И в сотый раз я поднимусь
Шрифт:
У этого сюжета было свое продолжение, о котором Саше довелось узнать позже. Через пару лет после несостоявшейся ее свадьбы с Немчинкиным, когда все забылось и быльем поросло, сидели они в теплом семейном кругу на просторной дачной веранде и слушали «вражеские голоса», как принято было тогда называть западные радиостанции. В Москве слушать их было попросту невозможно: глушили. А за городом, видимо, не получалось, поэтому каждый вечер долгого летнего подмосковного дня сопровождался привычными звуками: легким потрескивание радиоэфира и доверительными
Объявили, что выступать сейчас будет известный правозащитник, борец за права евреев, генерал такой-то.
Тетя замерла в изумлении.
– Сашенька, слушай, слушай внимательно! Это тот самый, который меня с работы выгонял из-за национальности. За рубеж выбрался, правозащитник мой! Жаль, не поняла я тогда, что он меня защищал. Напраслину на него подумала! Вот сукин сын!
Все немножко вслушались в топорную речь далекого от Отчизны генерала-диссидента.
– Если он защитник евреев, то я антисемитка, – подытожила тетя.
Конечно, о таком, как Витька, полагалось просто забыть. И как можно скорее. Саша всеми силами старалась отвлечься. В юности раны затягиваются быстро.
Готовясь к зимней сессии, Саша случайно наткнулась на слова Демокрита: «Враг не тот, кто наносит обиду, но тот, кто делает это преднамеренно».
– Это о нем, – поняла Саша.
Она именно так и вспоминала о своем женихе – враг.
И с каждым днем враг уходил от нее все дальше и дальше.
Навсегда.
7. Хочу покоя
После экзаменов Саша поехала на Домбай. Собирались туда со всей страны любители на свой страх и риск испытать острые ощущения. Увлечение горными лыжами массовым пока не стало. В иностранных фильмах показывали иногда роскошные альпийские отели, лыжников и лыжниц в ярких стильных костюмах. Днем они лихо скатывались с головокружительных вершин, вечерами собирались у камина и красиво выясняли отношения… В этих картинках, безусловно, виделся особый шик. И все же никогда раньше Саше не пришло бы в голову трястись зимой на поезде полторы тысячи километров, селиться на турбазе, совсем не такой комфортной и уютной, как в кино, да еще вставать на лыжи и сигать на них с почти вертикальной поверхности. Для этого она была не очень ловкой и слишком осторожной.
Красота местности околдовывала. Вечерами всегда шел густой снег. Казалось, его хватит на то, чтобы весь грязный мир, оставшийся далеко-далеко, был погребен под толстым слоем снежинок. Утром же светило солнце, можно было загорать.
Компания подобралась веселая. Почти все парни приехали с гитарами. Саша смеялась чужим шуткам, подпевала песням. На сердце было пусто и холодно.
В первый же день она решила, что обязательно встанет на лыжи и скатится. Случится что – и плевать. Боязнь и ощущение опасности совершенно покинули ее.
Она предупредила инструктора, что это ее первый опыт. Тот давал какие-то указания, Саша ничего не слышала. Смотрела,
– Ну, давай, пошла, – опасливо сказал инструктор, не понимая Сашиного настроя.
И она полетела. Оказалось, тело само знало, как двигаться, если ему не мешать страхом и скованностью.
Спуск длился какие-то мгновения, минут семь. Но это короткое время проживалось не как обычно на твердой почве в привычной обстановке.
Саше хотелось повторять и повторять полеты.
Дверь в прошлое закрылась. Оглядываться не имело смысла. Она и не думала оглядываться.
А что означает закрытая дверь за твоей спиной? Только одно: ты в преддверии чего-то нового.
Так и получилось.
В нее влюбился студент-медик. Не отходил ни на шаг. Крепкий, красивый, надежный, трогательный в своей влюбленности.
Перед возвращением в Москву он предложил Саше стать его женой.
Ей было с ним необыкновенно спокойно. А больше всего на свете ей хотелось покоя.
– У нас будут красивые дети, – улыбнулась Саша будущему мужу.
Ну, разве это не самое лучшее обещание в ответ на признание в любви?
Вернувшись, они немедленно оповестили родных о своем решении. Удивительно: никто не был против. Тетя, как оказалось, семью Антона знала давно: когда-то работала под началом его деда.
И вообще получилась настоящая ирония судьбы: Антон оказался сыном генерала и генеральским внуком к тому же. То есть на редкость завидной партией. И все произошло само собой, без усилий, продумывания ходов и расставления капканов на крупную дичь (как называли женихов, подобных Сашиному, ее одногруппницы).
Антону оставался год до окончания института. Потом, пройдя положенную годичную интернатуру, он, согласно семейной традиции, собирался стать военврачом.
В марте состоялась свадьба.
В декабре родились близнецы, девочка и мальчик, Элечка и Ромочка. Полный набор.
Саша больше не чувствовала себя одинокой. Она была счастлива. Теперь у нее было все, о чем только можно мечтать.
Вообще уровень притязаний людей в те времена способен поразить нынешних мечтателей своей скромностью.
Пределом вожделений заядлых материалистов были отечественная машина и квартира-дача. Дамы мечтали о сущих пустяках: импортной косметике, туфлях-сапогах и модной одежде, которая свободно, а не через алчных спекулянток, продавалась бы в магазинах. Все материальное доставалось огромными усилиями, на которые уходили лучшие годы жизни.
Саше очень повезло в направлении ее интересов. Ее воспитала женщина, когда-то потерявшая самое дорогое. Саша знала, что деньги и вещи – это, конечно, хорошо, но ни за какие деньги не купишь любовь, доверие, нежность. Не мог смысл жизни человека сводиться к накопительству и стяжанию. Зачем-то людям, как самое ценное и ощутимое, давалась душа. Душу необходимо было питать в первую очередь. Только чем и как? Этот вопрос оставался открытым.