И оживут слова
Шрифт:
Ветер донес возбужденные голоса со стороны городских стен. Я с тоской посмотрела на реку. Корабль приближался. Пробираясь в толпе, я слышала, что это небывалый случай: князь приходит морем. Будто это что-то значит. Только что именно, я так и не поняла. Запомнила только, что это корабль Будимира — того самого, который возглавлял поход на кваров. Воина, стоявшего под одними знаменами еще с отцом Радимира.
Весла мерно двигались, уверенно направляя корабль к пристани. Картина выглядела почти сюрреалистично: на фоне серого пасмурного неба огромным пятном расправился синий флаг, в центре которого орел сжимал
Я вздрогнула. Реальность вновь будто покачнулась и задрожала.
«Корабль развернулся боком к ветру и замедлил ход. По каждому борту мерно работали весла, умело направляя судно к берегу. За пеленой мелкого дождя пока не было видно находящихся на палубе, но воевода выпрямился, глядя на знакомый флаг. Ни дождь ему не помеха, ни ветер. Он стоял на шаг впереди своих людей, и все в нем выдавало вождя, защитника этой земли. Как бы ни был высок рангом прибывающий, Свирь — земля воеводы Радимира. И каждый думал об этом в тот миг.
Когда корабль приблизился настолько, что прибывшие и встречавшие могли бы разглядеть друг друга, не будь дождя, Радимир поднял руку в знак приветствия. И в этот же миг с корабля ответили… тяжелой стрелой, прорезавшей ветер и капли дождя и вонзившейся в грудь воеводы. Радимир покачнулся…».
Я тряхнула головой, отгоняя наваждение. Взгляд сам собой метнулся к Радиму. Он по-прежнему стоял чуть впереди: высокий, несгибаемый. Словно в замедленной съемке я увидела, как правая рука Радима поднимается в приветственном жесте, и почувствовала головокружение. Слишком похоже, слишком… Я не успела подумать, что делаю. Будто это была не я.
— Радим, это не Будимир! — мой голос разнесся над поляной, над рекой, над этими дождем и ветром.
Я даже не успела испугаться своего нелепого крика. Краем глаза увидела резкое движение слева — Альгидрас повернулся, справа рука кого-то из воинов дернулась к поясу, где в честь прибытия высоких гостей не было меча. Улеб что-то сказал. Но все это шло фоном. Я сама не отрывала взгляда от Радима. Он медленно обернулся. То есть мне тогда показалось, что он делает это очень медленно. Во взгляде сквозили удивление, смятение и, наверное, все же стыд за сестру. Но все эти эмоции тут же испарились, потому что с корабля ответили… тяжелой стрелой. Радим покачнулся и резко повернулся в сторону реки. Из его левого плеча торчала стрела.
А дальше мир словно сошел с ума. Резкий выкрик Радима совпал с таким же криком на корабле. Весла, еще минуту назад осторожно подводившие корабль к причалу, разом ударили по воде, изменяя направление судна. Одновременно с этим сквозь пелену дождя зажужжали, засвистели стрелы. В первую секунду я, пожалуй, даже не поняла, что все это настоящее. Я еще не отошла от неожиданного смешения реальностей и от того, что решилась на такой сумасбродный шаг — выкрикнуть что-то, чего сама не знала наверняка, поэтому плохо понимала, что делать теперь.
Внезапно кто-то с силой сжал мое запястье и дернул вниз. Упав на колени, я оглянулась в сторону ворот, из которых уже выбегали дружинники. Со стен летели щиты, вонзаясь в землю острыми краями. Красные плащи, красные щиты — это было бы очень
— Не шевелись, — прозвучал у уха напряженный голос.
Я открыла глаза и увидела стрелу, вонзившуюся в землю в шаге от моего лица. Наверное, именно тогда я и поняла, что это не игра.
— Как Радим? — мне показалось, что мой голос не слышен за свистом стрел, но Альгидрас каким-то чудом услышал или просто догадался, о чем мой вопрос.
— Цел, — коротко ответил он.
Я его по-прежнему не видела — мое лицо было повернуто в противоположную сторону. Зато я чувствовала его руку на затылке, не позволявшую мне поднять голову. Рядом с нами приземлился на колени воин с двумя щитами. Я, словно во сне, наблюдала, как черная жидкая грязь чавкнула, а брызги осели на звеньях кольчуги, на руке, сжимавшей щит, на красной материи плаща. Часть капель попала мне на лицо. Воин перекинул один из щитов Альгидрасу и, выставив перед собой второй, бросился в сторону реки.
Альгидрас подхватил меня под локоть и вздернул на ноги, укрывая щитом от свистевших в воздухе стрел. Почему-то этот свист был невозможно громким, хлестким, точно удар кнута. Он прорывался даже сквозь грохот крови в ушах. Я поскользнулась на жидкой грязи и не упала только потому, что меня резко дернули в сторону. Я бросила безумный взгляд на Альгидраса. Его лицо было напряжено, на левой щеке красовались разводы грязи, а волосы мокрыми прядями прилипли ко лбу. Все это я отметила за доли секунды. Цел. Не успела я порадоваться этому факту, как Альгидрас куда-то меня потащил. Я и рада была бы ему помочь, но в тот момент чувствовала, что ноги меня просто не держат. Лихорадочно оглядывая наполнившийся воинами берег, я пыталась отыскать среди них Радима. Через миг тот оказался рядом, тоже укрытый щитом.
— Цела? — выкрикнул он.
— Да! А ты? — с нотками истерики крикнула я в ответ, пытаясь рассмотреть стрелу в его плече. Стрела там уже не было.
Он не ответил. Только толкнул меня в сторону крепостной стены, крикнув Альгидрасу:
— Головой отвечаешь!
Тот молча потащил меня в сторону затворенных ворот. После первой же стрелы их закрыли, оставив открытой лишь узкую калитку, по бокам от которой стояли воины, образовав коридор из щитов. И по этому коридору выбегали все новые и новые дружинники, на ходу прицеливаясь, перекрикиваясь.
У ворот нас прикрыли еще несколькими щитами. Я почувствовала себя винтиком, выпавшим из механизма: настолько слаженно здесь действовали все кроме меня. Я в кого-то врезалась, обо что-то больно ударилась предплечьем, но мы даже не замедлили движения. Стоило нам оказаться за воротами, как Альгидрас оттащил меня в сторону, словно куклу впихнул в руки первого попавшегося воина и с криком «Головой отвечаешь!» бросился назад.
Воин попытался возразить, но возражать было уже некому. Мне и новоявленному охраннику оставалось только смотреть вслед невысокой фигуре, на миг задержавшейся у калитки. Со стены раздалось: