И СТАЛИ ОНИ ЖИТЬ–ПОЖИВАТЬ
Шрифт:
- Ты чего не откликаешься? Где костер? Что это за прятки? — в заново взошедшей на престол темноте голос чародея медленно, но верно приближался к нему. — И где раки?
- Какие раки? — прохрипел из–под своей кучи мусора Иванушка, пытаясь перевернуться на бок.
- Которые в ракушках живут! — разозлился вдруг Агафон. — Я их полчаса ловил в холодной воде, между прочим! А они в этой тьме расползутся — всю ночь ловить будешь — не поймаешь! А это был наш горячий ужин! Обрати внимание — здесь ключевое слово — «горячий»! И что это за шум тут был, кстати?
- Шум?!..
- Да, что это было? Чем ты тут занимался?
Иван решил ответить честно.
- Соль искал.
- Соль? Какую соль? При чем тут с… ЧТО???!!!.. Где ты ее искал?!
- В твоем мешке, где же еще, — кряхтя, Иванушка встал на колени и теперь, мимоходом стараясь понять, включало ли заклинание Большого Полосатого Бума еще и остаточное явление в виде звона, или это просто его напуганные уши на всякий случай вопили о пощаде, медленно принимал вертикальное положение.
Молчанием, раздавшимся со стороны Агафона, можно было замораживать моря и останавливать реки.
- И в чем она была? — наконец смог выговорить волшебник.
- Вернее, в чем ее не было. В коробочке. Желтой, круглой. С ягодами.
И тут Агафон сказал загадочную для царевича фразу:
- А где же тогда музыкальная шкатулка?..
- Так, значит, ты говоришь, что на обратной стороне этой коробочки была наклеена бумажка?
- Я не говорю, — недовольный недоверием Агафона, предательской коробочкой, холодной ночью и еще парой десятков самых разнообразных вещей и явлений, раздраженно буркнул царевич. — Она там действительно была.
- Но я переворачивал эту коробку, разглядывая ее вдоль и поперек раз сто, не меньше, и никаких бумажек на ней не было! Я бы хоть один раз, да заметил!
- Ты? — ядовито переспросил царевич.
- Не вижу повода для сарказма, — не очень убедительно обиделся маг.
- Так темно ведь, — не удержался Иванушка.
Пережитый Большой Полосатый Бум был еще слишком свеж в его воспоминаниях.
Они сидели под большой старой елью с широкими гостеприимными нижними лапами, плотно прижавшись друг к другу и ожидая рассвета.
Все компоненты для успешного разведения костра оказались разбросаны в радиусе трех десятков метров и лежали сейчас где–нибудь в соседнем овраге вместе с изумленными нежданными превратностями судьбы раками и мешком волшебника. Кроме того, после того, как Ивану удалось передать все разнообразие основных и побочных эффектов Полосатого Бума, вся нервозность и пугливость как кирпич на резинке, моментально вернулись к чародею. И он строго–настрого запретил Ивану не только разжигать, но даже и думать о костре.
К утру стало так холодно, что ни есть, ни спать особенно уже не хотелось, и поэтому спутники просто грели руки своим дыханием и тихим шепотом перепирались о том, о сем.
Царевич чувствовал, что его новый знакомец что–то недоговаривает, и это ощущение, словно кнопка в сапоге, не давало ему покоя даже во время отдыха. Это что–то может оказаться пустяком, не стоящим внимания, или, наоборот, тем
Нет, что–то тут неладно…
- А послушай, Агафон, — Иван решил все–таки спросить мага о враждебно настроенных неизвестных еще раз.
- Тс–с–с!!!… Говори потише!
- Да я и так шепчу себе под нос! Чего ты боишься! Вокруг нас нет ни одной живой души!
В предрассветной тьме рядом с Иваном испуганно проявилось белое пятно с черными провалами широко распахнутых глаз и пахнуло ужасом.
Но лукоморец рассеянно не обратил внимания на такую странную реакцию на самое безобидное замечание.
- Как ты думаешь — почему эти… умруны… напали на нас? — продолжал он. — И не просто напали — они выслеживали нас и преследовали нас?
- Не знаю, — ответ мага не страдал разнообразием. И даже такой покладистый, готовый поверить первому встречному человек, как Иванушка, мог почувствовать, что и правдивостью он не отличался тоже.
Это понимал и Агафон, и поэтому, немного помолчав и поразмыслив, он добавил:
- Но каковы бы ни были их причины, ты можешь считать себя в безопасности.
- Почему это? Вид у них был не особенно дружелюбный. И намерения, насколько я мог понять, тоже.
- Они тебе не причинят вреда, — неохотно повторил Агафон.
- Ты имеешь в виду, что они охотятся за тобой? — осенило вдруг Иванушку.
Чародей помялся, но делать было нечего. Сосульку за пазухой не утаишь.
- Д–да. За мной. Но я бы не назвал это «охотиться». Они… просто… хотят пригласить меня… в гости. Да. Так. В гости. А я туда не хочу.
- Куда? — непонимающе нахмурился Иван. — К кому?
- В эти гости. К Царю Костей. Но он умеет посылать приглашения…
- Зачем? Тебе угрожает опасность? Не бойся — я смогу… постараюсь защитить тебя! Он не имеет права!..
- Имеет, — вздохнул Агафон и поежился. Иванушка мог бы поклясться, что к высоте ртутного столбика термометра этот жест не имеет ни малейшего отношения.
- Он мой дед.
- Дед?.. Значит, получается, ты тоже царевич?
- Д–да нет… Не так, чтобы очень… Вернее, совсем нет… Видишь ли, Иван, это старая запутанная семейная история, и я не хотел бы ее вспоминать лишний раз. Без необходимости. Ты, наверное, слышал выражение «скелет в шкафу»? Так вот, у моего деда шкаф — это, наверное, единственное место в замке, где таких скелетов НЕТ. И если я скажу тебе, что мой дед — самая главная причина того, что я оказался в этой разнесчастной школе, и того, что я боюсь, что меня выгонят оттуда раньше времени, то это будет в сто раз больше, чем я вообще собирался сказать кому–либо когда–либо.