Ичж. Минифик_Homm
Шрифт:
И в очередной раз, как и прежде за этот вечер, молчание прервала Чани.
– Скажи, как у тебя получается так вести дипломатию с этими NPC? Высокая "дипломатия"?
– Средняя, - покачал головой Киров.
– Особенно развить ее не удалось. Но все немного проще. Мы в срыве. Значит мы уже местные жители. А все эти неигровые персонажи изначально были здесь. Надо учиться воспринимать их как простых людей, а не как каких-то...
– Киров защелкал пальцами, подбирая слово.
– Программ?
– Наверное. Не как "стулья", имеющие цель лишь услужить нашим задницам. Так вышло, что игра базируется на технологиях использования искусственного интеллекта. Весь мир, это, иначе говоря, плод неживого разума, имеющего, разве что, ограничения. Творчество, самосознание, что-то еще... Но при этом границами развития этого мира поставлен только наш разум. Игроки его оживляют и развивают, а эти ИскИны все это дело подхватывают и ведут. А значит все неигровые персонажи, даже скованные
– Ммм...
– с многозначительным видом промычала Чани. Она исподволь наблюдала за Кировым всю эту речь. В те минуты, что он рассказывал истории, она совсем забылась, погрузившись в чужие воспоминания и поддавшись веселью. Но в минуты тишины следы кокона напомнили о себе. Они требовали не расслабляться и быть всегда настороже. Все эти условности игры, никогда не интересовавшей ее с этой стороны, были встречены уже внимательным разумом. Только следил он не за словами, они уже давно слишком мало для нее значили, потеряв на долгое время любую свою положительную черту, а за самим говорившим. Его эмоции и мимика. С каменным лицом или легкой усмешкой, все последние дни именно так ведя свои переговоры, сейчас он словно открылся. Чани казалось, что он говорил с подлинным интересом и увлеченностью. Словно увлекшийся своим исследованием ученый.
– Да, это и впрямь сложно, я понимаю. Но раз мы живем здесь, то надо понимать то, что происходит. Особенно если в ранг простой программы или игры это не вписывается от слова совершенно. Очень многие местные не похожи на простые программы, почти как и мы! Они не циклятся в своих диалогах. Да и диалоги... Это полноценная речь со своими лингвистическими особенностями для каждого народа, места и племени. Они могут формировать у себя какую-то собственную позицию, так что среди двух братьев в одной семье могут появиться и стражник с вором, спевшимися в дуэт, и два торговца, на дух не выносящие друг друга. И все это зависит даже не от наших поступков, игроков. Нет! Мы можем что-то сказать одному человеку в другом городе, а он проездом бросит какую-нибудь фразу случайно достигшую ушей их родителя, который в пьяном виде в таверне решит ее ввернуть в разгоряченном споре с каким-нибудь надоевшим кумом из дальней деревеньки. И все! Это схемы очень сложных независимых взаимоотношений, возможные только при развитии определенной индивидуальности у каждого участника этого мира. Это сложнейшие в реализации задачи, о которых разработчики виртуальных реальностей и ИскИнов даже не задумывались!
– Как, впрочем, и о срыве, - среди всей этой вдохновенной речи, больше похожей на поток мыслей, девушка вникла в основном именно в последнюю фразу. "Разработчики даже не задумывались". Все то, что происходит в этом мире, это и впрямь далекие от возможной задумки простых людей вещи. Взять хотя бы тех мразей, что ее...
– Скажи, - внезапно она сменила тему разговора. Так раскрывшись, что-то внутри уже не могло, просто и полностью, вернуть все как было.
– А все эти переговоры и вправду помогут нам справиться с... Ними?
– Что?
– Киров слегка увлекся, рассказывая свою теорию этого мира, что резкая смена тема была подобно ушату воды в жаркое пекло.
– А... Да. Конечно. Просто поверь, те кто идут сюда, не совсем понимают, что их тут ждет. Наверняка они уже знают, что здесь обитают орки, что тебя приютили. Но это совсем не простой безумный народ степи. Это бронированный кулак. Я тебе не говорил, но в Альянсе Березовой Ветви именно моя бригада всегда была боевым кулаком, что уничтожала стены. Местные гильдии очень сильны. И кое-кто об этом знает весьма неплохо. А кому-то это лишь предстоит узнать.
– Но... Зачем тогда кочевники? Цитадель?
– слегка опешила от такого представления девушка.
– Затем, что в этой степи нет низкоуровневых бойцов. А нам предстоит не бросок, под прикрытием артиллерии, а бой на своей территории и удержание осады по всем правилам войны, - очень криво ухмыльнулся полуорк.
– Здесь может получиться свой Сталинград.
