И вырастут крылья
Шрифт:
Поздним вечером мы собирались спать. Помыли ручки и личико, почистили зубки… Крошечка так старалась, повторяя за мной.
– Ты моя умница! – я обняла её, целуя прохладную щёчку, и повела в кровать.
А перед сном промыла глазки и закапала новое зелье. Стоило первой капельке попасть на роговицу, Линнель занервничала.
– Не бойся, доченька! Это чтобы глаза не болели, – уговаривала я.
Но Лина выкручивалась, громко стонала, металась, даже порвала книгу, которую ей недавно подарила Деви.
Всё
– Может, ей больно? – волновалась кошка.
– Не знаю, – я растерянно глянула на неё. – Фёдор сказал, зелье сильное.
– Я позвоню ему.
Но когда женщина вернулась, Линнель, наконец, успокоилась и задремала.
– Федя сказал, что не должно быть побочки.
– Возможно, Лина испугалась? – я пожала плечами, с тревогой поглядывая на девочку.
– Даша, если что – зови меня, – шепнула кошка, уходя. – Помни, дверь открыта!
Калина выключила верхний свет. Остался только ночник. Комната погрузилась в полумрак. Линнель спала неспокойно: постоянно вздрагивала, ворочалась. Я ласково поглаживала шелковистые волосики дочки и незаметно провалилась в сон.
Проснулась от холода, жуткого, ненормального. Открыла глаза и отпрянула. На меня смотрела дочь… и не дочь. Глаза Линнель были чёрные, совсем недолго, но на пару секунд белок затопила настоящая тьма. Я непроизвольно попятилась назад. Девочка протянула ко мне руки и попросила:
– Мама, не уходи!.. Обними меня!
Е-моё! Хорошо, что перед сном сходила в туалет! Иначе напрудила бы здесь от страха!
Я не герой и смелости во мне в разумном количестве. Естественно в первый момент захотелось сбежать куда подальше. Но (может, это тот самый пресловутый материнский инстинкт?) я осталась с дочкой, хотя уже поняла, что в ней кто-то другой. В нашем мире подобное встречается. Не скажу, что часто, но вызванные некромантами сущности иногда подселяются к людям. Вот только здесь, у оборотней, некромантов нет и быть не может! Разве что в неживом, разобранном виде.
Сердце колотилось как у зайца, голос дрожал, но мозги работали. Я через силу растянула губы в улыбке.
– Я только за водичкой схожу… Пить хочу!.. А с тобой побудет Калина. Хорошо?
Девочка согласно кивнула.
– Калина! – тонким от страха голосом пискнула я.
Спустя минуту оборотни вбежали в комнату. Кошка на ходу завязывала поясок на халатике, а тигр вообще вскочил в одних боксерах. Но сейчас было не до мужской обнажёнки. Тандекар быстро убедился, что в спальне посторонних нет, и непонимающе уставился на меня.
– Что случилось?
– Ничего не случилось… Пить хочу… Вот иду на кухню за соком, а Лину оставить одну не могу.
Я еле ворочала языком,
– Это не она! – прошептала кошке и громко добавила: – Калина, ты же побудешь с Линнель?
Женщина машинально кивнула. А её муж нахмурился:
– С чего такие мысли?
– У неё глаза были чёрные! И она говорила со мной!
– Может, показалось? – усомнилась кошка. – Приснилось?
– А то, что лайдир бегал по комнате и она не завыла, тоже приснилось?
Калина растерянно моргнула и осторожно глянула на кровать, где сидела Линнель и наблюдала за нами.
– Заметили, как она смотрит? – шепнула я. – У детей не бывает такого прожигающего взгляда. Тем более у моей Лины. Она бы уже тряслась от страха!
– Ракшас! – выругалась оборотница.
Я сглотнула и повернулась к ЭТОМУ.
– Лина, принеси лайдиру книгу, он её починит.
И девочка без страха пошла к оборотню. К МУЖЧИНЕ! Тигр, не сводя глаз с Линнель, задвинул жену себе за спину. Меня тоже попытался. Но я не задвинулась: моя дочь опять в беде! Не время прятаться!
Девочка с улыбкой протянула книгу Тандекару. Оборотень присел, полистал порванные страницы, но я видела, как трепещут его ноздри. Тигр принюхивался, пытаясь понять, кто перед ним.
– Я подклею… завтра.
И Линнель ПОБЕЖАЛА обратно.
– Ну? – я уставилась на оборотня.
– Ничего хорошего, – прошипел тигр.
Калина смотрела на девочку, укладывающуюся в кровать. Слишком уверенными, чёткими были её движения. Моя крошечка всё делала с оглядкой на меня.
– Что-то не то… Что-то мёртвое. Но это не вьяра. От неё не шёл такой голод.
Мой взгляд зацепился за баночку с зельем.
– Звоните Зарецкому. Это его капли!.. Что там за заклинание?
Маг явился сразу же, замер в нескольких шагах, напряжённо оглядывая нас.
Я сидела с Линнель на руках. Она жалась ко мне, ластилась. Всё время хотела обниматься, а меня словно парализовало. Фёдор вопросительно посмотрел на меня. Я выдохнула:
– Лина, пришёл наш лекарь. Нужно поздороваться.
– Здравствуйте!
– Скажи ему, как твои глазки?
– Они больше не болят. Не нужно лекарство.
И это на чистейшем энлайском! Ребёнок с Земли, который до этого только выл!
Зарецкий, не будь то сильный маг, сразу всё понял и испугался. Это было понятно по его бледному лицу. Он на пару минут задумался, потом скользнул неуверенным взглядом по потолку, стенам и подозрительно веселым голосом согласился с Линнель:
– Ну, не нужно, так не нужно!
Фёдор вышел в коридор, о чём-то пошептался с лайдиром и предложил:
– Девчонки, сегодня такое красивое небо! Звездопад!.. Пойдёмте смотреть!