Иан К. Эсслемонт Печаль Танцора

Киницик Карбарн

Городской маг пожал плечами: - Тем не менее - идите прочь.

Дальхонезец Ву пролез мимо Дорина. Указал на косматого мага и громко крикнул: - Если Худ будет изгнан, Шелменат падет!

Дассем обернулся к нему.
– Что?

Глаза городского мага расширились, он тоже указал пальцем: - Ты?

Ву торопливо поглядел направо и налево.
– Я?

– Арестовать того мага!
– заревел здоровяк.

Ву спрятался за спину Дорина, чуть не дрогнувшего от всеобщего внимания. Глаза городского мага ощупали его и раскрылись еще сильнее.
– И ты? Арестовать

и этого!

– И меченосца!
– велел второй маг.

Стражники разом обнажили мечи и приготовили щиты. Дассем поднял руки.
– Это религиозная процессия во славу богов. Я не буду творить насилия.

Дорин пробормотал Ву: - А я не сдамся так легко!

– Предсказываю: нам не придется, - сказал Ву.
– Чувствую....
– Он указал на небо, крикнув: - Вверх!

Головы поднялись. С ночного неба падала череда черных фигур. Они легко приземлились на мостовую и выпрямились, в руках блестели ножи.
– Взять городских магов!
– приказал один из них и атаковал.

Полнейшая паника воцарилась на проспекте. Горожане вопили от ужаса и бежали во все стороны, сталкиваясь друг с другом. Маги оказались в мятущемся кольце. Стражники с алебардами расталкивали испуганную толпу, стремясь перехватить Ночных Клинков. Звенели падающие на камни мостовой метательные ножи. Кто-то застонал от боли, ему ответил предсмертный хрип.

О Дорине, как и о меченосце с магом, все забыли. Он не успевал отслеживать движение Клинков сквозь толпу. Там и тут темные фигуры мелькали, пропадая в неосвещенных переулках. Тем временем городские маги пытались вырваться из орды вопящих горожан, ибо все норовили прильнуть к ним в поисках защиты.

Поклонники Худа торопливо поставили помост со статуей и скрылись в тоннеле ворот. Высокая фигура полностью блокировала выход из Круга, будто самый мрачный из стражей. Паника и смятение вдруг перешли в бунт: бочки и скамьи полетели в витрины магазинов, начался всеобщий грабеж.

Дассем обернулся к двум новым знакомцам, сложил руки на груди и пробуравил Ву взором. Низенький маг нервозно оглянулся влево и вправо, как делал недавно, и доверчиво протянул руки.
– Что?

Меченосец жестом пригласил их в тоннель.
– Уйдем?

– Воистину!
– отозвался Ву, обходя статую.
– Люблю ночные прогулки, - сказал он с энтузиазмом.
– Такие ободряющие! А местный люд столь деятелен!

Они вышли на пустую улицу. Ву оказался в середине, Дассем и Дорин шагали по бокам. Ассасин заметил: - Кстати, на заметку... Когда Ночные Клинки нападают, им нет нужды кричать "берите того" и "валите этого". Они уже знают свои цели.

Маленький маг двигался расхлябанно, переваливаясь подобно мартышке, и стучал тростью (когда только успел ее подобрать?). Он вздохнул на манер усталого, повидавшего жизнь учителя.
– Всё дело в восприятии реальности, друг мой. Не в рабском повторении подлинной реальности. Это скучно до невероятия.

***

Яростный ледяной ветер трепал Шелка, стоявшего подле Защитницы на узкой площадке дворцовой башни. Он сжался, ища тепла; ему хотелось задействовать

Садок и ощутить жар, но это означало показать себя и призвать меткий арбалетный болт или нападение убийц - Ночных Клинков.

Ночь выдалась ясной, им хорошо были видны столы дыма над кварталами Внешнего Круга. Шелк вздрогнул и охватил плечи руками. Бунта ждали уже давно: ни одна осада не обходится без пары мятежных взрывов. Обычно горожане требуют еды. Верно, религиозный праздник мог подогреть страсти, но на деле все сводится к страху - страху и голоду. Ужас перед кошмарными зверями сдерживал народ, но терпение подошло к концу.

Вихри заглушали все звуки, но Шелку казалось, что он слышит крики бунтовщиков, рев пламени и треск ломаемых досок.
– Мы послали Бёрн далеко не мирный сигнал, - заметил он.

Улыбка Защитницы была натянутой.
– Как хорошо, что она уже спит.

– Благо уже то, что канезцы не атаковали, - осмелился он предложить нечто утешительное.

– Не посмели бы. Не во время фестиваля. Против них поднялся бы весь город.

Шелк подумал, что это верно. Пусть многие видят к Шелменат покровительницу города, любовь Ли Хенга к Бёрн лежит глубоко. Он всмотрелся в волшебницу. Казалось, она оправилась от потрясения после визита монстров, но он подозревал - не полностью. Устремив печальный взор на мятеж, она явно не готова была показать гнев и ярость. Нет, она казалась раненой, отстраненной, даже смиренной.

Они обернулись на звук шагов. Кто-то поднимался по виткам лестницы. Дымокур вышел весь в саже, волосы растрепались, рукава оторвались; ему заехали по щеке, оставив синяк.

– Я подавил пожары, - возвестил он хрипло и утомленно.

Шелменат склонила голову.
– Благодарю, Дымокур.

– Мы объявили запрет на передвижения.

– А зачинщики?

– Сбежали. Мы решили, что вы не желаете применения силы к народу...

Ответный кивок был решительным.
– Не желаю. Спасибо.

– Ну, мы получим его голову, - сердито бросил маг Теласа.

– Не голову, - торопливо сказала Шелменат.
– Я хочу его целиком. Накопились... вопросы.
– Она отвернулась, снова опираясь об узкое ограждение. Дымокур бросил взгляд Шелку, и тот постарался стереть с лица выражение тревоги.

– Его магия необычна...
– решился сказать Дымокур.
– Что-то от Мокра, намек на касание Чаровницы, нечто подобное Рашану. И что-то еще.

– Да, - согласилась Защитница. Выглянула за край, словно испытывая ветер.
– Что-то еще.

– Если все мы пустимся на поиски...

– Нет. Ваше дело оборонять город. Не могу позволить вам покинуть стены.

Дымокур склонил голову.
– Хорошо. Но если он может открывать Рашан, нам никогда не выкурить его из катакомб.

– Да, - согласилась Защитница.
– Тут вы правы.
– Она повернула голову к югу, волосы развились по ветру, словно флаг.
– Равнины открыты. Почему у нас не хватает пищи?

Дымокур болезненно скривился.
– За нами охотятся, фуражиры не решаются отойти дальше чем на один день пути... Боятся зверя-человека, - закончил он неохотно.