На следующий день караван кочевников выдвинулся в путь. Озеро Гордыни, у орков носящее название озера Упавшего Топора, оказалось тем самым озером, у которого, по легендам степи, войска старой Цитадели потерпели поражение перед магами дальних стран. Характерно, что именно весть о создании новой Цитадели, как и о приходе новых поработителей, прозвучит именно там. Группа Вождя двигалась по правую руку от главы кочевников. Старшой с Кировым неспешно переговаривались о предстоящих событиях, а орки и приближенные к главе кочевники, ненавязчиво оттерли всех от них, организовав своего рода кольцо пустоты между собой и двумя начальниками. Чани, как игрок, была допущена в этот круг и теперь, вновь прикрывшись своей отрешенностью и непричастностью, грела ушки на теплом месте. Все как и говорил в
Когда солнце перевалило за свой полуденный пик, караван встал на короткий обед. А когда приблизилось к горизонту, они вышли на берег озера. Красные, от магии впитанной многие столетия назад, воды омывали стопы трем каменным титанам, что стояли здесь с тех же пор. Могучая магия шаманов, что превратила метавших не менее могучие молнии чудищ в памятники прямо во время броска, не могла быть снята никем, кроме магов, достигших самых вершин мастерства. Легенды говорят, что под их стопами укрылись обозы с самыми важными артефактами шаманов тех времен. Но проверить ее невозможно: вокруг камень, а стоит дотронуться до монстров, как по тебе проходит такой разряд током, что хорошо, если не отправишься в райские сады сразу. В сотне метров от их ног стоял круг камней, вытесанных по форме орочьих топоров, кочевых сабель и гоблинских шыпастых булав. Восемнадцать камней, по шесть от каждой из расы, превосходили размерами всадника на коне. Круг решений, где каждая из рас, в свой сезон, могла созвать совет всех племен. Киров, хотя и объединил под своей властью и орков, и гоблинов, бывал тут чуть ли не впервые. Главенство над орками он получал, "покоряя" малую Орду одну за другой. От племени к племени он зарабатывал авторитет и доверие, после чего получал признание и клятву верности. Гоблинов, тех кто сохранил свою культуру и некоторую часть ремесленности - кстати это только те, кто был в постоянном "контакте" (подчинении) со своими орочьими родственниками - он в основном возводил в степень полноценной нации. А тех, кто практически полностью превратился в пещерных монстров, просто выжег каленым железом. И вот теперь он добрался туда, где, в идее, должен был уже побывать дважды. Но игра условностей не терпит. Этот мир был все-таки весьма самобытен, отрешившись от жестко прописанных условностей: ведь одинаковых четких заданий ни для одного игрока не было. Даже повторяющиеся по потребностям задания были подвластны происходящему в мире.
Неподалеку от этого примечательного места уже стояли караваны кочевников. Четыре стяга развивались над ними. Четыре лошади, скачущие на разных цветах полотнищ. Абсолютно одинаковые гербы, отличавшиеся только фоном: золотой принадлежал главе, красный, синий, зеленый и медный были у ожидавших его. На следующий день должны были прибыть еще четыре каравана: белый, серебряный, черный и коричневый. Каждый цвет был связан с территорией, на которой проживали кочевники - красные пески, медные горы, вечнозеленые луга, подлесок у болот, разливающиеся тонкой гладью озера и так далее. После долгого перехода кочевники разбили лагерь, расседлали лошадей, поужинали и отправились спать. Старшой с сыном успел за это время встретиться с главами других караванов. Наутро, вытурив орков вместе с Кировым и Чани, они заперлись в шатре Старшого. Тоже самое повторилось и на следующий день, но уже в присутствии всех глав караванов. А на утро четвертого дня весь кочевой люд собрался вокруг Круга Мечей. Внутри него, на каменном подиуме, стоял Киров. С двух сторон от него стояли Рейтар и Тар`малика, а перед ними, полукругом, сложив свои мечи к своим ногам, встали главы караванов. Народ шумел, ожидая того, что должно произойти. Разные разговоры ходили среди степняков, но точной информации пока не дал никто.
Вперед, вскинув руку вверх, вышел Старшой. На скопление людей начала спускаться тишина.
– Люди Степи!
– громко крикнул он.
– Пред нами предстал Киров, новый Вождь. Глава всех Орд орков и племен гоблинов! Он пришел к нам со словом, и мы дадим ему это слово сказать.
– Люди Степи!
– повторил это ритуальное приветствие уже Киров.
– Многие из вас знают или слышали обо мне. Я из рода бессмертных и я пришел к Вам, как и должно прийти бессмертному. Я пришел предложить Вам силу и защиту. Процветание и благоденствие. Мир и закон в степи!
– Из девяти глав кочевников бесстрастными остались четверо, один злобно сплюнул, и четверо согласно кивнули. Именно об этом утром и предупредил его Старшой. Он был среди первой четверки, что означало поддержку сразу четырех кланов, неопределенность всего трех и отрицательную реакцию всего одного: клана с красных песков - они очень давно враждовали с малой Ордой песчаного тесака, что проживала на тех же песках.
– В наших преданиях звучит имя великого замка, что предательством был захвачен многие столетия назад. Имя Цитадели Степи. Место, где закон и честь объединяли всех разумных существ Степи. Где орк не смел обидеть гоблина, а гоблин не смел тронуть лошади кочевника. Под моим стягом, не лишая никого из Вас ни гордости, ни чести, ни, тем более, свободной воли, я предлагаю Вам войти в ворота Цитадели вместе со мной и другими народами степи. Цитадель это оплот трех рас. Войдете ли вы в него сейчас и сами?
– Киров замолчал, давая последней фразе его усиленного особым шаманским зельем голоса донестись и улечься в умах каждого степняка, что был сейчас здесь.
– Я все сказал. Теперь ваше время решать!