И одной любви достаточно

Цветков Иван

— Да, вот что значит любовь. Говоришь прям как поэт.

— Ты забыл? Я же в старших классах писал стихи.

— Точно. А Маше писал?

— Нет. Я и навык растерял, да и нам не нужны стихи, чтобы говорить о своих чувствах, — сказал я.

— Понятно. Ну ты как, готов?

— Всегда готов.

— Вот и отлично, потому что тебе пора выходить. Ты с Машей поедешь?

— Нет, мы отдельно доберёмся. Вот будь у меня своя машина, тогда другой разговор. Ну ладно, я пошёл.

— Ни пуха, ни пера.

— К чёрту!

В метро пришлось смотреть себе под ноги. Выпускной ведь не только в школе Маши, а это значит, что весь вагон был забит школьниками. И соответственно школьницами. Ну а таких молоденьких всегда тянет на парней постарше. Поэтому и пришлось

смотреть под ноги, что бы ни напридумывали себе чего лишнего. Наконец я добрался до клуба, в котором должен был пройти выпускной. Маши ещё не было. Поздоровавшись со знакомым мне персоналом школы, я встал подальше у входа, чтобы первым встретить моё счастье. Тогда ко мне подошла одна девушка, которая показалась знакомой:

— Ждёте Машу? — спросила со спины девушка, отчего я слегка вздрогнул плечами.

— А? Да, жду Машу. А ты…

— Соня. Я в одном классе с Машей.

— Ага, тогда понятно, почему твоё лицо показалось мне знакомым.

— Она гордится Вами.

— Спасибо. И можно на «ты». Мне так легче.

— Договорились. Ей повезло с тобой. Если честно, у нас все девчонки завидуют Маше.

— Кхм, спасибо, — сказал я краснея.

— Просто каждой девочке хочется видеть рядом с собой большого, сильного, мужественного, храброго, доброго, умного мужчину. Так что Вы что-то вроде идеала. Прости, мы же договорились, что на «ты».

— Я не идеален. Я просто такой, какой есть. И если я такой идеальный, то где были девушки все мои 19 лет? — пошутил я.

— Хах, ну да. Ладно, я пойду. Удачно выступить с номером.

— Спасибо.

— И…

— Что такое?

— Я бы хотела с тобой потанцевать медленный танец потом, — сказала Соня и покраснела как переспелый помидор, — но это, наверное, тебе нужно обсудить с Машей.

— Эй, Соня, мы с Машей вместе, мы любим друг друга, и мы не можем представить жизнь друг без друга, но это не означает, что мы не можем принимать самостоятельные решения. Если тебя это успокоит, то мы договорились, что у нас только последний медляк. Все остальные в вашем распоряжении. Их там обычно сколько, три? Ну вот, всё будет в твоих руках. Я не откажу. Если только это не будет последним танцем.

— Хорошо, — сказала обрадовавшаяся девочка, — тогда сильно не смущайся, если я буду караулить около тебя. Уж слишком сильная будет конкуренция.

— Да, возможно, — сказал я и увидел подъехавшую машину с Машей. — Ну а теперь мне пора. До встречи.

— До встречи.

— Что же, надо… — начал говорить и не смог закончить фразу, сказанную в пустоту. Из машины вышла Маша. Она выглядела словно ангел, спустившийся спасти всех грешников. То самое платье, кремовые туфли с высоким каблуком, пышная и завитая причёска, и много косметики на лице. Нежные красно-розовые губы, яркие и выразительные тени и чёрные ресницы выгодно выделяли ослепительно-красивые глаза. Я так и стоял, наверное, даже с разинутым ртом, пока ко мне не подошла шедшая впереди мама Маши.

— Кавалер, подберите челюсть с асфальта, — сказала Наталья.

— Эм, да, сейчас. Только дайте налюбоваться. Маша, ты просто… — начал я говорить подошедшей девушке.

— Да, я тоже поражена твоим внешним видом. Захотел сердца всем школьницам разбить? — улыбаясь сказала Маша.

— Мне бы для начала дар речи вернуть. Маш, ты просто обворожительна. Само совершенство.

— Ну, ты тоже ничего, — сказала девушка и мы наконец поцеловались.

— Если бы ты сказала вчера, что будешь так выглядеть, я бы не согласился на всего лишь один медленный танец, — сказал я, смеясь, отчего заразил смехом и Машу.

— Ты главное слова песни не забудь.

— Да глядя на тебя я не то, что слова, я забуду какого это, петь.

— Ладно, идём, мой рыцарь, — сказала Маша и взяв её под руку, мы отправились в зал.

