И путь порой бескрайний
Шрифт:
– Что за?..
Вокруг того места, где я спала, трава выглядела выжженной, но при этом мокрой. Стало жутко. Кто мог выжечь траву таким ровным кругом? Ещё немного и достало бы до меня! Вот глупая! Мне-то казалось, что я в безопасности в лесу, а здесь ошивались какие-то жуткие личности и пытались меня запугать. От страха и голода закружилась голова, и я, резко и нервно дёрнув застежку рюкзака, решила поискать в нём хоть какой-нибудь перекус, но рука наткнулась лишь на змею.
Змею?!
Рептилия зацепилась, обвила моё запястье, словно приняла меня за еду. Но я не хотела быть завтраком
И действительно. Не укусив, рептилия отцепилась от моей руки и шлёпнулась наземь. Успев радостно воскликнуть, я быстро отскочила в сторону, надеясь, что она ещё не пришла в себя. И только я собралась сверху стукнуть по ней рюкзаком как змея… изменилась.
Только что на земле, прямо предо мной была коричнево-чёрная, хоть и маленькая, но отвратительная змея, и вот теперь… её не было. На этом же месте сидел маленький человечек и попеременно держался то за голову, то за живот, словно его укачало. Меня сковал ступор: что это за чертовщина? Не понимая, что происходит, я решила всё же закончить начатое: стукнуть неизвестное существо рюкзаком. Но оно решило по-другому.
– Да что ж творишь? А ну прекрати, – прохрипело существо, часто дыша и косо посматривая на меня.
Удивлённо вскрикнув, я опустила рюкзак: разумных существ, – ну или которые хотя бы умеют разговорить, – мне ещё не приходилось бить сумками. Да и начинать не хотелось.
– Вот же бешенная. Никто тебе не говорил, что нельзя так обращаться с домовым? – просипело существо, тяжело поднявшись на ноги. Человечка качнуло, и он опёрся маленькими ручками о колени.
– С домовым? – от шока у меня получилось выдавить из себя только шёпот, как будто благоговейный. Хотя я просто находилась под впечатлением от происходящего.
– Ну а кто перед тобой по-твоему: водяной? – человечек снова выпрямился и пошёл к откатившейся в сторону бутылке. – Ха, да если бы ты столкнулась с ним, тебя бы давно утащили под воду. Тебе повезло, что я за тобой увязался.
– Повезло? – клятый шёпот. Человечек же может подумать, что я на самом деле благоговею перед ним.
– Ты что, глупая? Раньше не была такой. Неужели город тебя изменил? – человечек вопрошающе уставился на меня, явно ожидая ответа. Литровая бутылка была чуть меньше его, отчего существо смотрелось так, словно бутылку нарочно кто-то увеличил. На деле же всё было наоборот: обычная бутылка, маленький человек. И это было… нереально.
Не дождавшись от меня ответа, домовой с лёгкостью открыл бутылку и опорожнил её. Меня всё ещё не отпускало: что происходило? неужели этот маленький и невзрачный человечек действительно домовой? почему же тогда он вначале был змеёй? они что, и такое умеют делать: превращаться в животных? Такого мне бабушка не рассказывала. А может она об этом и не знала?
– Ну что, так и будем стоять, пялиться друг на друга? – человечек подбоченился. И я поймала себя на мысли, что рассматриваю
Волосы его наверно были по плечи, но от того, что они спутались, я не могла сказать наверняка. Тёмно-серый пиджак в полосочку, под которым виднелся воротник водолазки, был местами пыльный и с заплатками. Коленки на штанах, очень смахивающих на треники, были немного оттянуты. На ногах домового виднелись маленькие, миленькие ботиночки. Но лицо его было необычным, запоминающимся: большие, блестящие, чернющие глаза смотрели на меня с не меньшим интересом.
– Если ты домовой, – начала я медленно приходить в себя. Домовой же кивнул, подбадривая меня продолжать, – то что ты делаешь в лесу?
– Как что? Одну хозяйку я потерял, вторую я уж решил не выпускать из виду.
– Присматриваешь? – прищурилась я.
– Ну, да, – бросил домовой, замявшись.
– Зачем? – уточнила я.
Домовой посмотрел на меня внимательно. Вдохнул. Глянул наверх, на кроны, что молчали, будто тоже прислушиваясь. Выдохнул. Недовольно поджал и так тонкие губы и покачал головой.
– Понимаешь. Вот пропала бабушка. И я-то знаю: сама она не ушла бы из дома, оставив хозяйство без присмотра, – домовой недоверчиво глянул на меня. – Она не предупредила ни меня, что уйдёт надолго, ни тебя. Спустя долгое время я понял: тут дело нечисто. Да вот беда, никому не мог рассказать о подозрениях. Да ещё ты не приезжала. На тебя была хоть какая-то надежда: мало ли хватило бы духу узнать что. И вот спустя, – домовой стал загибать пальцы и возвышать голос на каждом слове, – осень! зиму! весну! ты сыскалась. Молча прибралась, резко подготовила сумку и тоже куда-то пошла! Что мне оставалось делать? Конечно я подумал, что ты отправилась искать зацепки. Но если бы и ты пропала, то мне нечего было бы делать в бесхозном доме.
– Дождался бы новых хозяев, – стала я придумывать отговорки.
– Новые хозяева – новый домовой, таковы правила, – отрезал домовой.
– Оу, поняла.
Словам домового я верила, как и в него самого. Разве можно не верить в то, что видишь собственными глазами? Одно дело слышать байки про потусторонних существ и домашних помощников, а другое дело носить два дня их в рюкзаке. Правда был ещё вариант с помешательством, но чувствовала я себя вполне неплохо.
– Но разве ты не зачахнешь вдали от дома? – поинтересовалась я.
– Э-э, нет, – протянул домовой. – Дело в том, что я нахожусь с тобой – хозяйкой дома. И пока ты жива, жив и я. Тут всё просто. Так что мне осталось привести домой либо тебя, либо найти бабушку, и привести её домой. И тогда со мной всё будет хорошо.
– То есть ты залез в рюкзак только для того, чтобы не пропасть без хозяина? – нахмурившись спросила я.
– А что в этом такого? – искренне удивился домовой. – С первичными потребностями у меня всё в порядке, а вот в безопасности я себя не чувствовал.