I. Черная жемчужина

Латышева Рамина

Что касалось Керолайн – она практически парила в небесах. Дон Рикардо осыпал ее комплиментами и, поминутно целуя то одну, то другую трепещущую ручку, изливал свои страдания от неудовлетворенности работой всех известных ему кулинаров, хваленое мастерство и опыт которых сегодня были навеки попраны белокурым ангелом, снизошедшим на бренную землю Калифорнии от божественных столов Диониса.

– Что ж, план таков, – подвел итоги губернатор после довольно продолжительного разговора с Зорро, содержание которого для большей части собрания осталось неизвестным. – На эту ночь Изабелла уходит с сеньором Зорро, Керолайн пока укроется в гасиенде Линарес. Мы с доном Ластиньо, в свою очередь, завтра утром нанесем еще один визит принцессе Фионе, а вечером вновь соберемся и решим, что делать дальше. На всякий случай в гасиенде

де ла Вега останутся гореть огни по всему первому этажу таким образом, чтобы это выглядело, будто мы все находимся именно в этом доме. Если ни у кого нет вопросов, пора расходиться.

– Интересно, как воспримут в крепости такую внезапную болезнь Изабеллы? – задумчиво протянул дон Рикардо.

– Это мы тоже узнаем завтра.

– Хотелось бы, чтобы это было единственной новостью.

– Что ж, – произнес дон Алехандро, – у каждого из нас свои планы на оставшееся время, которое нужно провести крайне осмотрительно.

– Всем спокойной ночи, – отреагировал дон Рикардо и, предложив Керолайн руку, двинулся к двери.

– Завтра же мне все расскажешь, – коротко бросила фрейлина в сторону подруги.

– Еще посмотрим, кто завтра будет рассказывать, – прошептала в ответ Изабелла.

– Спокойной ночи, – раздался в этот момент голос Зорро, и ночное собрание очень тихо вышло в сад.

Только две фигуры остались на пороге гасиенды де ла Вега, глядя, как небольшая группа разделяется на части и исчезает в прохладной дымке.

– Странное чувство… Будто впереди нас ждет еще немало таких встреч с ним, – тихо сказал дон Ластиньо.

– Если бы Диего был хоть немного похож на него…

***

– Боже мой… – ошарашенно остановилась Изабелла, когда Зорро развязал ей глаза.

За потайной дверью в скале – по крайней мере, так говорили девушке ее ощущения, – скрывался самый настоящий жилой дом, состоявший, как выяснилось позже, из трех комнат, зала, кухни и шикарной библиотеки. Просторный холл был ярко освещен десятками дорогих толстых восковых свечей, расположенных в застекленных нишах так, что от них не поступало в помещение ни гари, ни копоти. Стеклянные дверцы этих ниш, по всей видимости, имели механизм для открывания, чтобы доставлять новые свечи и убирать старые. Кроме того, они препятствовали выделению жара в помещение и, одновременно, задуванию пламени от возможных сквозняков, ведь здесь был воздух. Но откуда?

– Принести тебе одеяло сюда? – осведомился молодой человек у онемевшей спутницы.

Девушка перевела на него ошеломленный взгляд.

– Идем, провожу тебя в твою комнату, – мягко подтолкнул ее Зорро и двинулся вперед.

Изабелла на заплетающихся ногах проследовала за ним. Молодой человек прошел по коридору и открыл одну из дверей:

– Прошу.

Девушка осторожно заглянула внутрь: перед ее взором открылось прелестное помещение, оформленное в персиковом и золотистом тонах. Это послужило для нее столь необходимым толчком и поводом для смены манеры поведения с ее покровителем, которую она уже окончательно для себя определила. Дрожать под его взглядом или умирать каждый раз при звуке его голоса, который неминуемо возвращал ее к недавней сцене в крепости, она больше не хотела, да и вряд ли ее выдержки хватило бы надолго. Поэтому у нее не было другого выбора, кроме как спрятаться за маску умеренной циничности и легкой надменности. В противном случае эта ночь стала бы для ее сознания последней.

Для начала она искоса взглянула на хозяина дома, но ничего не сказала и прошла внутрь, однако дорогое трюмо с огромным сияющим зеркалом, выполненное, как определил ее опытный глаз, в подлинном стиле маркетри, не смогло оставить ее равнодушной.

– Это для любования по утрам? – язвительно осведомилась полуночная гостья.

Ответа не последовало. Нервно обернувшись в сторону молодого человека, Изабелла поймала на себе его ледяной взгляд и решила, что вступила в новую роль слишком резко, поэтому в данный момент ей следовало принести свои извинения. Зорро никак не отреагировал на ее испуганный лепет и холодно произнес:

– Если Ее Высочество пожелает искупаться, пусть изволит об этом сообщить.

