И.О. Древнего Зла, или мой иномирный отпуск
Шрифт:
Ох, бедный паучок. Иногда я даже почти жалею, что не могу влиять на то, что существа видят, соприкасаясь с моей сущностью. Ну что ж ты так…
— Твои ноги не сломаны, — шепнула я мягко, изображая по старой привычке голос подсознания. — Ты не в колодце. Ты не просто вырвалась из него, ты в него не попала. Ты здесь, среди сбывшисхся и несбывшихся судеб, в паутине вероятностей, среди твоих и чужих голосов, которые для тебе подобных звучат так громко… Ты обычно не слышишь их, но ощущаешь их давление, их тяжесть, их паутину.
…
— Время не похоже на ровную ленту, — шептала я, — оно напоминает сплетение множества нитей, закольцованных и убегающих вникуда, переплетённых и спутанных. Ты в пещере, в роскошном наряде и в безопасности — или всё же на дне колодца? Ведьма ты или бессильная девчонка? Жива или мертва? Выбери, чего сама желаешь прямо сейчас.
— Такие вещи невозможно выбирать! — ага, мы уже способны говорить. Ну разве не чудно?
— Ты права — и ты ошибаешься. Просто спряди нужную линию. Просто отодвинь неслучившееся ради случившегося. Просто рассмотри за мной меня.
— Я ненавижу тебя!
Я усмехнулась.
— Ненависть — не худшее чувство, когда доходит до меня. Любить меня намного опаснее, как ни посмотри. А ненавидеть — ненавидь, если именно это в конечном итоге приведёт тебя к твоему собственному величию. Ненависть стимулирует в той же степени, что и разрушает; она — одна из самых важных ступеней становления таких, как ты и я.
Она была такая милая, такая трогательная в объятиях этого мрака, такая знакомо-узнаваемая, что я не смогла не добавить ей то же самое, что сказала однажды своей сестре:
— Стань достаточно сильной — и приходи меня уничтожить. Я буду ждать, знаешь?
Моя сущность, холодная и обволакивающая, вязкая и бездонная, обняла её…
И она вдруг перестала беспорядочно дёргаться в нитях, широко раскрывая глаза, глядя на меня, как будто впервые увидела… как будто действительно могла рассмотреть.
А потом Шийни уверенно, решительно понянулась к той самой единственной нити, что держала на себе весь узел.
Талантливый, способненький ты мой паучок! Ты смогла!
Посмотрим, каким будет следующий шаг…
Следующее наваждение было неожиданным почти до ностальгии: мой старый паучий трон, даже розовые вышитые подушечки на сидении в наличии! Неожиданно. Почему…
Мой трон — или всё же нет? Материалы чуть иные, иначе расположены лапы у паучихи, символ Матери-Пряхи разительно отличается…
Хм. И что это у нас за пирожочки с ахинеей подоспели, а? Почему моего нового паучонка выкинуло именно сюда? Почему меня саму затянуло настолько глубоко в пространство этой крайне материальной иллюзии?
Я втихомолку озадаченно осматривалась по сторонам всеми доступными
Инициация колдуна — процесс интимный, эквивалентный смерти или рождению, потому что сочетает в себе два в одном. Хороший и могущественный проводник может облегчить ритуал немного и направить в верном направлении, однако…
Мы рождаемся в одиночестве. Мы умираем в одиночестве.
А по поводу меня в качестве проводника? Ну такое, ребятки.
Объективно по меркам тёмных сущностей я пушистая милашка. Вот честно. Ну, если сравнивать с большинством собратьев, по крайней мере.
Даже в самые худшие дни я не была склонна, например, сжирать могущественных подопечных во время инициации, чем некоторые балуются. Или намеренно причинять боль. Или воровать тело подопечного. Или подчинять разум.
Я вообще не очень злобное зло, если смотреть на это в сравнении. Но я также зло ленивое. И довольно равнодушное — в том смысле что свято убеждена, что каждый должен разбираться с собственной судьбой сам.
Опять же, моя энергия объективно… тяжёлая. Что характерно для хтони моего типа, но всё ещё крайне неудобно для потенциальных подопечных, которым помимо их (и даже моей) воли придётся столкнуться с самыми диковинными оскалами вероятностей и подсознания…
Паучий трон в этом смысле был неожиданностью.
Ещё большей неожиданностью стала Паучья Королева, которая стояла сейчас прямо посреди зала и смотрела на меня испытывающим, оценивающим взглядом.
Она не была мной. Это была… Шийни?
О да, она. Порядком повзрослевшая, сменившая не одну внешность-шкурку, но совершенно точно она, меня в таком вопросе не обманешь.
— Наставница, — сказала она мягко, опускаясь на одно колено, — я ждала возможности встретиться.
А?..
Вашу бабушку-тарантула и дедушку-птицееда, только не говорите мне теперь…
Шийни усмехнулась.
Улыбка была очень знакомая, из тех, что я не раз видала на своих многочисленных лицах.
Значит, вот оно как.
Ну опаучеть теперь!
— Догадываюсь, вы не в восторге, — сказала Шийни насмешливо, — ведь вы всё ещё не любите детей и не берёте учеников. Но, как одна Паучья Королева, я не могла не отдать дань уважения другой. Никому не дано возвращаться во времени, однако…
— Ты сплела узел на собственной судьбе, — восхищённо-уважительно протянула я: даже не пробовала ещё проворачивать такие трюки и могу только воображать, насколько это сложно. — Умница, паучонок. Но ты ведь понимаешь, что всё ещё можешь оказаться частью несвершившегося будущего? Такие игры опасны, знаешь ли.