Иан К. Эсслемонт Печаль Танцора
Шрифт:
Один из низкорослых грабителей подхватил паренька. Другой гнусно ухмыльнулся Дорину, подмигнул: - Вот как дела делаются, - и пошел к двери, звеня ключами.
"Вот как заводят смертельных врагов", мысленно ответил ему Дорин.
Десятеро зашагали по ступеням, держа фонари, таща паренька впереди. Еще двенадцать остались с Дорином в темной пещере склада. Панг стоял перед ними.
– Теперь твоя очередь.
– Он кивнул своим людям.
– Займитесь им. Уверен, он припрятал ножи.
Четверо с арбалетами встрепенулись, целя Дорину в сердце. Он раскрыл ладони и медленно
Его схватили сзади. Надели ту же самую веревку, сложив вдвое, и обмотали запястья. По сигналу Панга кто-то потянул веревки, Дорин медленно поднялся, едва касаясь пола пальцами ног. Веревки скрипели, качаясь. Громилы натянули их и привязали к стене.
Панг ковырялся в угрюмо светящейся печи. Наконец достал раскаленный докрасна прут. Дымок курился над концом прута. Он доверительно сказал Дорину, показывая свое орудие: - Знаешь, ты не пришелся мне по сердцу с первого взгляда.
– Взаимное чувство, - проскрипел Дорин.
Панг махал раскаленным прутом так близко к глазам, что Дорин мог ощущать жар и слышать шипение.
– Хорошо, - сказал главарь.
– Рад, что мы избавились от вранья. Честность всегда помогает, не замечал?
Дорин уже не мог отводить голову.
– Согласен.
Панг отвел прут.
– Так и думал. Что скажете, парни? Откуда начнем? С глаз, рук или ног?
– Прут качался перед Дорином.
– А может, насадить его на прутик и поджарить изнутри?
Тут вся толпа радостно захохотала. Дорин невольно подумал, сколько раз они проделывали такое на самом деле. Арбалетчики положили оружие на локти, один даже опустил на пол. Дорин сжал кулаки, смещая тонкие лезвия, которые зажал между пальцами обеих рук. Схватился за веревки и начал пилить, осторожно двигая пальцами.
Большинство радостных зевак советовало сперва поджарить ему пятки. Главарь черного рынка поднял руку, отвечая большинству: - Ладно, ладно. Ноги сначала. Пенет, наполни углями жаровню и тащи сюда.
Негодяи переговаривались, делая ставки, как скоро он завопит или обмочится, и сомлеет ли, увидев подкопченные ноги.
Жаровню принесли.
– Хватайте за ноги, - велел Панг.
Теперь все побросали арбалеты. Дорин пинал подскочивших громил, но они лишь смеялись и поддразнивали его - их было слишком много. Наконец они выпрямили его ноги. Дорин понимал: этого они жаждали сильнее всего - нечестной драки и победы над беспомощным противником - но не мог удержаться и продолжал тянуть ноги вверх, сгибая колени. И пилил веревки что есть сил. Горячая кровь текла из пораненных в ярости пальцев.
Жаровню поставили ему под ноги. Панг тыкал прутом, ухмылялся, отдавая команды: - О да, ближе. Вперед. Подбросьте в правый угол - вон туда - держите его крепче...
Сильный жар окатил лодыжки Дорина, он задергался, стараясь качнуться в сторону.
– Ай, - крикнул Панг.
– Он шевелится. Ну, держите крепче.
– Голос затих, ибо он заметил запястья Дорина. Главарь наморщил лоб: - Что так...
Совместные усилия тянущих за ноги громил и качающегося
Порвалась вторая веревка. Его ударили ножом в бок, но укрепленный жилет заставил лезвие отклониться. Дорин отвел голову с пути другого ножа, полоснул по запястью и забрал нож, когда ладонь рефлекторно раскрылась. Клинок тут же вошел в ближайшую глотку. Рука обхватила шею. Он ткнул назад, держа лезвие в пальцах, целя туда, где мог находиться глаз, и был вознагражден криком. Рука отдернулась, Дорина обрызгало потом и кровью.
Ни он, ни противники так и не успели подняться. Все царапались и кусались, боролись и шипели, став одной скользкой, горячей кучей. Пинок Дорина послал одного в жаровню, перевернув ее; мужлан покатился, вопя и колотя себя руками. Грязные пальцы тянулись, щупали в надежде выдавить ему глаза; кто-то настойчиво старался вывернуть руку. Весь в поту, он скользил, задыхаясь и пыхтя от усилий, по пути ударяя ножом. Вскрыл кому-то брюхо, попав в поток горячей крови и желчи.
Железо вошло в бедро, другой нож коснулся шеи. Он извернулся, впадая в панику. Вторая рука нащупала кинжал на поясе мертвеца. Дорин вскочил молнией, ударяя и режа вокруг себя в пароксизме страха и отвращения. И тут все окончилось - понадобилось лишь четыре или пять ударов сердца. Дорин уже ощущал сожаление: на миг он поддался слепой ярости и дикарской злости.
Теперь он один двигался осознанно в липкой куче тел. Те, что еще жили, хватались за свои раны или отчаянно содрогались.
Никто не держал его. Все руки поблизости стали вялыми. Его ноги были зажаты телами, мертвыми или дрожащими в агонии. Он вылез из кучи, отталкивая неуклюжие руки. Шатаясь - кровь струями текла по рукам и ногам - перешагнул убитых и покалеченных. Один парень лежал на спине, заботливо ощупывая кончиками пальцев торчащий из глазницы нож, словно не веря, что серьезно ранен.
Дорин без лишней спешки пошел за ближайшим арбалетом.
Панг пятился, пока не прижался к печи; на лице смешались неверие, ужас и ярость.
– Ублюдок!
– завизжал он и бросил прут, прошедший стороной. Дорин обернулся, держа по арбалету в каждой руке; остальные были сложены у ног. Моргнув, Панг пришел в себя и скрылся за горном.
– Тебе не уйти, - крикнул Дорин. Поднял арбалеты.
– Ты загнан в угол.
Босс черного рынка выпрямился, но он был уже не один, держа за шею плачущего мальчишку. Того, что качал меха.
Дорин неслышно выругался. Главарь медленно отступал к двери. Дорин бросил один арбалет и прицелился; но не выстрелил, потому что паренек боролся, пинаясь и дергаясь.
– Лучше беги!
– крикнул Панг.
– Я найду тебя, я получу твою голову!
Дорин подошел, чтобы выстрелить наверняка. Тщательно прицелился.
И тут под ногами дрогнуло, громадная туча дыма и пыли вылетела из зева тоннеля. Земляной пол буквально пошел волнами. Дорин зашатался, моргая. Панг тоже едва держался на ногах. Крыша затрещала, толстые балки лопались с грохотом.