Идеальная

Шепард Сара

– Что вы имеете в виду?
– спросила Спенсер, обнимая себя за коленки.

Для нее это прозвучало крайне заумно.

– Тебе не кажется, что твои друзья.... ээ... центр мира? У них есть все, что ты хочешь, они обходят тебя везде, и ты чувствуешь себя нехорошо?

У Спенсер в горле пересохло.

Точно, у нее уже когда то был такой друг: Эли.

Она закрыла глаза и увидела странное воспоминание, связанное с Эли, которое пыталась оттолкнуть всю неделю.

Это

была их ссора, Спенсер была уверена.

Вообще Спенсер лучше помнила их ссоры, чем счастливые моменты их дружбы.

Не сон ли это был?

– О чем ты задумалась?
– спросила доктор Эванс.

Спенсер вздохнула.

– Об Элисон.

– А, - доктор Эванс кивнула.

– Ты думаешь Элисон была как Мелисса?

– Я не знаю.

Может быть.

Доктор Эванс вытащила салфетку из упаковки Клинекса, стоявшей на ее столе, и высморкалась.

– Я видела ваше видео по телевизору.

Вы с Элисон, казалось, злились друг на друга.

Это так?

Спенсер глубоко вздохнула.

– Вроде того.

– Ты можешь вспомнить, почему?

Она задумалась на мгновение и оглядела комнату.

На столе доктор Эванс была дощечка, которую она не замечала раньше.

Там говорилось: "Я знаю только то, что я ничего не знаю.

Сократ".

– За три недели до того, как Элисон пропала, она начала вести себя... по-другому.

Словно она ненавидела нас.

Никто из нас не хотел признать это, но, я думаю, она собиралась бросить нас тем летом.

– И как же ты себя чувствовала? Злилась?

– Да.

Точно.

Спенсер запнулась.

– Быть подругой Эли было круто, но нам приходилось многим жертвовать.

Мы через многое прошли вместе, и некоторое из этого не было хорошим.

Это было словно:"Мы через столько прошли ради тебя, а ты отплатишь нам тем, что бросишь нас?"

– Так ты чувствовала, что она в долгу перед вами?

– Может быть, - ответила Спенсер.

– Ты чувствуешь себя виноватой, так?
– предположила доктор Эванс.

Спенсер опустила плечи.

– Виноватой? С чего бы это?

– Потомучто Элисон мертва.

Потому что иногда ты обижалась на нее.

Может тебе хотелось, чтобы с ней случилось что-нибудь плохое, потому что она причиняла боль тебе.

– Я не знаю,- прошептала Спенсер.

– А потом то, чего ты хотела, произошло.

А сейчас тебе кажется, что исчезновение Элисон - твоя вина, что если бы ты так не думала о ней, ее бы не убили.

Глаза Спенсер наполнились

слезами.

Она не могла ответить.

– Это не твоя вина.

Доктор Эванс сказала убедительно, наклоняясь вперед в кресле.

– Мы не любим наших друзей каждую минуту.

Элисон причинила тебе боль.

То, что ты грубо когда-то подумала о ней, не означает, что ты вызвала ее смерть.

Спенсер шмыгнула носом.

Она опять уставилась на цитату Сократа.

Единственная истина в жизни - это осознание того, что ты не знаешь ничего.

– В моей голове вертится одно воспоминание, - выпалила она.

– Об Эли.

Мы ругались.

Она говорила о чем-то, что я читала в ее дневнике, она всегда думала, что я читаю ее дневник, но я никогда этого не делала.

Но я, вообще-то, даже не уверена, реально ли это воспоминание.

Доктор Эванс положила ручку в рот.

– Люди решают проблемы по-разному.

Если некоторых людей что-то тревожит, то их мозг каким то образом... редактирует это.

– Память старается оттолкнуть это куда-нибудь подальше.

Во рту Спенсер стало шершаво, как от металлического ершика.

– Ничего такого не было.

Я могу попытаться загипнотизировать тебя, чтобы выманить твои воспоминания.

У Спенсер пересохло в горле.

– Загипнотизировать?

Доктор Эванс смотрела на нее.

– Это может помочь.

Спенсер зажевала локон волос.

Она посмотрела на цитату Сократа.

– Что это значит?

– Это?

Доктор Эванс пожала плечами.

– Подумай сама.

Реши сама.

Она улыбнулась.

– Итак, ты готова? Приляг поудобней.

Спенсер завалилась на кушетку.

Когда доктор Эванс опустила вниз бамбуковые жалюзи, Спенсер съежилась.

Это было совсем как то, что делала Эли в сарае в ночь перед тем, как умерла.

– Просто расслабься.

Доктор Эванс отвернула свою настольную лампу.

Чувствуй себя спокойно.

Постарайся отпустить все, о чем мы говорили сегодня.

Ладно?

Спенсер не была полностью расслабленной.

Ее колени были сомкнуты, а мускулы напряжены.

Даже зубы были стиснуты.

Сейчас она будет ходить вокруг и считать в обратном порядке от ста.

Она дотронется до моего лба, и я буду в ее власти.

Когда Спенсер открыла глаза, она больше не была в офисе доктора Эванс.

Она была снаружи своего сарая.

Ночью.

Элисон уставилась на нее, качая головой точно так же, как она делала это во всех тех вспышках воспоминаний, которые Спенсер вызывала в течение недели.

Спенсер внезапно поняла, что это была ночь исчезновения Эли.