И залпы башенных орудий…
Шрифт:
– У вас много людей? – спросил Середа.
– Четыреста… – вздохнул Москвичев и тут же поправился: – Триста двадцать шесть человек и семьдесят два кхацкха. Это беженцы с Биссеры, их корабль был подбит и едва смог финишировать… Отсюда его не видно.
– Понял, – кивнул Середа. – Давайте всех на борт, и в темпе! Места у нас много! Раненые есть?
– Человек двадцать, – ответил приободрившийся координатор, начавший верить в неожиданное спасение.
– Выносите всех! Женщины, раненые и дети – вперед! И быстро! Иначе нам всем каюк!
От главного входа потянулась колонна людей. Мужчины бежали,
– Тао… Н'наа ту ира нао…
Флагман Доброфлота неловко улыбнулся и на всякий случай кивнул. Кхацкх тоже склонил голую белую голову и побрел к гравилифту.
– Все! – подбежал запыхавшийся Москвичев. – Никого не осталось, я проверил!
– Уходим! – кивнул Середа, махнул рукой Копаныгину и поспешил сам, прикрикнув на координатора, чтобы тот бежал порезвее.
База опустела. Гравилифты погасли. Закрылись шлюзы. Крейсер плавно поднялся в небо – розовые облака вспухли вверх и разошлись кольцевым валом, словно при наземном термоядерном взрыве.
Середа поднялся на главную палубу и сразу окунулся в шум и гам, плач и рев, крик и стон. Женщины метались в поисках своих «крохотулек», дети бегали, потеряв из виду родителей, мужчины бестолково суетились, не ведая, чем заняться. Кхацкх с садком в руках жался к стене с таким видом, словно готовился упасть в обморок.
– Тихо! – гаркнул Середа. Толпа беженцев затихла – будто кто звук выключил.
– Попова! Кэссиди! – рявкнул Середа. – Раненых в госпиталь!
– Будет исполнено! – бойко ответила Лена и повела под руки сразу двух полуголых мужиков с обширными пластырями на обожженных местах.
– Коллиган, обеспечь роботов медслужбы! Женщины с детьми и дети без родителей! Все – в жилые отсеки! Это прямо и направо! Даша, обеспечь расселение!
– Есть! – откликнулась Даша, как заправский квартирмейстер.
– А мужчин от шестнадцати до шестидесяти попрошу остаться! У нас
Шагнуло сразу человек сто.
– Порядок! – обрадовался Середа. Поступаете в распоряжение капитана Копаныгина!
– А если я против войны? – агрессивно выступил крепенький старичок с розовой лысиной и малоподвижным лицом.
– Ну, если уничтожение ваших друзей и соседей ничему вас не научило, то… – Середа развел руками. – Отправим вас назад! Будете встречать себумов цветами и хлебом-солью!
– Я не шучу! – озлился старикан.
– И мне не до шуток! – отрезал Середа. – Я – офицер, и собрал вас здесь вовсе не для того, чтобы просить об одолжении! Мне с вами нянькаться некогда. Я приказываю, а вы будете выполнять мои приказания! Ясно?
– А если я не подчинюсь? – задиристо осведомился старпер (толпа с интересом ждала ответа).
– Тогда я прикажу расстрелять вас на месте, – холодно ответил Середа. – По закону военного времени. Вопросы есть?
– Вопросов нет! – смирно проронил старпер и вернулся в строй.
– Так вы по-настоящему воевали? – спросил юноша с горящими глазами. – Расскажите!
– Боюсь, милостивые судари, – усмехнулся Середа, – что возможность «воевать по-настоящему» представится и вам самим. И очень скоро!
Да, на орбите их уже ждали. Шесть эсминцев, истребителеносец и десантный транспорт совершали угрожающие эволюции, сотни штурмовиков и истребителей-пустотников вились вокруг, словно мухи над желанной добычей.
Гумм-на-Взат, озабоченно шевеля нижней челюстью, подошел к Середе и сказал:
– Командир, с-себумы лютуют, они с-сильно возбуждены и пос-стоянно с-спрашивают: почему биозачистку территории южной базы мы провели «неэффективно» и «неоптимально» ис-спользовали ресурсы крейсера? Они требуют дос-смотра корабля!
– Много хотят, – хмыкнул Середа, – но мало получат! Крейсер в боевом режиме?
– Так точно! – уставно ответил Григорян. И когда успел научиться?..
– Распредели народ по специальностям, – велел Середа, – и возвращайся. Я буду в боевой рубке!
– Скажите, командир, – на чистом русском языке спросил кхацкх с садком, – а мы тоже мобилизованы?
Середа нахмурился.
– А почему нет? – сказал он. – Или вы тоже против войны?
– Я не хочу убивать, – серьезно ответил кхацкх, – но я буду это делать. Себумы сожгли три мои семьи, у меня на руках умер родной муж моих младших жен в подклане. Гибель врагов не вернет моих близких, но пусть себумы умрут…
– Кто вы по специальности? – поинтересовался Середа, чуя эхо легкого потрясения в глубине сознания: это же инопланетянин! А ты его пытаешь на предмет профессиональных показаний, словно начальник отдела кадров…
– Я инженер, – ответил кхацкх, – работал с эмиттерами защитных полей и могу вам пригодиться… Вы возьмете меня в экипаж, командир?
– С радостью! – воскликнул Середа. – У нас ни одного филлера на крейсере! Как мне называть вас?
– Меня зовут Паа Такет, – поклонился кхацкх. – Паа – клановое имя, Такет – личное. Можете называть меня просто Така.
– Командир! – закричал Гумм. – Эсминцы в атакующем построении!
– За мной, Така! – бросил Середа и бегом кинулся в боевую рубку.