И Всюду Тьма
Шрифт:
— Ана, что мне еще сделать, чтобы ты поверила в мою заботу о тебе? — негромко, не разрушая тонкое, напряженное единение, спросил он, и накрыл ее беспокойно сжимающиеся ладони своими.
— Используйте меня, мою способность…
— Я хочу использовать, Ана. Твоя Тьма незаменима, ты это знаешь. Но я не могу, — Кеннет покачал головой и сжал ее руки крепче, словно разделяя ее отчаяние.
— Почему? — Ана спросила, ответно сжимая его ладони, впитывая их тепло.
— Я бы с радостью дал тебе подчинить сознания всех моих врагов, всех друзей, хоть всего мира, но мне тоже
В словах Кеннета Ана услышала отзвуки собственных страхов. Мужчина, о чьих глазах она мечтала по ночам, сейчас стоял перед ней на коленях, и в очередной, бессчетный раз убеждал ее в том, что не оставит ее, что ценит ее, что… любит ее. Сердце Аны быстро заколотилось, а прикосновения Кеннета расползлись жаром по телу, собираясь жгучим, мечущимся клубком внизу живота. Она хотела наклониться к графу, нежно коснуться лбом его лба, уверить его, что теперь-то она знает, все поняла, обо всем догадалась, но решилась лишь высвободить одну ладонь и повести ей по его каштановым непослушным волосам.
Сейчас ей не хотелось большего, она не нуждалась в большем. В королевстве Каритас на юго-востоке столицы в темном кабинете просторного, но запустелого поместья, все было хорошо.
Глава 58. Мы сломаны, сломлены
Ана улыбнулась Кеннету. Нет, она не могла позволить себе поверить в наивную сказку, что такой человек, как граф Блэкфорд, может полюбить бездомную девчонку без жизненного опыта, но все же, видя его стоящего на коленях, решилась оставить сомнения и страхи позади. Она не могла предугадать, как скоро его расположение закончится, но пока она будет наслаждаться каждым мгновением рядом с ним.
— Я опять показываю свою неприглядную сторону, — уже спокойно, без надрыва сказала Ана, — кажется, я ничего не могу с этим поделать, внутри что-то сломано, и каждый раз, когда я думаю, что наконец в порядке, ошибаюсь…
— В этом мире не осталось целых людей, от каждого он отломил, оторвал и отгрыз. Вот она, плата за бытие человеком, что взимается без согласия. Но ты, кажется, заплатила троекратно, — тихо ответил Кеннет, продолжая сжимать ее руку.
Легкий сквозняк, проносящийся между ними, прохладой касался горящих щек Аны, и ей думалось, что только он позволяет сохранить разумность и не признаться графу Блэкфорду, что не только прошлые травмы заставляют ее руки дрожать, а сердце сбиваться с ритма.
— Я хочу вернуть мир к исходному положению, нет, не исправить, это даже мне не под силу, но отобрать хоть малую долю орудий, приносящих страдания, — продолжил Кеннет.
— Опять ваша философия… для этого вам нужен переворот? — мягко улыбаясь спросила Ана.
Кеннет кивнул и, поднявшись, вновь сел напротив.
— В сокровищнице королевской семьи уже около века хранится артефакт, который, как я полагаю, является ключом к силам Света и Тьмы, но войти туда позволено только королю.
— Так вот за чем вы все это время охотились на самом деле! Только как это вообще должно сработать? —
— Ты помнишь историю, как Тьма разлилась в день Великого Нисхождения?
— Конечно, вы меня и нашли на месте той трагедии.
— И правда, — Кеннет усмехнулся, — с нее все началось, на ней и окончится. Виновником происшествия был не человек, а предмет. Предмет, содержащий количество Тьмы, достаточное, чтобы не просто разрушить разумы толпы, а и убить нескольких Святых.
— Тьмой тоже можно заряжать вещи? — Ана подскочила от удивления.
— Вот именно, что нельзя. Тьма не способна взаимодействовать с неодушевленными предметами. Но этот артефакт другой и, если я прав, а в таких вещах я не ошибаюсь, он способен изменить миропорядок вещей.
Ана в задумчивости облокотилась на стол и подперла щеку рукой, она вспомнила рассказ Кеннета о загадочных богах. Еще тогда она подумала, что или граф живет в мире собственных странных идей, или же он знает то, что недоступно обычным людям. Все же сейчас ей не хотелось ставить его слова под сомнения: не важно, верила она ему или нет, она не отступится и будет рядом до тех пор, пока он это позволяет.
— Как этот артефакт работает, что он может? — спросила Ана.
— Это сложно объяснить, но я могу точно сказать, что мир станет лучше, после того как мы его уничтожим, — Кеннет опустил взгляд и поджал губы, — давай вернемся к теме Джеймса, который с твоей помощью передавал сведения о наших делах моим уважаемым коллегам.
Ана прищурилась и с чуть заметной иронией ответила:
— А, к той самой, где вы решили все усложнить, отказавшись пользоваться моими способностями.
— Именно к ней! И Тьмой ты еще успеешь воспользоваться только в более безопасных количествах. Начну с того, что Фабиана тебе придется проверить повторно.
— Маркиза де Сильву? Зачем? — Ана поежилась, вспоминая его скользкие и неприятные мысли, — разве с ним все не очевидно?
— Ты сказала, что видела то помещение, где проходил аукцион. В нем были люди, ты кого-нибудь узнала?
— Нет… не уверена. Я помню стены, бархат, которым они украшены, блестящие светильники, сцену… — Ана нахмурилась, с трудом и без всякого желания восстанавливая картины, которые она ухватила из разума маркиза.
— Не хочу тебя разочаровывать, но это ничего не говорит о том, участвовал ли Фабиан в торгах. Он, какой бы распутный образ жизни не вел, вполне вероятно всего лишь оформлял зал.
— Что это значит? — недоумение еще сильнее проступило на лице Аны, — Маркиз… оформлял?
— Это его увлечение. Сам себя он называет художником интерьеров, а по сути просто украшает помещение внутри, — совершенно серьезно прояснил Кеннет, — не сказал бы, что у него хорошо получается, но это так, мое мнение. Все его работы выглядят уж очень одинаково, однако интерес он к себе привлек, и некоторые дворяне просили его приложить руку к своим домам.
Ана отклонилась назад и выпрямила спину, моргая в замешательстве.