Идеальный мерзавец
Шрифт:
— Мы шесть лет вместе, Марк. И я хотела быть с ним, носить его фамилию и рожать от него детей, а «сожительство» отвратительное слово, в конце-то концов! Свадьба это не конец света, как ты думаешь, Марк. Это статус женщины, на которую перестают смотреть подруги, как на какой-то бракованный товар. А я ведь делаю все то же самое, что и они: убираю, стираю, готовлю, забочусь, сплю только с ним, а он не хочет, видите ли, брать меня в жены. Брак — это пережиток. Брак это рудимент на теле современного общества, говорит он мне. Да пошло оно к черту, это современное
— Свадьба это разве сказка?
— А что это, как не сказка? Это праздник. Это самый счастливый день жизни. Это платье, как у принцессы! Я с детства мечтала о свадьбе и даже расписала все детали церемонии в маленьком блокноте. И что мне теперь с ним делать, если мой мужчина считает, что свадьба это пережиток и ерунда? Как мне сказать той маленькой девочке, что все ее мечты — это всего лишь выброшенные на ветер деньги?
— Да ведь не в деньгах дело, Вера.
— Ну вот и ты туда же! Если не в деньгах, тогда в чем тогда дело? Что он жалеет, Марк, если не деньги? Что жалеет мужчина в таком случае, если деньги это просто отговорка? Свою свободу? А почему он за нее так держится, если он все равно уже шесть лет живет со мной?
— У каждого по-разному. Мужчины ценят в женщинах кое-что иное, и это не имеет ничего общего с наигранными свадебными обещаниями.
— А по-моему, он просто меня не любит…
— Любви не существует, Вера.
Шмыгнула носом, уткнувшись мне в грудь.
— Тогда почему мне сейчас так больно?
— Расставаться с розовыми очками всегда больно.
Эх, Юрец, а ты-то ни хрена не молодец! Я-то, оказывается, был о тебе гораздо лучшего мнения, чем ты того достоин.
Знаете, я ведь делал женщине предложение и знаю, что для этого мужчине нужно иметь как минимум яйца. Как максимум, огромный член. Шучу.
Как максимум, достаточно иметь голову на плечах, в которой при виде той самой женщины, если что-то перемкнет, то не надо думать, что однажды само все пройдет. Скорей всего, не пройдет. И тогда, чтобы не портить жизнь ни себе, ни людям, проще брать в охапку эту женщину, при взгляде на которую у вас небо в алмазах, и бежать прямо в ЗАГС.
Как эти рассуждения сочетаются с моими утверждениями о том, что любви не существует? Очень просто. Существуют привычка, комфорт и родство душ, хороший секс и схожий юмор. А еще природа постаралась сделать так, чтобы род человеческий не прервался из-за собственного эгоизма, которого в нас хоть отбавляй.
Даже нескольких пунктов из списка уже вполне достаточно для того, чтобы не проводить жизнь в одиночестве, а вполне с комфортом с человеком, который просто раздражает тебя чуть меньше, чем остальные.
Да, эволюция расселила нас из племенных пещер в комфортабельные индивидуальные коробки из бетона, но кое-что по-прежнему осталось без изменений. Человек вообще стайное животное, если вы забыли. А женщина в период беременности и родов настолько уязвима, что потребность в защите заложена у нее на подкорке, как и инстинкт продолжения
Да и потенциальным детям, которые случайно или запланировано родятся в таком союзе, тоже нужна семья. Только ленивый психоаналитик не писал об этом.
Мне хватает мозгов, чтобы понять это, а здоровый цинизм только помогает взглянуть на основы нашей жизни непредвзято.
А вот Юре, похоже, нет.
А еще он зачем-то носится с новомодными веяниями относительно брака, которые поймут и простят мужчины, но никак не женщины. Женщина после шести лет отношений не воспримет с радостью новость о том, что мужчина еще не определился. И будет права.
Пусть нам и нужно больше времени, чтобы обмозговать щекотливую тему брака, но если женщина дорога, пожав плечами, прогуляемся до ЗАГСа, по дороге вспоминая и про эволюцию, и про пещеры, и про приятный процесс сотворения наследников.
Даже я там был. И выжил. И даже был счастлив. Правда, недолго.
Но это уже другая история.
Слезы Веры высохли. Она стояла и обнимала меня, а я обнимал ее. Она сказала, что хочет меня.
А я обнимаю ее так, как будто могу переспать с ней. Но я не могу. Только не с ней, пусть и сводит зубы от желания.
Но и отпустить от себя тоже не могу.
— Когда ты улетаешь?
Волны, пока мы стояли, уже добрались до моих джинсов. Теперь ниже колен они полностью мокрые. А в теплом батнике мне довольно таки жарко под прямым полуденным солнцем, но я все равно не сдвигаюсь с места и продолжаю ее обнимать.
— Через четыре дня, — отвечает Вера.
Если бы я захотел, она бы осталась. Я даже знаю, как сделать так, чтобы она захотела и осталась. Знаю, чем мог бы заниматься с ней в каждый из этих оставшихся дней и после.
Но Вера не спрашивает, когда улетаю я.
Умница, девочка. Я в тебе не ошибся.
— Хочешь еще побыть на пляже?
— Нет.
— Тогда идем, провожу тебя до дома. Сменишь мокрые вещи на сухие, а я пока схожу домой и переоденусь сам. Потом заберу тебя и мы сходим в таверну, о которой я говорил в самолете. Согласна?
— Да.
— Хорошо, — кивнул я, продолжая ее обнимать.
— Да… — повторила она, не разжимая рук. — Хорошо…
ГЛАВА 27
Вера
Приняв душ, я пересмотрела вещи, которые запихнула в чемодан. Ничего выдающегося. Пара футболок, рваные джинсы, шорты, два сарафана, один из которых уже промок до нитки. Теплая водолазка на всякий случай и джинсовая куртка, которую сняла с себя еще в аэропорту и спрятала после в чемодан. Кеды и шлепки для пляжа. Купальник вообще не в счет. Однообразные трусики и два сменных лифчика. Белый и черный. В общем, без изысков.
Хотелось выглядеть сегодня по-особенному, но выбирать-то и не из чего.