И вырастут крылья

Кадуцкая Татьяна Владимировна

Гнилое ощущение собственной ущербности знакомо поползло по позвоночнику. Я отвела глаза. Именно поэтому я не любила навещать родителей: после визитов домой приходилось долго отмываться от их жалостливых и разочарованных взглядов. Мама, наверное, решила, что непутёвая дочь одумалась, и воспряла духом. Одёрнула белоснежную блузку и с милостивой улыбкой поведала:

– Отец не хотел говорить раньше времени, но мы нашли тебе подходящую партию. Он – сильный маг Земли… Старше тебя, но некритично, вдовец…

Я больше не могла это слушать и нервно засмеялась.

Сколько помню, родители всегда переживала за мою судьбу, в плане замужества. Были уверены, что с таким уровнем магии хорошая партия мне не светит. Что молодые успешные волшебники вряд ли согласятся связать со мной жизнь, боясь рождения слабых в магическом плане детей. И тогда матримониальный прицел сместился на вдовцов, тех, у кого уже были сильные наследники.

– До свиданья, мама!

Не слушая возмущённых криков, я выключила гилайон. И занялась более важными делами – дочерью и её здоровьем.

Артемию Воронцову о наших семейных дрязгах знать необязательно. И я с воодушевлением рассказывала инспектору, что девочка уже меньше прячется за моими руками. Даже когда неподалёку проходят мужчины, она только сжимается в комочек и доверчиво льнёт ко мне. Верит, что не брошу. По крайней мере пробует верить. В конце своего рассказа призналась:

– Я не психолог, но мы с Калиной верим, что девочке прежде всего нужно почувствовать себя защищённой.

– Трудно? – посочувствовал маг.

– У меня ощущение, что я день и ночь горбачусь на древних каменоломнях, – невесело пошутила я и поспешно добавила: – Но я не жалею о своём решении. Так и запиши в журнале.

– В каком журнале?

– Ну, ты же инспектор Линнель! Должен фиксировать события! – я заметила непонимающий взгляд мага и охотно пояснила: – Например, «14 рюена: наблюдаемый объект с приёмной матерью поселился в доме оборотней. 15 рюена, 9.00 утра: съеденных магов – нуль, проклятых оборотней – нуль. Наблюдение продолжается».

У Воронцова натурально отвисла челюсть. Правда, он быстро опомнился и хмыкнул:

– Стебёшься?

Пожала плечами:

– Немного… Ты не обижайся, но иногда только смех и спасает.

Артём долго смотрел на меня, не осуждающе или предупреждающе, а с интересом и даже с симпатией. Мне стало неловко. В голове закружились мысли о том, что не мешало бы причесаться и сменить удобные штаны с майкой на домашнее платье.

– Ты выглядишь уставшей, – заметил мужчина.

– Плохо сплю, – я пригладила растрёпанные волосы. – Линнель постоянно мучают кошмары. Она то стонет, то плачет…

Воронцов посмотрел на малышку. Она упорно избегала его взгляда, вцепившись в кусок маршалы. Я не считала нужным скрывать правду от Артёма. Тем более он теперь наш инспектор.

– Лина – слабенькая. Всего боится… И болеет. От простуды мы её вылечили, а вот глаза. Каждое утро они гноем склеены намертво. Лайдир даже лекарей из Иринга звал.

– Из центра для слепых? – догадался Артём.

– Да. Позавчера к нам прилетали.

– И как?

Я замялась.

– Относительно.

Воронцов заметил моё перекошенное

лицо и выгнул бровь, ожидая объяснений. А я снова вздохнула, вспоминая не самые приятные события в своей жизни.

Накануне в поместье Тандекара прилетели Лука Станев и Фёдор Зарецкий. Я слышала о них. Да и кто в Ласанге не слышал? Последние месяцы все только о них и говорили! Эти лекари совершили невозможное: вернули зрение сотням слепых людей и оборотней.

Шесть лет назад южная часть королевства подверглась чудовищному излучению. Откуда оно появилось и что стало источником, до сих пор неизвестно. В одну не самую прекрасную ночь излучение вырвалось из древней пропасти и буквально накрыло всё в радиусе ста километров. Для тех, кто попал в зону близкого действия, оно стало смертельным. Учитывая, что Уку-Руман было пустынным местом, погибших, к счастью, оказалось мало. Но радоваться было рано. Оказалось, что излучение ослепило тех, кого не убило. Целые семьи! Целые деревни слепцов!.. Позже маги построили Саркофаг, но зрение к пострадавшим так и не вернулось. Многие из них отчаялись, смирились. Были и те, кто наложил на себя руки.

Лекари долго бились над этой бедой. И только недавно вместе с демонами из Междумирья у Фёдора Зарецкого получилось создать заклинание, возвращающее зрение. Надо ли говорить, что клиника, которой руководил Станев, и где работал сам Зарецкий, получила огромную популярность, а маги – признание и кучу наград!

Я очень ждала этих лекарей. Верила, что они исцелят глаза Линнель, потому что это превратилось в настоящую проблему. Они постоянно гноились. Мы промывали их и промывали. Раджан Гилади – лекарь из тигриного посёлка – сказал, что это обычный конъюнктивит, но он не лечился. И каждое утро нам с Калиной приходилось буквально раздирать глаза дочки.

Так вот, два дня назад в дом Виджея Тандекара пожаловали гости.

В холле стояли два незнакомца: оборотень и маг. Оборотень – большой мужчина с гривой чёрных волос и такой же бородой – производил довольно пугающее впечатление даже на меня. Что уж говорить о Линнель. Она, услышав его громогласный голос, затрепетала. А вот второй – невысокий и субтильный, особенно на фоне своего товарища – выглядел куда миролюбивее. Светлые волосы были модно уложены, на губах порхала приятная улыбка. А в серых глазах плясали чертенята, пока мужчина говорил с Найгасом. Фёдора Зарецкого можно было назвать даже красавчиком, если бы не борода, которая абсолютно ему не шла.

– Привет! – пробасил гигант, первым заметивший нас.

– Доброе утро! – приветствовала я мужчин.

И доброжелательно улыбнулась Зарецкому. Я была особенно рада видеть именно его, не потому, что он известный лекарь, а потому что маг. Всё-таки предрассудки насчёт оборотней, вбитые в нас с детства, живучи. И как бы я ни старалась, большое количество зверолюдей вокруг напрягало. А тут маг Воздуха, как и я! Родственная душа!

Но уже в следующий момент улыбка исчезла с моих губ. Знаменитый лекарь окинул меня каким-то насмешливым, изучающим взглядом.