Идеальное отражение
Шрифт:
— …новая ловушка, — повторил мои слова голый мужик, а в следующий момент оказался рядом.
Я узнал любимый атакующий подход слишком поздно, поскольку до сих пор ни разу не видел его в своём исполнении. А в следующий миг я смог оценить силу собственного удара — тяжёлый кулак врезался мне в висок. Перед глазами всё поплыло, а ноги ослабели и подогнулись.
«Ни хрена себе галлюцинация», — подумал я, пытаясь уклониться от повторной атаки.
Не вышло — этот гад хорошо знал, как именно я буду уворачиваться, и бил на опережение. Меня мотнуло,
Выплывать из тёмной мягкой бездны не хотелось, там было тепло и уютно.
Зато за её пределами, куда меня неумолимо тянуло, царил свирепый, клюющий холод. И всё же мне надо было туда — это я чувствовал всем существом, и сердцем, и мозгами, и пятками.
Совершив усилие, я разорвал чёрную пелену и обнаружил, что лежу на снегу.
Необычайная лёгкость во всём теле дала понять, что я остался без боевого костюма, шлема, оружия, груза и даже ботинок. Возникший из светящегося вихря двойник, или скорее дубль, заехал мне по морде, забрал имущество и оставил меня подыхать.
И всё это случилось посреди холодной зимней ночи, под пологом метели, чуть ли не в центре локации!
— Рыжим море по колено, — просипел я, пытаясь встать и морщась от боли в висках. — Или в этот раз — нет?
Судя по всему, мне «повезло» развенчать одну из легенд Пятизонья.
На Обочине и в прочих сталкерских тусовках давно ходили слухи про «Мультипликатор» — некую ловушку, которая сотворяет угодившему в неё человеку идеальную копию. Слухи ходили, но я за три года, проведённых в странствиях по локациям, ни разу не встречал человека, видевшего «Мультипликатор» воочию, и тем более — того, кто от него пострадал.
И до сегодняшней ночи я полагал, что это всего лишь байка, вроде «двадцати суперсталкеров».
— И зря считал, — сказал я, утвердившись, наконец, на дрожащих конечностях. — Вот урод!
Так нехорошо я поименовал, конечно, не себя, а дубля, некстати оказавшегося у меня на пути. Хотя его тоже можно понять — если твоя главная задача состоит в том, чтобы выжить, ты и сам на себя нападёшь.
Кстати… насчёт выжить…
Если не предпринять экстренных мер, то меня прикончит самый обыкновенный холод. На мне остался только комбинезон, который порой называют «поддоспешником», и греет он не особенно. А уж носки — вообще не лучшая обувь для того, чтобы идти по неглубоким, но всё же сугробам.
— А это означает… — Я огляделся. — Что надо топать туда, где можно раздобыть одежду и обувь.
Вариант первый — в церковь Неопалимая Купина, где свил гнездышко Дьякон и его парни из «Пламенного Креста». Они, конечно, очень любят чужаков-грешников и не пожалеют тепла, чтобы меня обогреть. Да только в процессе обогрева, скорее всего, сожгут мою грешную тушку на очистительном костре.
Нет, для этого я ещё недостаточно замёрз.
Вариант второй — к окраине локации, в надежде наткнуться на военный патруль. «Чистильщики», увидев сталкера без оружия и одежды,
Всё зависит от того, какое настроение будет у их командира.
Вариант третий — к торговцу по прозвищу Упырь, обитающему в развалинах неподалёку от тамбура. Он, конечно, скорее удавится, чем сделает что-то бесплатно, но зато в надежде на будущую выгоду пойдёт на всё.
Кроме того, он меня знает.
Так что нужно всего-то пройти десяток километров через напичканную ловушками, скоргами и биомехами территорию, имея из оружия только кулаки, зубы и мозги.
— Ну что, брат Лис? — сказал я уныло. — Двигай, что ли…
На первом же шагу на меня навалилось головокружение, показалось, что я не иду, а ползу по оврагу, а сверху, над склоном, что-то ревёт и лязгает. Громыхнул взрыв, и я услышал его одновременно и рядом, в десятке метров, и далеко — где-то на западе, около морского побережья.
Глюк пропал, и я оказался там же, где и был, южнее Лубенского озера.
Встряхнувшись, я быстренько проверил функциональность имплантов, начиная с главного и заканчивая сонаром, после чего решительно затопал в сторону тамбура и обиталища Упыря.
Идти было не то чтобы некомфортно, а просто тяжело — под ногами хрустел снег, порывы ветра заставляли меня вздрагивать. Конечности леденели, в груди посвистывало, снег залеплял глаза, а метель, как мне казалось, издевательски гудела в уши.
Будь я обычным человеком, с более-менее стандартным набором имплантов, воспаление лёгких одолело бы меня через полчаса такой прогулки и быстренько свело бы в могилу. Но вживлённая в моё тело «машинерия» позволяла не только видеть дальше и чувствовать больше, чем положено биологическим существам, а ещё и переносить непредставимые для наших предков нагрузки.
Я, конечно, замёрз, причём довольно быстро, но вместо того, чтобы поддаться желанию зарыться в сугроб и уснуть, только озлился на себя и добавил ходу. Нет, ребята, я сначала догоню явившегося из «Мультипликатора» дубля, как следует навешаю ему по шее и только затем сдохну.
Силы вытекали из тела быстрее, чем вода из дырявого чана, меня трясло и колотило.
— Степь да степь кругом, путь далёк лежит, в той степи глухой замерзал ямщик, — в такт шагам напевал я строку из старой песни, всё пытался вспомнить вторую и никак не мог.
Задубевший и полудохлый, я едва не влетел в «Кислоту» — ловушку в виде облака кислотной взвеси. Заметить такую сложно и днём, особенно если выпустившие её наниты сделали это давно. Оказавшись же внутри без маски и одежды, ты обречён на медленную и мучительную смерть.
Затормозил я в последний момент, повернулся, чтобы обойти аномалию, оставил её позади и выбрался на дорогу, ведущую из Соснового Бора на юго-восток. Не успел обрадоваться тому, что под ногами теперь твёрдая поверхность, как навалилось головокружение, и я упал.