И придет волчица…
Шрифт:
– Значит, можно выбрать любой? – поднялся со скамьи Сэл.
– Валяй.
– Но я же не смогу прочесть, – спохватился юноша. – Это другой мир, и язык тут должен быть другой.
– Естественно, – усмехнулся Эн-Ферро. – Ты же не думаешь, что Адель говорит на каэрро? Но в пределах станции ты поймешь все – это единственная магия, которую Хранители используют в мирах без опаски. Так что выбирай. Новичкам везет, можешь с ходу выхватить лучший мир. Хотя самый лучший – это тот, где ты родился.
Сэллер, двинувшийся вдоль высокого
– Пусть будет этот!
– Что там? – полюбопытствовал Лайс и скривился, оценив выбор. – Салам?
– Да. Гляди, самоходная повозка! Вот бы проехаться разок.
Сердце защемило. Дежавю.
– Ездит на угле? – спросил охрипшим от сухости в горле голосом.
– Нет, тут сказано, что на спирте.
– Прогресс.
– Что-то не так? – встревожился Сэл.
– Все в порядке. Но… Салам не лучший выбор. По большому счету убогий мирок. Да и эти штуковины ломаются каждые полчаса, вдоволь не наездишься.
– Есть другие предложения?
Лайс вздрогнул: слово в слово – больше чем дежавю. Возможно, судьба.
– Да, – ответил он, поразмыслив. – Навгас. Если заинтересовал самоходный транспорт, тебе там понравится. И, пожалуй, я прогуляюсь с тобой.
Иногда, чтобы избавиться от призраков прошлого, нужно взглянуть им в лицо.
– Привет, Лайс, давно не виделись. Кто это с тобой?
– Здравсвуй, Эр. – Когда на станциях встречались старые знакомые, обходились и без ритуальных приветствий. – Это Сэллер, он новенький. Показываю парню хорошие места.
– Много успел показать?
– Нет, Навгас – первый в нашем маршруте.
– Потому что Навгас – лучший мир. – Крупный чернокожий мужчина, чья лысина блестела, отражая свет ламп, сверкнул белозубой улыбкой. – Записываться будете?
– Ну запиши, раз хочется. Но это необязательно. – Эн-Ферро обернулся к рассматривающему новое, непривычно обставленное помещение Сэллеру. – Переходы не контролируются и не лимитируются, поэтому ты имеешь право отказаться.
– Ай-ай. – Эр погрозил карду похожим на толстую сигару пальцем. – Зачем учишь мальчика плохому? Записался – внес свое имя в историю. Не все ведь рождаются проводниками, где еще урвать кусочек славы? Как тебя записать, парень?
– А вы чем пишете? – Тарский маг удивленно взирал на прозрачный экран, повисший в воздухе над столом.
– У-у-у. – Темнокожий сделал губы трубочкой и свел глаза к переносице. – Совсем дикий, да? А у вас чем пользуются?
– Карандашами и перьями, – буркнул юноша обиженно. – И я не дикий.
– Так тебя Недиким писать? Или другое имя есть?
– Сэллер Кантэ.
– Кантэ? Как слабительное? – рассмеялся здоровяк.
– Что? – сжал кулаки Сэл. – Какое еще слабительное?!
Над головой открывающего пролетела ледяная игла толщиной с палец и воткнулась
– Так он маг? – спросил Эр у наблюдавшего со стороны карда. – Предупреждать надо. Хороший маг, хороший. А имя плохое. Нет, у тебя там, откуда ты родом, оно, может быть, самое лучшее и означает, что ты величайший воин и доминирующий самец племени… или что там у вас. Но тут, на Навгасе, не поймут. «Фианика» – мировой поставщик лекарств, название на слуху. У тебя другого имени нет? Или прозвища? Не аптечного?
Парень задумался, а после осторожно узнал:
– У вас есть море?
– Да, – так же опасливо ответил открывающий.
– А у моря живут такие большие птицы, которые ловят рыбу?
– Да.
– А как вы называете этих птиц?
– Разные есть.
– Перечисли.
– Чайки есть, пеликаны, гагары на севере. – Глядя на голубой огонек, скользящий между пальцев водника, Эр, казалось, готов был вспомнить весь справочник по орнитологии. – Альбатросы, бакланы, буревестники, поморники…
– Хватит. Пиши – Буревестник.
– Точно Буревестник? А почему сразу не сказал?
– Чтобы ты заявил, что у вас так клистирный раствор называют? Нет уж.
Эн-Ферро, не вмешивавшийся в этот диалог, задорно подмигнул растерявшемуся открывающему: знай наших!
– Свое имя напомнить? Нет? Тогда костюмерную нам открой.
Костюмерные были на каждой станции, но пользоваться ими, как и регистрироваться, было необязательно. Наряды некоторых миров были почти идентичны по стилю. А если хочешь, к примеру, разгуливать по техномиру в кожаных лосинах и стальном нагруднике или в тоге на голое тело – дело твое, как и то, что ты станешь объяснять задержавшим тебя блюстителям порядка.
– Навгас – легальный мир, – сказал Лайс, входя вместе с новичком в открывшийся в стене проем. – И о вратах, и об идущих-иномирянах здесь знают и виду твоему не удивятся. Разве что кинжал придется оставить – ношение холодного оружия тут не поощряют. Но одежду сменить не помешает, особенно тебе. Да и мне… по некоторым причинам.
Вопреки ожиданиям Сэллера в костюмерной не оказалось никаких костюмов – небольшая комнатка: белые, абсолютно гладкие стены, темно-зеленый пол и лампа-шар под потолком. Но когда дверь за спинами идущих закрылась, превращаясь в такую же, как и прочие, стену, на полу обозначился тускло светящийся эллипс.
– Стань в центр, – подтолкнул юношу Эн-Ферро.
– Что это?
– Твой личный портной, он снимет мерки.
Сэл аккуратно переступил мерцающие границы и замер. Беглый луч скользнул по его фигуре от макушки до стоп, а после снова вверх. И все.
– Выходи. Мне тоже нужно.
– А?
– Имей терпение.
Долго ждать не пришлось. Через две-три минуты после того, как светящееся пятно на полу исчезло, из двух противоположных стен, казавшихся до этого монолитными, мягко выехали короткие полочки, ящички и высокие зеркала.