Идеальный вальс

Грейси Анна

Неудивительно, что вид у него холодный и угрюмый.

– Куда вас увезла вдова Морган, девочки? – спросил Себастьян. – Теперь ваша очередь рассказывать.

Хоуп изумленно посмотрела на него. Он их нашел, но еще не знал, где они были?

Он перехватил ее взгляд и с горечью пояснил:

– Я знаю, где их нашли, но они не могли там быть всю свою жизнь.

Он взглянул на сестер и осторожно уточнил:

– Касси, я только хочу знать, где вы провели детство. А не... не последнее время.

Хоуп нахмурилась. Что-то

она здесь упустила. Было нечто, о чем он не сказал, нечто, что также знала Касси. По крайней мере, кое-что он хотел сохранить в тайне. Нечто ужасное.

Затянулось молчание. Касси сгорбила плечи, чувствуя себя неуютно от всеобщего внимания.

Вдруг Грейси произнесла:

– Расскажи нам о ноже, Касси.

Все взрослые, находящиеся в комнате, раскрыли рты от удивления.

– Грейс, тебе не следует... – начала Хоуп.

– Но мы все знаем, что у нее он есть, и одна я думаю, как это умно с ее стороны. Если бы я носила привязанный к ноге нож, когда мы жили с дедушкой, я бы чувствовала себя более храброй. А вы разве нет?

Хоуп и Фейт посмотрели друг на друга. Фейт сказала:

– Она права, близняшка. Уж меня точно бы сделало храбрее.

Грейс добавила:

– Мы, возможно, не пускали бы его в ход, но, по крайней мере, мечтали бы порезать его на ливер и скормить собакам!

Она произнесла это с такой кровожадной интонацией, что Хоуп и Фейт прыснули от смеха.

Трое членов семьи Рейн изумленно уставились на трех сестер Мерридью. Неужели у столичных леди заведено носить оружие? Себастьян задался вопросом, следует ли искать гувернантку из Лондона, вместо того, чтобы взять ее с севера.

Хоуп заметила ошеломленный взгляд Себастьяна и пояснила:

– Вы, должно быть, нашли это странным, но уверяю Вас, мы не столь кровожадные существа, как Вы, возможно, представили. Мы все родились за границей и много путешествовали, часто это бывало опасно. Даже наша матушка носила с собой пистолет, поэтому мы не считаем, что это не в обычаях леди. А наш дед был...

– А вот и мы! – раздался в дверях громкий жизнерадостный голос. Все присутствующие подпрыгнули от неожиданности. Лили суетливо внесла большой поднос, на котором умостились покрытая салфеткой корзинка, тарелки, столовые приборы и чашки. Следующий за ней лакей внес большой чайник с шоколадом и связку длинных вилок для поджаривания хлеба.

– Замечательный шоколад, еще горячий, пейте осторожно, девочки, – предупредила она, ставя поднос на стол. – И кексы, все готово, чтобы их подрумянить на огне. А тут масло, мед и клубничный джем. Мисс Грейс, вы можете взять вилки у Джеймса и с другими маленькими мисс поджарить кексы.

Все встали, Касси подошла поближе к Себастьяну. Рассматривая его, прищурив глаза, она медленно произнесла:

– Так ты на самом деле наш собственный брат, который потерял нас, когда мы были маленькими?

Себастьян кивнул. Признание все еще нервировало его.

–

Да.

– И сейчас ты нас нашел.

– Да.

– И ты хочешь, чтобы мы были как семья.

– Мы и есть семья, – почти прорычал он. – У тебя нет выбора, Касси. Вы мои сестры, а я ваш брат, и я никогда не потеряю вас снова.

Касси фыркнула, будто было нечто, что ей следовало еще обдумать. Ее следующие слова удивили его.

– Ты рассказывал обо мне, какая я была маленькой. А на что была похожа Дори? – спросила она с настороженным выражением на лице.

Она устроила ему подобие проверки, поняла Хоуп, и Себастьян это тоже знал.

Себастьян посмотрел на Дори, которая повернулась к нему, пристально за ним наблюдая. Он сказал:

– Она была маленькой и нежной, и не столь шумной, как ты. Она не очень много плакала. Но Дори, все же, плакала. Хорошо и громко, если был повод.

Хоуп сделала выводы. В те дни у Дори был голос.

Касси кивнула, явно удовлетворившись. Она отвернулась, но Себастьян поймал ее за руку и тихо повторил:

– Мы семья, Касси. И хотя я не очень хорошо смог позаботиться о вас первые двенадцать лет, в будущем все изменится. Обещаю.

Она одарила его долгим задумчивым взглядом, затем передернула плечиком в присущей ей манере «мне на все наплевать» и поспешила к чайному столику за своей долей кексов и вилкой для поджаривания хлеба.

Комната вдруг наполнилась атмосферой веселья. Девочки суетились, нанизывали кексы на длинные вилки и поджаривали их на огне, мило болтая, как ни в чем не бывало.

Себастьян почувствовал себя изнуренным и измученным. Пересказ истории всколыхнул все старые горести и ощущение вины, которое он так долго подавлял.

Он наблюдал, как Касси передала Дори кекс. Она так заботилась о своей маленькой сестренке. К ее чести, конечно, но он не мог перестать удивляться причине этого. От кого или от чего Касси нужно было защищать Дори? Когда и почему Дори перестала говорить? И кто-нибудь защитил саму Касси?

Хоуп Мерридью легко коснулась его руки, прерывая думы.

– Не беспокойтесь. Им нужно время все это принять. Вы только что перевернули весь их мир с ног на голову.

Он покачал головой.

– Я так не думаю.

И кивнул в сторону сестер.

– Они выглядят, как и прежде. Не думаю, что их это озаботило.

Запах поджаренных кексов наполнил воздух.

Хоуп потрясла головой.

– Поверьте, им есть до этого дело. Только гордость их сдерживает. И, возможно, немного страх.

– Страх? – он нахмурился. – Но я никогда, никогда не буду...

Девушка прервала его, сжав руку:

– Не тот страх. Они боятся, что вы слишком хороши, чтобы быть правдой. Это так удивительно, знаете ли, думать, что кто-то сильный и добрый, вроде вас, заявляет на них права, объявляет, что они ему нужны, и что он будет защищать их, в бедности и богатстве.