I. Черная жемчужина
Шрифт:
– Рикардо, угомонись! – перенял дон Ластиньо обмякший кулек. – Изабелла, дорогая! Как ты?
Девушка промямлила в ответ что-то нечленораздельное и воззрилась на свое окружение.
Никакой робости, никакого застенчивого молчания или неуверенных жестов. Никакого лицемерия, жеманства и напускных манер. Они были так искренни и открыты, и в них чувствовалось столько твердой решимости, спокойствия и силы, что Изабелла сразу и в полной мере осознала, почему именно эти люди, а не кто-то другой, являли собой правящую верхушку Калифорнии.
Они обступили ее, словно каменная стена, укрыв собой от всего остального мира. Они
Ее семья…
Никто не бросался друг другу на грудь, не заламывал руки, не закрывал глаза, погружая себя и топя остальных в далеком и неуместном сейчас прошлом. Они были выдержанны и решительны, и Изабелла понимала, что главным препятствием в их воссоединении могла стать она сама. С ее женским инстинктом самосохранения, неосознанным желанием оставить все как есть, с ее заложенным природой самоограждением от потрясений и подсознательным отрицанием неизвестной новизны. Именно она с ее сутью могла стать этой преградой. Если бы не он…
– Рикардо! – вновь послышался укорительный голос дона Ластиньо. – Поставь ее на место!
Изабелла выглянула из-за плеча дона Алехандро и увидела пунцовое лицо подруги, растаявшей, словно снежинка, в руках молодого человека, перенесшего на нее избыток чувств широкой и открытой души.
– Пройдемте в дом, – скомандовал губернатор и тут же улыбнулся, глядя на светящиеся счастьем и гордостью глаза друга, готового в любой момент подхватить на руки его новообретенное сокровище.
Его сын, не отпуская от себя зардевшуюся фрейлину, встал с другой стороны, и вся небольшая компания торжественно прошествовала в гасиенду.
***
Время неуклонно подходило к полуночи, а в доме губернатора из окон главного зала все еще струился яркий праздничный свет.
Дон Алехандро во избежание ненужных взглядов предусмотрительно распустил большую часть слуг, поэтому заботы по обеспечению гостей напитками и легкими закусками взяла на себя Керолайн. Мгновенно освоившись на чужой кухне, чем безотлагательно вызвала полный восторг дона Рикардо, она засновала между двумя помещениями, оставляя после себя умиротворяющий шорох юбок и аромат кулинарных изысканий.
Изабелла же, вовлеченная в оживленную беседу, была вынуждена признаться самой себе, что не ожидала от сегодняшнего вечера столько тепла и спокойствия, снизошедших на нее еще до того, как она переступила порог этого дома. К тому же именно за этим порогом ее ожидал еще один сюрприз, который окончательно ликвидировал все возможные лазейки для волнения и подсознательных тревог.
В главном зале их встретил не кто иной, как Зорро.
– Сеньор Зорро, черт возьми! – опешил дон Рикардо. – Вы же всего несколько минут назад уехали вместе с экипажем!
Молодой человек вместо ответа улыбнулся и взял бокал с вином. Дон Алехандро с усмешкой подтолкнул развеселившихся гостей к столу и закрыл входную дверь.
– Ты успела отдохнуть сегодня? – заботливо поинтересовался дон Ластиньо по пути к диванам.
– Спала, как сурок, – тут же с головой выдала подругу Керолайн.
– Кери! – прошипела Изабелла в спину моментально ретировавшейся в сторону кухни фрейлины.
– Мы были в крепости сегодня
Изабелла перевела на него все внимание и обратилась в слух.
Дон Алехандро рассказал о том, как они встретились с Фионой и советниками. Как выяснилось, последние были совершенно не в курсе о том, что на самом деле произошло этой ночью с их принцессой. Фиона с королевской снисходительностью начала говорить о тяжелой судьбе всех высокопоставленных лиц, об опасностях, поджидающих их на каждом шагу, а также о встрече любого удара судьбы – особенно на чужой земле, где они представляли лицо великой Британии, – с соответствующим сану достоинством и хладнокровием, однако ее позиция не нашла поддержки. Такой вопиющий случай вызвал у приближенных Георга III глубочайшее волнение за судьбу и жизнь Изабеллы, поэтому, узнав о настоящей роли Зорро в этом происшествии, они незамедлительно согласились с его вовлечением в ее опеку. По крайней мере, до тех пор, пока не выяснится, каким образом и чьими руками могло быть подстроено похищение принцессы. К выводу о том, что это было именно спланированное похищение, они пришли, не сговариваясь. Фиона также выразила полное согласие с тем, что в свете недавних событий пребывание ее сестры в крепости становилось небезопасным. Таким образом, после часа переговоров было принято решение, согласно которому Изабелле следовало провести несколько дней в доме губернатора, однако для всех принцесса должна была представляться заболевшей после своих переживаний и предшествующего длительного морского пути. В связи с этим доступ в ее комнату могли иметь только советники, Фиона и Шарлотта.
Этот ход помогал обеспечить безопасность Изабеллы, а также возможность поймать злоумышленников, если с их стороны будет предпринята еще одна попытка похищения. В ее комнате должны были посменно дежурить шестеро стражей: тех самых, которые сопровождали Фиону в Пещеры и которым было настрого запрещено распространяться о том, куда они ездили в тот вечер. В связи с этим привлекать дополнительные силы не планировалось – это означало бы расширение круга посвященных людей и, как следствие, увеличение возможности утечки информации. Проведением соответствующих переговоров с вышеупомянутой группой охраны собирался заняться лично сэр Генри Освальд – старший советник британского монарха. Фиона же обещала со своей стороны предоставить полное содействие.
При этих словах дон Рикардо неоднозначно фыркнул, а Зорро звучно поставил бокал на стол. Изабелла неслышно встала и направилась на кухню к подруге, беспрестанно гремящей посудой и мурлыкающей под нос какую-то прилипчивую мелодию.
– Тебе помочь? – неуверенно спросила она.
– Чтобы потом новую кухню строить? – ехидно отозвалась фрейлина.
– Ну и пожалуйста, – обиженно опустилась в кресло Изабелла.
– Ладно, как там обстановка?
– Не хочу пока ни о чем думать.
– Или не можешь? – тут же уколола Кери.
– Не смешно!
– У тебя целая ночь впереди. Ты уже должна быть к ней готова.
– К такому невозможно подготовиться…
Керолайн вздохнула, отложила кухонный арсенал в сторону и села рядом с подругой:
– Ну а вообще, все же хорошо?
– Ну да.
– И ты сейчас спокойна.
– Не знаю.
– Ты обязана быть спокойной.
– Да, – окончательно сникла Изабелла.
– Ты же сама понимаешь, для чего он тебя поцеловал.