Как и всякий гость, я сидел отдельно от выпускников. И конечно же, я сидел вместе с Натальей Игоревной. Мы мило болтали, в основном о Маше, иногда обо мне. Меня зазывали на магистратуру перевестись на юридический факультет. А уж после выпуска Наталья Игоревна

напряжёт все свои связи и устроит меня куда-нибудь. На крайний случай к себе ассистентом. А там поднаберусь опыта и можно будет свою кантору открыть. Такая перспектива мне приглянулась, так что я пообещал, что подумаю. Хотя думать тут было нечего. В гуманитарной среде юристы и экономисты наиболее востребованы и успешны. С математикой у меня плохо, тогда как право мне всегда было симпатично. А если есть возможность облегчить себе будущую жизнь, то почему нужно от такой возможности отказываться? И я опять начал мечтать. Вот я, такой успешный и богатый юрист и вот Маша, моя жена, известная певица. Или художник. Даже не знаю, ведь сама Маша не знает, кем она хочет быть в будущем. Но это неважно. Мы будем вместе, а нам для счастья больше и не надо.

Вдруг Наталья Игоревна подтолкнула меня в плечо. Наш выход. Наша песня. Я вышел и оказался перед Машей. Мы улыбнулись и кивнули друг другу. Общий свет погас, и в свете прожекторов остались лишь мы с Машей по разные стороны сцены. С первых нот у меня задрожали ноги, но я первый вступаю и задаю общий тон выступления. Подношу микрофон ко рту и начинаю петь. Есть. Получилось не выдать дрожь в голосе. Парт Маши. Справляется отлично, хотя видно, что и она волнуется. Ещё двустишье перед припевом, которое поём мы вместе и сближаемся друг с другом. Припев. Наши ладони соприкасаются и вскоре расходятся. Мы не изображаем любовные муки движениями рук, нет. Мы живём этим. С нами можно было не репетировать. Наши движения искренние, ведь эта песня о любви в тысячный раз. Нам нет смысла показывать и придумывать страсть между нашими лирическими героями, ведь между нами итак бушует страсть, которую мы переживаем особенно сильно, медленно кружась в трогательном танце любви. Припев заканчивается, и мы снова расходимся. Затем следует совместный парт и парт Маши. Я еле сдерживаю слёзы. Припев, и мы снова сходимся. Перед следующим припевом «передышка» поэтому мы кружимся в медленном танце, после чего расходимся, чтобы в последнем припеве показать все наши чувства. И мы их показываем, не скрывая. Нам не получается скрывать слёзы, поэтому мы их демонстрируем. Это песня о нас, о любви на тысячу лет. Припев заканчивается, как и было заготовлено, Маша падает на мою приготовленную руку. Я лишь немного наклонился, тогда как Маша едва доставала до пола своими пятками. Мы смотрели друг другу в глаза и горели. Не то мы, не то наши глаза. В них были слёзы счастья. Слёзы той неземной любви, что меняет мир. Вот-вот должны были вновь объявить нас, ведь номер на этом заканчивался, так что я понял, что нельзя терять ни мгновения. Я сильнее наклонился к Маше, и увидев согласие в её глазах, мы слились в жарком, страстном, долгом поцелуе любви. Открыв глаза, я заметил, что Маша их всё ещё держала закрытыми.

— Маш, ты можешь открыть глаза, — шёпотом сказал я на ушко девушке.

— Дай мне ещё секунду насладиться этим моментом. Ведь я словно в раю. Даже нет, мне и рай не нужен, если моя жизнь такая. И ангелы не смогут дать мне того чувства любви, которое даёшь мне ты.

— Потому что я и есть твой ангел, который будет с тобой всегда. Я всегда буду с тобой и в этой жизни, и в следующей и дальше.

— Значит мы обречены на вечное счастье?

— Да, мы самые счастливые люди в мире.

— Верно, — сказала Маша, поднимаясь на ноги.

— Пока ведущий не опомнился, — начал говорить я в микрофон, — я бы хотел кое-что сказать. Маша, я люблю тебя тысячу раз!

Из глаз, казалось успокоившейся Маши, вновь хлынули слёзы, так что она прикрыла лицо руками. Не в силах смотреть друг на друга, мы ушли в уборные, как только нас всё-таки вновь объявили. Нужно было умыться. В зале объявляли первый медленный танец, затем номера других классов и других ребят. Надо бы возвращаться. Глаза хоть и красные до сих пор, но я все равно сижу в дали, так что не страшно. Так что я побрёл к своему месту. Проходя на своё место мимо столиков, я заметил, что Маша ещё не вернулась. Но это и не удивительно, что ей требуется больше времени, чтобы прийти в себя.