Мерри. Сейчас Мередит был похож на возбужденного мальчишку.
— А если в Турцию? — спросил начальник разведки. — Итак, у нас нет возможности вернуться назад. Ну так мы будем продолжать двигаться вперед. Я рассчитал расстояние. Мы сможем это сделать, хотя и с трудом. Из Баку полетим на запад через Армению и сядем на территории Турции около границы. Турция сохраняет нейтралитет — у них свои серьезные проблемы, связанные с движением фундаменталистов, — и поэтому они будут соблюдать международное право. Нам придется взорвать машины, как только мы сядем. Но мы сможем выполнить задание. Они интернируют нас до окончания военных действий — ну и что же? По крайней мере, мы сможем нанести удар, а не возвращаться обратно домой, поджав хвост…
Это было отлично и так просто. Тейлор понимал, что он бы никогда до этого не додумался. Он был слишком стар и слишком прямолинеен: необходимо вернуть подразделения на свои позиции во что бы то ни стало. Тем не менее в истории было известно множество примеров, когда подразделения в силу обстоятельств оказывались на нейтральной территории. В международном праве существовали специальные законы на этот случай.
Ну что ж, он и его люди не будут участвовать в дальнейших боевых действиях. Но если они сейчас не выполнят задания, то никаких дальнейших боевых действий вообще не будет.