И в болезни, и в здравии, и на подоконнике
Шрифт:
– Да. Индивидуальный, и крупный. Но мне нужно поговорить с мастером – и я знаю, что это не вы.
– Не понимаю, о чем вы, - пожала плечами не-ведьма. – Эти амулеты делаю я. Расскажите подробнее о заказе, и я подумаю, насколько это решаемо.
На лице у девушки застыла гримаса усталой улыбки, равнодушная до хамства. Делла растерянно оглянулась на Стэна. Продумывая сценарий беседы, они исходили из того, что продавец откажется сдавать поставщика, и заготовили несколько рычагов воздействия. Но выдать чужую работу за свою… К такому Делла была не готова.
Стратегию
Мысли в голове у Деллы прощелкивались со скоростью банковских абаков.
Авторитет Магдепа не сработает, девушка – обычный бездарь.
Обвинять продавщицу во лжи не имеет смысла. У Деллы нет ни единого доказательства из тех, которые можно предъявить бездарю.
Ловить девушку на несовпадении технологических нюансов бесполезно. Для нее амулеты – просто мешочки с мусором, о каких технологиях вообще речь?
Как можно сдвинуть эту паршивку с позиции, которую она так уверенно занимает? Без физического насилия, без правовых рычагов воздействия и без вмешательства в сознание?
Пока Делла судорожно прикидывала варианты, Стэн достал удостоверение и выложил его на прилавок, аккуратно прикрывая пальцем название конторы.
– Мисс… Зиммер, - милейшая кисонька Стэн улыбнулся так пакостно, что Делла глазам своим не поверила. – Давайте без глупостей. В этих мешочках обнаружили споры сибирской язвы. Пока, к счастью, неактивные – но вы точно хотите проверить, что будет в следующей партии? А может, вы сознательно покрываете преступника? Пособничество терроризму – это, знаете ли, серьезно.
Лязгнув челюстью, Делла подперла ее ладонью – для верности, чтобы не уронить на прилавок.
– Так что, вы по-прежнему настаиваете, что эти амулеты делаете именно вы?
– Я? Эти? Нет. Нет! – девушка шарахнулась от бархатного мешочка, как от напружинившейся для атаки мамбы. – Это не я. Нам их приносят. Каждую пятницу приходит парень и сдает пять-шесть штук. Он просил, чтобы мы никому об этом не говорили. Сказал, что студент, проблемы с налоговой, но деньги нужны, а нам же все равно, почему нет, мы согласились, только закупочную цену снизили… Ой, что же теперь! Меня арестуют?! Магазин закроют?! – ярко накрашенный рот изогнулся трагической подковой.
– Зависит от вашего решения. Мы ищем организатора, и если вы будете содействовать расследованию, закроем глаза на мелкие нарушения. Вы нам поможете? – налег грудью на прилавок Стэн.
– Да. Хорошо. Что мне делать? – шмыгнула носом продавщица. Глаза у нее наполнились слезами, и первые капли повисли на густо накрашенных ресницах, наливаясь чернильной темнотой.
– Ничего. Просто скажите, когда приходит этот человек.
– В пятницу. С утра, но не очень рано. Где-то с девяти до одиннадцати.
– Отлично. Как он выглядит?
– Высокий, худой, бледный. Такой… совсем бледный. Как будто болеет. Может, он наркоман?
– Волосы? Особые приметы? Латинос или белый?
– Брюнет. Белый. Обычный. В черной куртке – но их же много, черных. Не знаю, что еще сказать, - девушка не удержалась и заплакала. Грязные
– Нет. Эта партия амулетов неконтагиозна. Вы сами видите: я держу талисман в руках, и даже без перчаток, - вступила Делла. – А если бы вы заразились от предыдущих, то симптомы давно проявились бы.
– Хорошо, - улыбнулась сквозь слезы не-ведьма. – Вы его арестуете, да? Устроите тут засаду?
– Именно, - мужественно выпятил подбородок Стэн. – Мы приедем в пятницу и дождемся. А пока что никому ни слова. Если информация дойдет до преступника, операция будет сорвана. Вы все поняли?
Продавщица судорожно кивнула и размазала по щеке черную слезу.
– Это что было? – набросилась на Стэна Делла, как только за ними захлопнулась дверь. – Сибирская язва? Террористы?!
– Не знаю. Само в голову пришло. А что? Сработало же! – развел он руками. В светлых, как зимнее небо, глазах водили хоровод черти. На мгновение Делла увидела того Стэна, что смеялся на старой фотографии, поднимая хоккейный кубок – и обняла его, до хруста сжимая ребра.
– Что? Ты чего? – растерялся он, неловко обнимая в ответ.
– Ничего. Ты в курсе, что ты охуенный?
– Ну, скажем так – я давно об этом подозревал.
Осматривать квартиры в Большом городе оказалось на удивление скучно. Одинаковые кирпичные дома, одинаковые пасмурные коридоры – и одинаковые двери, за которыми скрывались одинаковые комнаты. Гостиная, спальня, кухня. Ванная. Посмотрите, тут новый бойлер! Вам нравится цвет стен? На кухне полный комплект бытовой техники – даже посудомойка есть!
Как же тягостно жить, если простейшее удобство – результат огромных усилий или таких же огромных затрат.
Пока Стэн обшаривал комнаты, что-то старательно помечая в блокноте, Делла таскалась за ним, как драный тряпичный хвост за костюмом Гризабеллы, и думала: что она вообще здесь делает? Как? Зачем?
Фантазии о совместной жизни в Большом городе были интригующими и восхитительными. Но сейчас, стоя в безликой обшарпанной квартире, Делла не понимала, зачем она все это затеяла.
Да, Стэн провел в ее доме пару недель – и это было замечательно. Но разве этого достаточно для того, чтобы полностью изменить жизнь? Каждый день просыпаться и видеть рядом Стэна. Наблюдать за перепадами его настроения и не реагировать. Участвовать в разговорах, когда хочется помолчать. Делить кровать, стол, ванну, книги и время – постоянно, всегда.
Делла не знала, сможет ли она. Захочет ли.
Что делать, если они будут мешать друг другу? А если начнут ссориться? Устанут друг от друга? Разочаруются? Как со всем этим справляться? Делла не знала. Она плохо понимала людей, не умела искать компромиссы и усугубляла любой конфликт, с которым сталкивалась. Из всех людей на гребаной планете Земля она хуже всех подходила на роль постоянного партнера. Стэн совершенно не заслуживает такого сюрприза.
А он его получит.
И будет очень разочарован.