Девушка, определив для себя точку в его тоне, дальше которой заходить было категорически нельзя, потупила глазки и кротко ответила:

– Да, если можно.

Молодой человек покинул комнату, предоставив

Изабелле возможность освоиться в новой обстановке, и предупредил, чтобы через двадцать минут она была готова. Девушка присела на стул рядом с трюмо и задумалась.

Двадцать минут, чтобы подготовить процедуру купания. Ему требовалось всего двадцать минут. Здесь, в этом каменном доме. В Британии слуги тратили на то же самое около часа. Они набирали и подносили к печам воду, грели ее в огромных железных емкостях и уже нагретой перетаскивали в королевские покои. Туда же приносили большой расписной таз для купания, два таза меньшего размера для смешивания воды, кувшины с горячей и холодной водой, ковшики для черпания и прочие аксессуары, чтобы потом Керолайн еще около получаса занималась омовением нежащегося в тепле тела своей подруги. В крепости Эль Пуэбло все было так же за исключением того, что купальня располагалась в отдельном помещении, а вместо широких тазов здесь пользовались чрезвычайно удобными деревянными бочками, в которых можно было сидеть на коленях и погружаться в теплую воду до уровня груди. Но каким образом предполагалось проведение этого процесса здесь, Изабелла не могла себе даже вообразить. Кто будет носить ей воду? Помогать входить и выходить из купальных емкостей? Кто будет поливать ее? Посторонних людей здесь быть не могло, а Зорро, хоть и носил маску, все же не позволил бы себе зайти так далеко. Изабелла вообще согласилась на данное действо лишь для того, чтобы иметь возможность выйти из комнаты и осмотреть это удивительное место, потому что только вчера она мылась в крепости и в другой ситуации не стала бы рисковать заходить в помещение неизвестного дома, требующего от нее смены одежды.

Зорро мог организовать купание за двадцать минут…

А на то, чтобы добыть карету, запряженную четверкой потрясающих лошадей, ему понадобилось и того меньше. Девушка помнила, что молодой человек был вынужден уйти из ее комнаты в крепости на поиски транспорта, когда увидел на ней и Керолайн платья, совершенно не предназначенные для верховой езды. При этом он не попросил их переодеться и даже не намекнул на их недальновидность. Он просто взял и достал посреди ночи экипаж. Конечно, он мог предусмотреть это заранее, но ведь подобное средство передвижения требовало содержания. Вряд ли столь бесподобные экземпляры просто паслись неподалеку от крепости и дали спокойно накинуть на себя узду.

А этот дом… Изабелла встала и подошла к ближайшей нише, выкрашенной изнутри, как и все остальные, в слепящий глаза белый цвет. Это действительно была стеклянная дверца, откидывающаяся вниз на двух маленьких металлических скобках. Девушка пригнулась и посмотрела на небольшой каменный свод: там было отверстие. Значит, вот куда уходил весь дым и перегоревший воздух. Это было похоже на миниатюрную каминную трубу. Но сколько же их нужно было проделать, а главным образом – как? – если только в ее комнате было четыре таких ниши, расположенных на разной высоте по одной на каждой стене? Изабелла снова выпрямилась. Свечи стояли свободно в невысоком слое практически белого морского песка, который обеспечивал быстроту уборки и вкупе с белоснежными стенами давал дополнительный отсвет. Потрясающее решение! Она никогда в жизни такого не видела. Во дворце в Великобритании были такие же дорогие высокие свечи, но они все были расположены в открытых канделябрах и люстрах, в результате чего слуги постоянно занимались отскабливанием пятен воска с ковров и паркетов.

Дворец в Великобритании… Будто далекий сон.

Изабелла вздохнула – сейчас ей категорически нельзя было об этом думать. Правда, новая мысль не заставила себя ждать: Зорро моментально отреагировал на смену ее поведения и сразу же ответил на ее выпад относительно утреннего самолюбования напоминанием об утерянном статусе принцессы. Так галантно и так колко. Ей следовало быть с ним очень осторожной…

А еще, глядя на вздрагивающие огоньки свечей, она вспомнила его рассказ о нападении пиратов, которого сегодня успела коснуться в своем разговоре с доном Ластиньо. Но почему же последний, в отличие от Зорро, ни слова не сказал про появление в прибрежных водах пиратских кораблей, из-за которых Изабелла и ее мать не смогли вернуться домой? Казалось, для него этот момент оставался загадкой, равно как, по всей видимости, и для остальных. А молодой человек откуда-то знал то, о чем не был в курсе родной отец.